Против ногтей, ресниц и брюк: как власти Туркменистана регулируют внешний вид женщин
В апреле 2022 года десятки стюардесс и проводниц Туркменистана лишились работы. Причина увольнения не связана с их профессиональными качествами — по сообщениям «Радио Азатлык» (туркменская редакция «Радио Свобода», признанного в России иностранным агентом), руководство не устраивала внешность женщин: наличие у них ботокса, маммопластики или коррекции губ. Увольнения стали последствиями запрета на «искусственную красоту», введенного новым президентом Туркменистана Сердаром Бердымухамедовым. Перед инаугурацией в марте 2022 года он заявил, что будет придерживаться курса своего предшественника и своего отца Гурбангулы Бердымухамедова, и сдержал обещание. Дискриминирующие ограничения, принятые еще Бердымухамедовым-старшим, сегодня вышли на новый уровень.
«Роза хороша на кусте, женщина — в доме»
Международные правозащитные организации часто сигнализируют о нарушении прав граждан Туркменистана, особенно женщин. Гендерное равенство гарантируется законом, но на практике не реализуется. Дискриминационная политика в отношении туркменок ведется не первый год — запреты возникли еще во время президентского срока Сапармурата Ниязова, руководившего страной с 1991 по 2006 год.
В 2001 году Ниязов опубликовал свой главный литературный труд «Рухнама», ставший инструментом государственной пропаганды (изучение книги было обязательным предметом в школах и вузах). В «Рухнаме» Ниязов сформулировал основные принципы национальной идеологии. Женщинам в этой картине мира была уготована роль матерей и домохозяек. «Роза хороша на кусте, женщина — в доме», — приводил Ниязов заповеди домашнего воспитания. Он призывал туркмен не обижать женщин, а радовать их и осыпать подарками, но при этом объяснял разницу между хорошими и плохими женами: хорошая жена проявляет уважение к мужу и его родителям, плохая — препирается с супругом и портит жизнь окружающим. Плохая жена, пишет Ниязов, не является женщиной: «Даже Господь не в силах справиться с той, кто не под Богом ходит, кто продал душу Сатане!»
В «Рухнаме» нет точных указаний о роли туркменок в жизни государства, но во время правления Ниязова гендерное неравенство было заметно во многих сферах. В 1996 году Туркменистан ратифицировал Конвенцию ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, предписания которой мало соблюдались правительством. По данным ООН, на 2006 год количество женщин в органах местного самоуправления Туркменистана составляло 14%, 37% — работали в государственных структурах.
Ниязова волновал и внешний вид туркменок. Например, он рекомендовал телеведущим не злоупотреблять макияжем и обязал студенток и работниц государственных служб носить национальные наряды. В случае с ученицами вузов правила распространялись и на прическу — девушки должны были заплетать косы и носить традиционные головные уборы.
После смерти Ниязова в 2006 году, когда пост президента занял Гурбангулы Бердымухамедов, национальный дресс-код стал обязательным не только для студенток и государственных служащих, но и для сотрудниц Академии наук Туркменистана. Новые правила не ограничивались рабочим дресс-кодом — в 2018 году в страну также остановили импорт женских купальников и шорт. Руководство не давало никаких комментариев о причинах новых ограничений, но таможенные сотрудники предполагали, что это может быть связано с «нравственными нормами туркменского народа».
В апреле 2018 года прекратился импорт средств для обесцвечивания волос, краски светлых оттенков и материалов для наращивания ресниц и ногтей. Это произошло спустя месяц после того, как сотрудницам госучреждений Ашхабада запретили осветлять волосы, наращивать ресницы и красить ногти. Никаких официальных заявлений снова не последовало, но остановка импорта отразилась на локальном рынке бьюти-товаров — цены на складские остатки запрещенной продукции выросли на 50%. В 2020 году ограничения в выборе цвета волос коснулись учителей в Туркменабаде, которым запретили краситься в светлые тона. Комментируя очередное правило, заместитель хякима (главы областной администрации) по образованию Гульнара Джумаева сказала преподавательницам: «Русскими вы все равно не станете».
От ничем не обоснованных ограничений государства пострадали и туркменские автомобилистки, которым запретили водить машины в конце 2017 года. Сначала женщин останавливали на дорогах и выписывали штрафы, позднее сотрудники полиции начали отбирать у туркменок права и отправлять их машины на штрафстоянки. Также поступали сообщения, что сотрудниц госорганизаций в Ашхабаде заставляют подписать документ, согласно которому они обязуются не садиться за руль.
Видимость гендерного равенства
Примечательно, что при постоянном давлении на туркменок власти отчитывались о проделанной работе в области женских прав. В июле 2018 года, выступая перед членами ООН в Женеве, туркменская делегация во главе с заместителем министра образования Мерданом Говшудовым представила доклад для Комитета по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (КЛДЖ). В нем говорилось, что Туркменистан следует выработанной стратегии по достижению гендерного равенства, которое гарантируется на конституционном уровне. Женщины, согласно докладу, составляли более 45% от всех занятых в экономике, занимали 23,8% руководящих должностей и 24,8% мест в парламенте. Туркменская делегация также отметила, что ведет работу по искоренению стереотипов, приводящих к дискриминации женщин. На вопрос комиссии про обязательный национальный дресс-код в Туркменистане Говшудов ответил, что «женщины носят такую одежду добровольно, потому что она удобная».
Позднее сотрудники Туркменской инициативы по правам человека (ТИПЧ) представили ООН альтернативный доклад, где были описаны случаи систематического давления на женщин. Представители инициативы обращали внимание на то, что законы, гарантирующие туркменкам равенство, существуют только на бумаге. В реальности власть инициирует множество произвольных указов и постановлений, дискриминирующих женщин. Это касается не только дресс-кода и запрета на определенные бьюти-практики. В альтернативном докладе также упоминалась проблема стереотипов, о борьбе с которой отчитывалась туркменская делегация на заседании в ООН.
В качестве одного из примеров в отчете ТИПЧ приводятся события 2018 года, произошедшие в нескольких школах Дашогузского велаята. Сотрудники полиции и медработники устроили внезапные «проверки» старшеклассников: отобрали у них телефоны, которые изучили на наличие порнографических файлов, и заставили учениц пройти принудительное гинекологическое обследование. Если оказывалось, что девушка уже ведет половую жизнь, ее мать вызывали в школу и отчитывали. По итогам доклада ТИПЧ ООН обратила внимание официальных властей Туркменистана на дискриминирующие практики, но изменений в пользу женщин в стране не произошло.
«Сохранение национальных традиций»
При Сердаре Бердымухамедове, который стал президентом Туркменистана в марте 2022 года, требования к внешнему виду женщин усилились. Национальные платья и платки стали обязательным дресс-кодом для сотрудниц госкорпорации «Туркменгеология». В госучреждениях отказываются обслуживать женщин в брюках. В школах и университетах проводят собрания, на которых пропагандируют «натуральную красоту», проверяют длину ногтей учениц и запрещают им пользоваться косметикой. Учителей и медработниц принуждают перекрасить волосы в натуральный темный цвет и избавиться от всех бьюти-вмешательств — в противном случае женщинам грозит увольнение. Сообщения о проверках поступают не только из госорганизаций. К туркменкам подходят на остановках общественного транспорта и штрафуют, если их внешний вид не соответствует новым правилам.
Запреты логично коснулись и сферы бьюти-услуг. В салонах теперь запрещено делать осветление волос, татуаж, все виды наращивания и косметологических инъекций. Часть салонов в Туркменистане закрылась, а в тех, что продолжают работу, туркменки могут сделать разве что стрижки, но не короткие — они тоже запрещены. Процедуры из черного списка грозят владельцам штрафами и арестами. В новых условиях некоторые мастера принимают клиенток на дому, но и это не защищает от проверок. «На второй день, как я начал работать из дома, нагрянула полиция. Они забрали все мои инструменты и велели мне явиться в полицейский участок», — рассказывал анонимный парикмахер из города Мары.
Подобные запреты не имеют юридической силы — это устные распоряжения руководства, о которых туркменки узнают, столкнувшись с ограничением напрямую. Бердымухамедов, как и его отец, не дает никаких официальных комментариев о своих решениях. От его лица действуют локальные организации и структуры — сотрудники правоохранительных органов, представители Союза женщин Туркменистана и Союза молодежи, заместители глав регионов. «Они проводят встречи с женщинами на местах и объясняют запреты тем, что это сохранение национальных традиций», — объяснил Forbes Woman руководитель Туркменской инициативы по правам человека Фарид Тухбатуллин.
Многие в Туркменистане надеялись, что Сердар Бердымухамедов выберет более прогрессивный путь, чем его отец и предыдущий президент Гурбангулы Бердымухамедов, но надежды не оправдались. «Какие-либо изменения будут означать его несогласие с политикой отца, а этого в нынешней ситуации быть не может. Сказывается менталитет. К тому же сам Бердымухамедов-старший не отошел от дел», — говорит Фарид Тухбатуллин. По его мнению, новый президент работает под руководством отца.
Тухбатуллин добавляет, что Гурбангулы Бердымухамедов рос в окружении заботившихся о нем старших сестер: «Возможно, поэтому у него возникло восприятие, что единственная задача женщин — ухаживать за мужчинами». Сердар Бердымухамедов, по словам политолога Сердара Айтакова, вырос в схожей атмосфере традиционных ценностей, где роль женщин сводится к материнству и домохозяйству.
Тотальный запрет на бьюти-процедуры, введенный при новом президенте Сердаре Бердымухамедове, — только часть ограничений, с которыми сегодня столкнулись туркменки. По сообщениям Международной федерации планирования семьи (IPPF), власти Туркменистана ввели закон, фактически запрещающий аборты, — доступ к процедуре сократили до 5-недельного срока. На таком сроке, пишут представители IPPF, многие женщины могут не знать о беременности и будут вынуждены сохранить ребенка против собственной воли.
Возможность протестов
По сообщением «Радио Азалтык», некоторые туркменки пытаются дать представителям власти отпор. Известно, что две девушки подрались с полицейским, когда тот намеревался выписать им штраф за наращенные ресницы, но таких случаев единицы. Фарид Тухбатуллин не уверен, что протесты обретут массовый характер, так как в стране отсутствует протестная база. «На мой взгляд, это [должны быть] люди в возрасте 20-40 лет, которые либо находятся на заработках за рубежом, либо работают в государственных и бюджетных учреждениях Туркменистана, — рассуждает он. — Последние даже не думают о протестных акциях, так как в стране большая безработица. Если ты имеешь работу в государственном учреждении, то будешь держаться за нее обеими руками».
Любая деятельность противников существующего режима жестко пресекается правительством Туркменистана. Одна из самых заметных активисток страны, журналистка Солтан Ачилова, постоянно подвергалась преследованию со стороны спецслужб за свою деятельность и сотрудничество с зарубежными СМИ. В 2017 году, как пишет ТИПЧ в альтернативном докладе для КЛДЖ, около дома Ачиловой велось круглосуточное наблюдение, позднее на нее неоднократно нападали и угрожали физической расправой. Угрозы и давление часто вынуждают туркменских активистов покинуть страну. Они уезжают в Россию или Турцию, но преследования властей на этом не заканчиваются. Эмигрировавший в Турцию оппозиционер Азат Хайитбаев рассказывал «Медиазоне» (внесена в реестр иноагентов), что по просьбе Туркменистана турецкие спецслужбы следят и прослушивают телефоны активистов.
Несмотря на закон, запрещающий цензуру, большинство СМИ в стране контролируются государством, которое ограничивает доступ к зарубежным и оппозиционным изданиям. В 2019 году Туркменистан занял последнее, 180-е место во Всемирном рейтинге свободы прессы и к 2022 году смог подняться только до 177-й позиции. Цензура распространяется в том числе на интернет. В начале 2010-х годов власти заблокировали мессенджеры Viber, WhatsApp, WeChat и Line, позднее — соцсети Facebook (как и Instagram, принадлежит компании Meta — признана в России экстремистской), Twitter, Instagram, «ВКонтакте» и видеохостинг YouTube. Пользователи обходят блокировки с помощью VPN-сервисов, но и они блокируются государством.
Фарид Тухбатуллин рассказывает, что протесты против туркменских властей сегодня проходят среди туркменских эмигрантов за рубежом или в социальных сетях. «В самом Туркменистане доступна социальная сеть IMO. Там появилась группа, в которой участники иронизируют, что мы возвращаемся в XX или даже в XIX век, когда власти хотят, чтобы люди, особенно женщины, выглядели соответственно национальным традициям», — комментирует эксперт.