Мы с тобой одной мысли: как формируется привязанность между матерью и ребенком
«Среди женщин в моем роду было принято воспитывать детей наилучшим образом, и, как на многих, на мне лежал тяжкий груз прошлого. У меня были белая кожа, качественное образование и другие привилегии, но даже такая образцово-показательная жизнь не могла избавить от тоски по материнской любви, которую я называю материнским голодом», — пишет Келли Мак-Дэниел в начале своей книги «В поиске материнской любви. Как взрослой дочери исцелиться от травм прошлого и улучшить отношения с окружающими и с собой». Истоки этого голода по материнскому теплу и травмы, которую дочери транслируют следующим поколениям, автор видит в нарушении привязанности, важность которой долгое время недооценивали. О том, как она формируется, — этот отрывок.
Теория привязанности
Эта теория появилась на свет после Второй мировой войны. В то время британский психиатр и психоаналитик Джон Боулби работал в сиротских приютах. Он заметил, что дети, у которых были кров, еда и медицинское обслуживание, вовсе не процветали — напротив, многие из них умирали. Боулби начал искать причины этого явления. Позже его работу продолжила Мэри Эйнсворт. Результаты их исследований неоднократно проверены на практике в разных странах мира. Теория привязанности Боулби возвращает нас к фундаментальной истине: младенцам присуща зависимость от заботы опекуна, она заложена природой. Малыши — настоящие мастера привязанности. Их биология предполагает, чтобы родитель находился рядом. Если младенец или ребенок несчастлив, это не значит, что проблема в нем. Вероятно, его состояние указывает на недостаток чего-то важного в атмосфере ухода за ним.
Для развития систем организма младенцу нужны белки и жиры. И точно так же для укрепления областей головного мозга, отвечающих за социальные функции, ему нужно материнское тепло. Объятия стимулируют рост мозга новорожденного. Ту же функцию выполняют сотни мелких прикосновений, когда мать меняет ему подгузники, кормит и носит его на руках. Каждый момент потенциально создает убежденность в том, что люди — это удовольствие, а мир — доброжелательная и безопасная среда. Умиротворяющие, отзывчивые прикосновения матери к ребенку стимулируют систему внутреннего подкрепления в мозге младенца, активируя дофамин, серотонин и другие нейромедиаторы, которые окрашивают жизнь радостными красками. Чем больше уютных объятий в жизни ребенка, тем восприимчивее становится его мозг к любви и другим счастливым переживаниям. В первые восемнадцать месяцев жизни младенца быстрорастущие сенсорные нейроны постоянно обучаются благодаря контакту с мамой.
Здоровая материнская забота способствует развитию правого полушария. Правое полушарие — это будущий очаг здравомыслия, способности понимать намеки других людей и эмпатии к чувствам окружающих. Его рост зависит от предсказуемых и чутких моментов выражения привязанности. Профессор межличностной нейробиологии в Медицинской школе Дэвида Геффена в UCLA доктор Аллан Шор называет это явление «чувствозависимым процессом». Материнская любовь здесь основа, исходя из которой мозг либо полностью доверяет людям, либо не доверяет вовсе.
Как мы учимся привязанности
Примитивный опыт любящего прикосновения и безопасных звуков хранится в имплицитной памяти тела. Имплицитная, или телесная, память аккумулирует информацию о мире и семье до развития эксплицитной, то есть осознанной, памяти. Эксплицитная память дает возможность припомнить события, которые произошли вчера, в прошлом году или накануне вечером. Принципы работы имплицитной памяти разработали психологи Питер Граф и Дэниел Шактер. Они объясняют, почему мы реагируем на опыт раннего детства, хотя не имеем о нем сознательных воспоминаний. В наших клетках запечатлены воспоминания о самых первых ощущениях, даже если с тех пор прошло очень много времени. Однако вызвать их в памяти невозможно.
Некоторые части лимбического мозга, особенно миндалевидное тело, участвующее в формировании эмоций, функционируют с момента рождения. Именно поэтому примитивное, то есть первичное, взаимодействие с людьми крайне важно для новорожденных. Впечатления от окружающей обстановки (безопасность, принадлежность, радость, стресс) хранятся в имплицитной памяти. Она представляет собой примитивную часть врожденного интеллекта, которая учит нас безопасности, любви и помогает воспринимать реальность еще до появления высших центров мозга в неокортексе (или новой коре, которая составляет бóльшую часть полушарий мозга). Начиная с последнего триместра беременности и до двухлетнего возраста головной мозг удваивается в объеме. Во время столь стремительного роста эмоциональная регуляция малыша напрямую зависит от родителя: взрослый снимает стресс, дает ощущение безопасности и учит доверять общению с человеком, так как ребенок пока не может самостоятельно «думать». Иначе говоря, младенцу нужен заботливый человек, который через звуки, прикосновения и просто присутствие рядом переводит любовь на понятный младенцу эмоциональный язык.
Наукой доказано, что малыши не могут размышлять, как дети и взрослые. Зная это, больно слышать, как многие плохо информированные эксперты по воспитанию детей утверждают, что младенцы умеют манипулировать близкими. Способность манипулировать людьми — это продукт высшей мыслительной деятельности, до которой малыш дорастет только через несколько лет. Если малыш плачет и кричит, он не пытается управлять взрослыми в своих целях. Так он сообщает о состоянии стресса и просит помощи. Маленькие дети не умеют самостоятельно регулировать эмоции — они учатся регуляции на основании заботы, которую получают.
Можно сказать, что у младенца и мамы — один мозг на двоих, пока у ребенка не разовьются области мозга, отвечающие за когнитивные функции: логику и рациональное мышление. Физическая близость и нежное взаимодействие с матерью или другим основным опекуном поддерживают биологические процессы, которые способствуют оптимальному развитию головного мозга. Когда полушария работают слаженно, обучение и управление эмоциями даются легко. Оба этих навыка полностью зависят от опеки и защиты в раннем детстве, что ставит мать на место главного архитектора мозга младенца. Я и сама в полной мере не осознавала степень значимости материнского присутствия, когда была молодой мамой. Эту информацию негде было почерпнуть, и, конечно, я не знала того, что нельзя было прочесть.
Паттерны привязанности
Ощущение близкой связи в период раннего развития запечатлено в имплицитной памяти. А имплицитная память формирует наши уникальные паттерны поиска привязанности. В этом смысле тело и мозг управляют нашей жизнью изо дня в день, осознаём мы это или нет. Отсутствие осознанности и невозможность обратиться к ранним переживаниям объясняют, почему мы часто думаем, что все социализируются, устанавливают крепкие связи, играют или работают так же, как мы сами. Мы не понимаем, что типы привязанностей и паттерны поведения уникальны; не понимаем, пока не вступим в конфликт с любимым человеком. Разногласия дают возможность узнать нечто новое о том, как мы строим связи, что нам нужно и как другие интерпретируют наше поведение. Однако многие пренебрегают возможностью извлечь этот урок из конфликта, потому что у них нет инструментов для понимания собственного возмущенного состояния или отчаянной ревности. Мы просто не понимаем, почему чувствуем себя так, а не иначе.
У отделов мозга, отвечающих за когнитивные функции, нет ключа (эксплицитной памяти) к ранней стадии формирования личности (имплицитной памяти). Когда мы получаем правильное представление об ощущениях в теле и обращаем внимание на чувства, мы способны лучше контролировать процесс выбора и свое поведение. Научиться этому можно только со временем, ведь без эксплицитной памяти о первых месяцах жизни мы не способны составить полную картину того, как постигали любовь и привязанность. Но будьте уверены: получая больше информации о важнейших компонентах материнской заботы — сонастроенности и отзеркаливании, — ваши тело и ум начнут осознавать, что они упустили в течение первых лет развития.
Хотя эти открытия могут вызвать тяжелые переживания, неприятные ощущения и шок, на самом деле они подготовят вас к исцелению и трансформации.
Сонастроенность
Когда кто-то или что-то важны для вас, они поглощают все ваше внимание. Вниманием вы демонстрируете признательность, любовь и уважение. Внимание, которое требует как физического, так и эмоционального присутствия, — это и есть сонастроенность. Настроенность на любимое занятие, учителя или друга — демонстрация того, что для вас важно. Сонастроенность — полнокровное выражение вашей личности.
Дети, которые в первые три года жизни находятся в отношениях сонастроенности с родителем или опекуном, по мере взросления лучше управляют эмоциями. В таком случае исследователи говорят о безопасной привязанности. У таких детей счастливый мозг. Это не означает, что они находятся в состоянии непрерывного счастья, — просто их мозг функционирует правильно.
Сонастроенность — язык материнской любви. Через зрительный контакт, звуки и прикосновения мать учит ребенка тому, как ощущается любовь. Младенец обожает лицо своей мамы. Ему все равно, умна она или красива, — он хочет, чтобы она всегда была рядом. Даже если малыш пока не может сфокусироваться на отдельных деталях ее мимики, он все равно чувствует сонастроенность. Нейробиолог, доктор психологических наук Эдвард Троник провел ряд практических исследований, чтобы наглядно продемонстрировать материнскую сонастроенность с ребенком. В ходе его выдающегося эксперимента «Каменное лицо» мамы поначалу взаимодействовали с малышами обычным образом. Со стороны было видно, как им хорошо друг с другом. Они издавали нежные звуки, жестикулировали и поддерживали зрительный контакт. Через несколько минут мам просили перестать общаться с детьми, но оставаться рядом, сохраняя застывшее выражение лица безо всякой мимики.
Женщины внезапно переставали улыбаться и замолкали. Спустя несколько мгновений рядом с неотзывчивыми, безэмоциональными мамами малыши, которые только что выглядели счастливыми, начинали испытывать замешательство и стресс. Дети протестующе кричали и изо всех сил старались вернуть материнское внимание. Все без исключения дети неустанно пытались возобновить общение, хотя лица мам оставались безучастными. За этим крайне тяжело наблюдать, потому что дети, несомненно, страдают. Они будто кричат: «Что случилось? Куда ты делась? Что не так? Ты нужна мне!» Ребенку тяжело вынести безучастную, несонастроенную мать. Одной физической близости недостаточно — ее обязательно нужно дополнять эмоциональной связью.
К счастью, эксперимент очень быстро завершался (иначе он был бы антигуманным). Мамы тут же утешали детей: брали на руки, успокаивали, улыбались и нежно ворковали с ними. Живая демонстрация общения матери и младенца показывает, какой огромной властью обладает ласковая, теплая сонастроенность. Из этих первых уроков развития отношений складывается здание безопасной привязанности. На нем основано ощущение собственной значимости, которое разовьется в будущем.
В дополнение к материнской сонастроенности мы видим, как стойко и адаптивно вели себя младенцы во время эксперимента. С возобновлением ласкового, успокаивающего взаимодействия они быстро восстанавливались после стресса. Ни одна мама не может постоянно поддерживать идеальную сонастроенность со своим ребенком. Более того, в этом нет необходимости. Но чуткие мамы не позволяют малышам страдать слишком долго и часто. В точности как матери из эксперимента Троника, они вовремя приходят на выручку, когда младенцы теряют ощущение привязанности.
Двусторонняя связь между мамой и малышом выстраивает доверительную и безопасную привязанность, необходимую для правильного развития мозга. Современные исследования доказали, что к третьему месяцу жизни девочка полностью перенимает мимику матери и издаваемые ей звуки. Доктор философии, профессор клинической психологии из Психиатрического института штата Нью-Йорк и эксперт по вопросам коммуникации матери и младенца Беатрис Биби пишет, что девочки-младенцы не умеют воспроизводить выражения лица, которых нет у мамы. В исследовании Биби есть интересный пример с матерью девочки, которая постоянно общалась по телефону, отвлекалась на другие дела или просто сохраняла бесстрастное выражение лица. Мимика матери не только передает эмоции, но и помогает создавать систему межнейронных связей в мозге ребенка. Качество и количество зрительного контакта с мамой — часть этого психобиологического процесса. Можно сделать вывод, что нехватка сонастроенности с матерью в раннем детстве создает неблагоприятные условия для развития.