«Я мечтала бы стать кем угодно на свете — только бы не женщиной, только бы не афганкой», — такими строками заканчивается стихотворение афганской поэтессы Ройи, впервые опубликованное в 2010 году организацией Afghan Women’s Writing Project. Через четыре года именно это произведение американская писательница Дженни Нордберг разместила на первых страницах своей книги «Подпольные девочки Кабула». Она посвящена афганкам, которые, как пишет Нордберг, «выяснили, что в брюках можно бегать быстрее и взбираться выше».
Героинями книги стали бача-пош (в переводе с персидского «одетая как мальчик») — афганки, которые в детстве временно взяли на себя мужскую роль. Бача-пош коротко стригут волосы и живут под мужским именем, а вместо платьев и платков носят рубашки и брюки. У исследователей нет точных данных о том, когда возникла подобная практика и какое распространение получила в Афганистане. Сегодня известны только ее причины, одна из них связана с укоренившимися в обществе патриархальными стереотипами. «Как и во многих странах третьего мира, в Афганистане сын считается человеком, который в будущем может стать опорой для семьи. В связи с этим люди предпочитают рождение мальчиков, — говорит в интервью Forbes Woman лингвист Султан Ахмед Шойаб. — Не только мужчины, но и женщины хотят, чтобы у них родился сын, а не дочь. Можно сказать, что это связано с менталитетом».
Его слова подтверждают и сами афганки, которые столкнулись с дискриминацией после рождения дочерей. Жительница провинции Нангархар Джамила рассказывала в интервью Институту по освещению мира и войны (ИОВМ), что стала изгоем, потому что не могла родить сына. «После того как я родила шестую девочку, семья перестала со мной разговаривать, муж избил меня. Жизнь стала настолько сложной, что я постоянно думаю, что лучше просто умереть», — говорила Джамила.
В Афганистане вина за рождение дочери ложится на женщин. Как пишет в своей книге Дженни Нордберг, многие афганцы убеждены, что мать «может выбирать пол своего нерожденного ребенка, просто упорно думая о нем». Султан Ахмед Шойаб объясняет, что это связано с продолжительной войной и низким уровнем образования. Существует и еще одно суеверие, согласно которому шансы на рождение сына вырастут, если в семье появляется бача-пош.
Некоторые родители действительно переодевают дочерей в мальчиков, чтобы «привлечь» наследника, но иногда бача-пош играют роль второго сына. Через подобный опыт прошла афганка Шукира. В детстве ее одевали в мужскую одежду и велели ей всюду сопровождать старшего брата. Мать боялась потерять настоящего сына, поэтому Шукире приходилось первой пробовать его еду и напитки — на случай, если они отравлены. Родители объяснили ей, что подобная роль — это большая честь.
В отдельных случаях бача-пош помогает членам своей семьи избежать социальной стигмы и лишних вопросов. Семья без сына считается в Афганистане неполноценной, а женщина, которая не родила наследника, — несостоявшейся. Так бывшая член парламента Афганистана Азита Рафаат родила четырех дочерей, что влияло не только на отношение к ней родственников и мужа, но и на ее политическую карьеру. В интервью New York Times она рассказывала, что из-за отсутствия сына избиратели не видели в ней перспективного политика. Азита предложила мужу переодеть младшую дочь Мануш в мальчика и дать ей мужское имя Мехран, что и помогло ей сохранить место в парламенте. Малознакомые люди были уверены, что семья Рафаат воспитывает сына, но близкие друзья, соседи и учителя знали настоящий пол ребенка. Это обычная ситуация для Афганистана. Как пишет профессор Университета Гувахати Мридула Кашьяп, в афганском обществе многие знают, что бача-пош являются девочками, но относятся к ним в соответствии с выбранной для них мужской ролью.
Больше свободы
«Когда один пол настолько важен, а другой нет, всегда найдутся те, кто попытается перейти на другую сторону», — говорила в интервью National Geographic директор организации Women for Afghan Women Наджия Насим. Правами в Афганистане обладают только мужчины, из-за чего многие девочки соглашаются на роль бача-пош, чтобы получить больше свободы. Гендерное неравенство и бедственное положение женщин входят в список ключевых проблем Афганистана на протяжении десятилетий. Не последнюю роль в притеснении афганок сыграл «Талибан» (признан в России террористической организацией и запрещен), который впервые захватил власть в стране 1990-е годы. Насаждая собственную версию шариата, боевики потребовали, чтобы женщины носили хиджабы, и запретили им покидать свои дома без сопровождения мужчин. Учеба и работа также оказались под запретом, а любое нарушение правил наказывалось по всей строгости — провинившихся афганок могли публично избить или закидать камнями.
В 2001 году режим талибов удалось свергнуть в результате военной операции США и Великобритании. Конституция, принятая в Афганистане в 2004 году, запретила любые формы дискриминации и гарантировала афганкам равные права с мужчинами. Если в 2003-м только 10% афганских девочек были зачислены в начальные классы, то к 2017 году их доля выросла до 33%. К 2020 году 21% госслужащих составляли женщины.
При этом в 2011 году именно Афганистан возглавил рейтинг худших стран для женщин по версии проекта TrustLaw. Во многом это связано с тем, что все достижения в области гендерного равенства были сосредоточены в центральных районах (преимущественно в Кабуле, столице Афганистана), тогда как в отдаленных провинциях ситуация практически не менялась.
С одной стороны, на жизнь афганок продолжали влиять талибы, которые не покинули страну в 2001 году. Они осели в горах и селах вдоль границы с Пакистаном, где развернули тренировочные лагеря для подготовки новых бойцов. К 2017 году, как удалось выяснить журналистам Би-би-си, боевики активно действовали на 66% территории страны, а на 4% территории устанавливали свои порядки.
С другой стороны, патриархальные традиции были сильны и в тех удаленных районах, которые не были под полным контролем талибов. Согласно опросу организации «ООН-женщины», проведенному в 2019 году в 14 афганских провинциях, две трети местных мужчин были уверены, что женщины в Афганистане получили слишком много прав. За пределами Кабула мужчины продолжали контролировать своих жен и дочерей. Афганкам по прежнему запрещали работать и учиться, а на их жизнь и будущее влияли патриархальные обычаи. К таковым, например, относится баад — практика, к которой в общинах прибегают для урегулирования конфликтов, когда девушку из одной семьи отдают в другую в качестве прислуги или невесты.
Из-за гендерных ограничений, считают исследователи Института прав человека Университета Алабамы, практика бача-пош стала для афганских девочек необходимостью. С ее помощью они адаптируются к условиям, созданным для женщин в Афганистане. В роли мальчиков маленькие афганки могут спокойно посещать школы, передвигаться по улицам и сопровождать женщин из своей семьи. К тому же бача-пош обеспечивают родителей финансовой поддержкой, что крайне важно в условиях разрушенной экономики Афганистана. В 2019 году журналисты CNN взяли интервью у семьи Карими из провинции Герат. Там одна из дочерей, 13-летняя Мадина, стала бача-пош под мужским именем Мангал. Родители пошли на такой шаг, чтобы дочь помогала отцу работать в поле и кормить семью. Вместе они зарабатывали 6000 афгани в месяц (4019 рублей по современному курсу), что является очень маленькой суммой даже по меркам Афганистана. В интервью Мадина говорила, что ей нравится мужская роль и возможность играть в футбол с другими мальчиками, но в будущем она бы хотела снова стать девушкой.
Возвращение к женской роли
Обычно бача-пош возвращается к женской роли во время полового созревания, когда приближается возраст для вступления в брак. Такой переход не всегда проходит гладко — некоторым бача-пош сложно адаптироваться к женской модели поведения. В материале New York Times афганка Шукрия, которая в 20 лет вышла замуж и перестала быть бача-пош, рассказывала: «Мне нужно было научиться быть среди женщин, разговаривать, вести себя». Взрослея как бача-пош, она не получила многих навыков, которыми обладали остальные афганки из ее окружения: не умела готовить и постоянно спотыкалась о подол собственной паранджи.
По словам директора Women for Afghan Women Наджии Насим, ежегодно в женский приют организации в Кабуле попадают в среднем две бача-пош — многие из них не хотят жить как женщины, покрывать головы и опускать взгляд при разговоре с мужчинами. В некоторых случаях афганкам удается сохранить право остаться бача-пош — как, например, политику из провинции Хост Биби Хакмина. В 1979 году, когда в Афганистан вошли советские войска, ей исполнилось 10 лет. Старший брат Биби учился в Кабуле, младший был слишком молод, чтобы взять в руки оружие, поэтому отец предложил Биби стать бача-пош. Вместе с ним она примкнула к моджахедам в качестве информатора. Когда Хакмина повзрослела, отец посоветовал ей выйти замуж, но она отказалась и в 2010 году призналась в интервью изданию DW, что никогда не чувствовала себя женщиной. Хакмина продолжила носить мужскую одежду и, хотя и стала членом провинциального совета города Хост, не выходила из дома без автомата.
Многие исследователи склоняются к тому, что бача-пош, которые отказались вернуться к женской роли или испытывают трудности из-за «перехода», страдают от гендерной дисфории. По словам Мридулы Кашьяп, в них не воспитывают традиционных для Афганистана женских качеств (например, покорности), а наоборот, поощряют в них агрессивное мужское поведение. «Свобода, которую они испытывают в результате изоляции от своего настоящего пола, создает в них конфликт гендерной идентичности», — пишет Кашьяп.
Доктор Надя Хашими также предполагает, что гендерный разрыв в Афганистане приводит к тому, что многие девочки и женщины хотят, чтобы к ним относились как к мужчинам — в этой роли они получают больше привилегий. Эту теорию подтверждает в интервью NBC афганка Наджи, которая в детстве была бача-пош и сегодня жалеет о потерянной «свободе мужского мира». До возвращения талибов в 2021 году Наджи преподавала в школе для мальчиков, но потеряла работу. «Быть мужчиной лучше, чем женщиной. Если бы я была мужчиной, то могла бы работать учителем», — говорит она.
Бача-пош при талибах
По словам главного редактора Информационного агентства женщин Афганистана Содабы Эрари, до 2021 года власти не выступали против бача-пош. Считалось, что эта практика — часть афганской культуры и обычай, который нельзя изменить. В августе 2021 года, когда контроль над Афганистаном снова захватили талибы, многие задавались вопросом о дальнейшем положении бача-пош. По мнению Дженни Нордберг, «Талибан» не одобряют эту практику и девочкам придется еще лучше маскироваться, чтобы получить мужские привилегии. При этом писательница предполагает, что сама традиция никуда не исчезнет до тех пор, пока афганки не получат равные с мужчинами права.
Захватив власть в Афганистане, боевики обещали уважать женщин, в обращениях «Талибана» говорилось, что афганкам позволят работать и сохранят доступ к образованию. «Жители Афганистана понимали, что это вранье, и сегодня весь мир видит, что происходит на самом деле», — говорит Султан Ахмет Шойаб. При талибах предпринимательницы, учителя, сотрудницы здравоохранения и государственных структур остались без работы. Ограничения коснулись повседневной жизни афганок: им запретили выходить на улицу без хиджаба и заниматься спортом. По словам заместителя главы комиссии «Талибана» по культуре Ахмадулла Васика, в исламе женщины могут выходить из дома только по необходимости, а спорт таковой не является. Талибы закрыли школы для девочек, их работу обещали возобновить в марте 2022 года, но этого не произошло.
Независимая организация Humanium также сообщала, что с возвращением талибов в Афганистане выросло количество незаконных детских браков. Еще в июле 2021 года, когда боевики захватили провинции Тахар и Бадахшан, они составляли списки девочек старше 15 лет и вдов до 45 лет, которых собирались выдать замуж за своих бойцов. Рост числа детских браков в Афганистане отмечают и сотрудники организации Amnesty International, они называют среди ключевых причин этого обычая экономический и гуманитарный кризис. В интервью Amnesty International 35-летняя афганка под псевдонимом Хоршид рассказывала, что бедность вынудила ее выдать замуж 13-летнюю дочь в обмен на 60 000 афгани (40 470 рублей).
В связи с этим бача-пош остается для девочек возможностью получить образование и помочь семье, из-за чего эта практика сохраняется в Афганистане. Например, NBC рассказывает о восьмилетней бача-пош Санам из Кабула. Сегодня она коротко стрижет волосы, откликается на мужское имя Омид и помогает отцу торговать в уличной лавке — работу сантехника тот потерял после возвращения «Талибана». «Нам пришлось сделать это из-за бедности, — говорила мать девочки Фахима. — У нас нет сына, который мог бы работать, поэтому я буду считать своим сыном [Санам], пока она не станет подростком».
Западные эксперты считают, что бача-пош нельзя назвать удачным решением проблемы гендерного неравенства. По мнению исследовательниц из Мельбурнского университета Нилаб Хамиди и Меган Борен, у афганок нет свободы и возможности жить без диктата мужчин и старый обычай никак не влияет на сложившийся порядок — только позволяет обходить жесткие ограничения. С подобной позицией согласна и Дженни Нордберг: «Это синдром очень неблагополучного общества. Женщины в ужасе остаются дома без работы и удерживают дочерей от посещения школ. В этом смысле бача-пош не решает никаких проблем».