«Ты что тут делаешь, девочка?»: как женщины строят карьеру в «мужских» профессиях

Девятого июля в рамках дискуссионной программы проекта «‎Кинокэмп», организованного онлайн-платформой more.tv и «КАРО.Арт», прошел паблик-ток, посвященный тому, как женщины строят карьеру и добиваются успеха в стереотипно «мужских» профессиях. Разговор был приурочен к показу сериала «Домашнее поле» про первую женщину — тренера футбольной мужской команды. В нем приняли участие:

Анастасия Пустовойтова, футбольный арбитр, первая россиянка, ставшая судьей ФИФА

Евгения Абдель-Фаттах, кинооператор («Елки», «Трудности выживания», «Молоко»)

Маргарита Сапунова, пилот Boeing, командир воздушного судна S7 Airlines

Мария Исаева, руководитель проектов массового футбола Департамента женского футбола РФС, капитан команды GirlPower_FC

Модератор — Юлия Варшавская, главный редактор Forbes Woman и Forbes Life  

Forbes Woman публикует главные тезисы дискуссии. 

Путь к профессии

Евгения Абдель-Фаттах: Мой отец был композитором, и как-то я пришла на съемку его музыкального клипа, где ассистентом оператора была девушка. Мне совсем не показалось это странным, и я решила, что хотела бы пойти учиться на режиссера-оператора. Оказалось, что такой профессии не существует, но папа сказал, что можно начать с операторского мастерства.

Я не собиралась никому ничего доказывать, а просто хотела заниматься любимым делом. С тем, что оператор — это мужская профессия, я столкнулась, уже поступая в институт. Педагоги говорили, что я просто не смогу сама носить камеру. Спустя много лет я поняла, что, скорее всего, у старшего поколения эти вопросы возникали неспроста, потому что раньше техника действительно была очень тяжелая. Среди операторов всегда было большинство мужчин, и им было странно, что девушки хотят этим заниматься. 

У моего мастера Вадима Юсова было самое большое количество девушек на курсе. Он говорил: «Мы не имеем права не взять девушку, потому что иногда она снимает лучше, чем мальчики. Почему нет?» Может быть, мне просто повезло больше, чем старшему поколению. Сейчас вес камеры совсем не мешает девушкам быть операторами. 

Маргарита Сапунова: В детстве я мечтала быть космонавтом, но потом решила, что хочу летать на самолете. Сперва мне сказали, что девушек-пилотов вообще не бывает. Я уже было решила попробовать что-то другое, но случайно узнала, что девушки все-таки учатся. Когда я поставила цель, я уже не видела преград, даже когда при поступлении и потом еще три года в летном училище мне говорили: «Ты что тут делаешь, девочка?» Из нашего курса в 450 человек девушек было всего трое. 

Год перед летным училищем я работала бортпроводником. Пока я ждала результат экзамена, наш командир, такой взрослый дяденька, сказал: «Рита, ты свой пацан, мы тебя ждем, у тебя все получится». Я вспоминала эти слова все три года учебы, мне была очень важна мужская поддержка. Когда я стала летать, мы отправились в один рейс и ему сказала, что мне была очень важна его поддержка. А он мне ответил: «Да ладно, я тогда посмеялся. Что я должен был еще сказать?» На мгновение я расстроилась, а потом подумала — неважно. Три года эти слова мне помогали. Я услышала то, что я хотела услышать.

Я думаю, что сильными люди становятся не от прекрасной жизни. Папе я не сказала, что я поехала поступать, потом уже приехала домой и сообщила, что сдала экзамен и жду результат. Папа ответил: «Поступила — классно, не поступила — еще лучше». 

При первом трудоустройстве со мной не очень хотели разговаривать. Но такие трудности были только в начале пути, затем я, наоборот, чувствовала только поддержку со стороны мужчин. 

Никакого женского футбола нет — есть просто футбол

Мария Исаева: До 29 лет я комплексовала и даже не пыталась играть в футбол с мальчишками. Мне даже в голову это не приходило. Только уже будучи взрослой женщиной, я узнала, что, оказывается, можно вступить в команду. В итоге я так сильно втянулась, что даже сменила профессию. Теперь я занимаюсь развитием женского футбола в России. 

Конечно, стереотипов в футболе очень много. Мы и про борщи наслушались, когда приходили в «Лужники» на тренировки. Сейчас, кстати, этого стало меньше. Я работаю в Российской футбольном союзе в Департаменте женского футбола, и на общих встречах меня часто представляют: «Вот Мария из женского департамента». На что я отвечаю, что я из Департамента женского футбола, а не из женского департамента — есть разница. Хотя вообще я всегда говорю, что никакого женского футбола нет — есть просто футбол. 

Анастасия Пустовойтова: До того, как стать судьей, я много лет играла в футбол. Первое время у меня было желание кому-то что-то доказать, но потом я поняла: когда у тебя внутри есть страсть и ты любишь то, что делаешь, ты забываешь, что нужно что-то доказывать. Конечно, мне хочется, чтобы для женщин-арбитров — мне очень нравится название сериала — поле стало домашним. Пока оно еще немного чужое. Но любовь к своему делу, терпение и труд все перетрут.

Когда я уже стала судьей, мне очень помогали те, с кем я работаю. Очень важно иметь возможность с кем-то поговорить в случае, например, плохого мачта. Еще нужно ставить цели, до которых ты можешь дойти. Конечно, у меня были мечты стать арбитром FIFA, но, только получив заветную эмблему международного арбитра, я стала всерьез думать о международной карьере. 

Может ли профессия быть мужской или женской

Маргарита Сапунова: Я не замечаю этого деления. Есть профессии, для которых нужны твердый характер, сила духа, физическая подготовка, но они не обязательно мужские. Более того, есть мужчины, которые не соответствуют этим критериям. 

В моей профессии мы — бесполые существа. У нас есть командир, есть второй пилот, мы все приходим и работаем. Встречались ситуации, когда пассажиры волновались, что командир — женщина. На это бортпроводники отвечали: «Уже поздно переживать». Может быть, мне не все рассказывают, но почти каждый рейс я слышу благодарности. Возможно, раньше самолетом было чисто физически тяжело управлять, но сейчас, как и в операторской работе, сила уже не имеет значения. 

Мужчины часто просто не хотят видеть женщин в уже занятых нишах

Евгения Абдель-Фаттах: Мне кажется, мужчины часто просто не хотят видеть женщин в уже занятых нишах. Что касается моей профессии, то она не самая простая: это ненормированный рабочий день, который может продолжаться сутками. Возможно, мужчины-режиссеры боятся, что в какой-то момент я расплачусь и скажу, что устала и хочу домой. Хотя, конечно, я никогда так не сделаю. Более того, я еще и должна пример подать другим, чтобы они тоже не захотели убежать. 

У меня есть на этот счет смешная история. Когда я была беременна вторым ребенком, врач-узист спросил, какая у меня профессия. Я рассказала, что я кинооператор, на что он предсказуемо ответил, что это неженское дело. Потом еще подумал и сказал: «Но вообще-то логично: женщина более выносливая, чем мужчина. Я никогда бы не согласился пойти рожать. Никогда». 

Маргарита Сапунова: Меня поражает, что воспитатель в детском саду — это вроде как типично женская профессия. Хотя я не представляю, сколько для этой работы нужно выносливости, характера, физических сил. Для мужчин, которые идут в нянечки, даже нет внятного обозначения, несмотря на то, что все исследования показывают, что детям очень полезно, когда в группе любого возраста есть и мужчина, и женщина-воспитатель, потому что так они получают разный опыт. 

Отношение окружающих

Анастасия Пустовойтова: У нас есть примеры, когда начинающая девушка-арбитр пытается делать первые шаги на непрофессиональном уровне, слышит недовольство со стороны родителей, чаще всего мам, и начинает ломаться. Многие девчонки уходят, толком не попробовав себя, потому что считают, что их не хотят видеть на этом месте.

Хотя на самом деле нет никакой разницы, кто вас судит, — это только отношение окружающих. В художественной гимнастике и легкой атлетике никто даже не смотрит, кто выставляет оценки — мужчина или женщина. Когда окружение и болельщики перестанут обращать внимание на пол судьи, все будет намного проще.

Я стараюсь обращать внимание только на нормальные и адекватные комментарии, хотя лучше вообще ничего не читать, потому что все равно что-нибудь гадостное напишут. Первое время было очень обидно. Потом я набралась опыта и поняла, что не могу повлиять на их отношение, если они именно так видят женщин. Хотя наверняка у тех, кто пишет злые комментарии, есть любящая жена, дочка и мама. 

Сейчас культура посещения матчей меняется, появляются семейные сектора, куда можно приходить с детьми. Но ты все равно слышишь нецензурные выкрики. Я думаю, все придет со временем: мы привыкнем, и женщины-судьи появятся, и женщины-тренеры появятся.

Мария Исаева: Женщины часто относятся к девушкам-футболистам еще жестче, чем мужчины. Нам так долго эти самые мужчины говорили, что наше место поближе к плите,  что большинство женщин этому поверили и теперь скептически относятся к новым возможностям. Это долгий образовательный процесс для всего общества — за счет тех, кто приходит и меняет саму профессию, и тех, кто смотрит на них и видит новую норму. 

Маргарита Сапунова: Даже если кто-то мне говорил: «Ты больная? Какая авиация?» — я просто смотрела свысока. Мне было все равно, что люди говорят или пишут. Когда я уже начала летать на «Боинге», было множество комментариев, что раз бабу за руль посадили, то быть беде. Я посмотрела на это и подумала, что у всех свои мысли и люди имеют на них право, а я просто не буду ничего читать. У меня есть свое мнение, и только оно имеет значение.

Евгения Абдель-Фаттах: На европейских фестивалях я чувствую себя в тренде. Мне нравится, что на мою работу обращают внимание, потому что тогда я понимаю, что у меня все получилось. Я рада, что появилось много женщин-режиссеров и женщин-операторов. Эту новую волну уважают наравне с мужчинами, и я думаю, очень важно привнести в фильмы другой взгляд. Хотя, если честно, у меня всего раз было такое, что я четко поняла, что фильм сняла именно женщина-оператор. Он был настолько нежный, все было очень красиво, технологично, здорово, и некоторые вещи напомнили мне мои собственные решения. Было очень приятно почувствовать эту тонкость.

Как привлечь больше девушек в профессию

Маргарита Сапунова: На мой взгляд, нужно больше информации, причем это касается не только девочек. Стоит уехать подальше от столицы, и тебе уже гораздо сложнее узнавать о классных инициативах и возможностях. Еще важно, чтобы у тебя самой в голове не было стереотипов.

Анастасия Пустовойтова: Это просто стереотип, что девочки не должны играть в футбол. Легкая атлетика, волейбол, баскетбол — везде участвуют и мужчины, и женщины. В детстве я была единственной девочкой, которая играла с ребятами в хоккей. Женских команда тогда вообще не существовало. Это нужно массово менять. Если девочка хочет играть в футбол, у нее должен быть выбор из нескольких команд, даже если она живет в маленьком городе. Нидерланды за пять лет всей страной изменили отношение к женскому футболу и не зря стали чемпионами Европы. 

Мария Исаева: Во-первых, действительно важно, чтобы у девочек, особенно маленьких, была возможность прийти и играть. Второй важный блок — это работа с родителями. Футбол воспринимается как мужской вид спорта, потому мы почти всегда концентрируемся только на физических аспектах. Он достаточно жесткий, а девочка ведь должна быть аккуратной, красивой и не пачкаться. Бегать и прыгать в ноги — это для мужчин. Мы стараемся менять эту оптику. На самом деле, футбол развивает многие социальные навыки — умение работать в команде, справляться со стрессом, с конфликтными ситуациями, лидерские качества. Все это полезно как мальчикам, так и девочкам. Эти навыки пригодятся не обязательно на футбольном поле, а в любой профессии.

Также большую роль играет наличие ролевой модели. Сейчас вокруг меня много классных женщин, которые во вроде как мужских сферах добились успеха, и я понимаю, что тоже смогу. Многие девочки, которые занимаются футболом, ломаются, потому что просто не видят возможности проявить себя на профессиональном уровне. К женскому футболу до сих пор относятся только как к увлечению. Девочки не представляют, что это может стать карьерой, но мы стараемся сломать этот стереотип. 

Может ли женщина проявлять эмоции на работе

Анастасия Пустовойтова: У нас слез не может быть, потому что мы находимся в кругу мужчин и должны поддерживать образ железной леди. Мы должны быть намного сильнее. Я сама плакала один раз — из-за провального матча. Многие об этом знают. Но я делала это не на поле, а пошла и в гостинице поревела от души пару часов. Как говорят, ляг, поспи, и все пройдет. 

Маргарита Сапунова: Я даже повода найти не могу, чтобы поплакать на работе в кабине. Что должно произойти? Второй пилот скажет, что я некрасивая и толстая, или я неграмотно отвечу диспетчеру? Честно говоря, мне все равно. Но никто так и не скажет. Хотя однажды я все-таки плакала. Мой папа должен был лететь на одном рейсе со мной, он очень хотел, чтобы в кабине была его дочь, но он опоздал. Тогда я рыдала. Но, мне кажется, это нормальные слезы, зачем их стесняться? Потом я передвинула выключатель, вытерла лицо и выполнила свою работу безопасно.

Мария Исаева: На работе я ни разу не рыдала, но в футболе, конечно, бывает такое. После матча эмоции зашкаливают, но обычно это все-таки уже дома происходит. Не бывает такого, чтобы ты раз — и поплыл в середине игры, взял тайм-аут, чтобы прорыдаться.