«Событие»: фильм об аборте, который потряс Венецианский кинофестиваль
1963 год, Франция. Анн изучает литературу и готовится к поступлению в университет. Она мечтает стать писательницей и уехать из душной провинции, в которой живет с неприветливой матерью и многочисленной родней. Будни Анн состоят из учебы, общения со сверстницами, походов по барам и танцев с местными парнями. После одной из таких вечеринок героиня узнает, что беременна. Для нее это значит, что на учебе и писательской карьере можно поставить крест. Аборты запрещены законом (принятым еще в 1920 году) и уголовно наказуемы. Когда от девушки, отчаянно ищущей помощи, отворачиваются все, включая врачей и лучших подруг, ей не остается ничего, кроме как прибегнуть к нелегальной и рискованной операции.
Больше манифест, чем фильм
Триумф «События» на Венецианском кинофестивале, где фильм Одри Диван, всего второй в ее карьере, получил главный приз, поначалу поверг профессиональную критику в частичный шок. Скромная по выразительным средствам, декламационная картина, больше похожая на заявление, чем на собственно произведение искусства, обошла мастодонтов, от Педро Альмодовара до Паоло Соррентино. Более того, в конкурсе были фильмы, несомненно, куда более художественно тонкие: взять хотя бы «Власть пса» Джейн Кэмпион, которая с точностью хирурга препарировала маскулинный жанр вестерна. Тем не менее жюри во главе с режиссером «Паразитов» Поном Чжун-хо наградило именно «Событие». Это удачно перекликалось с решением жюри Каннского фестиваля того же года, которое наградило «Золотой пальмовой ветвью» фильм «Титан» — кино также не слишком искусное, но бьющее наотмашь, тоже за авторством молодой француженки, снявшей второй фильм в карьере, тоже скорее манифест, нежели фильм, означающий новую высоту киноискусства.
В чем же значимость «События»? Если подходить к нему с точки зрения сухого киноведческого разбора, перед нами социальная драма в духе фильмов братьев Дарденн о молодой девушке, сталкивающейся с реальностью, в которой ее тело, по сути, ей не принадлежит. Одри Диван рубит с плеча: повествование разбито на отрезки, ознаменованные окончанием очередного этапа беременности, что превращает фильм в своего рода отчаянную хронику событий. Анн, которую играет пугающе органичная Анамария Вартоломеи (страшно представить, что творилось в ее голове в процессе создания актерского рисунка), нарочито лишена каких-либо ярких характеристик, низведена до архетипа. Из оригинального (предположительно, автобиографичного) романа Анни Эрно, по которому снят фильм, полностью изгнаны какие-либо личностные мотивы: Диван превращает его в речь с трибуны, политический жест о праве женщин распоряжаться собственным телом. И это прямое отражение нашего времени.
Борьба за право распоряжаться своим телом
Во Франции 1960-х женщина все еще не считалась человеком, способным принимать решения о том, что делать со своей жизнью. Несмотря на появление в 1949 году всколыхнувшей общество книги «Второй пол» Симоны де Бовуар, Европа, сохраняющая пиетет перед католичеством, очень долго была чрезвычайно консервативной в части отношения к абортам. Во времена античности избавление от плода считалось делом обыденным — ребенок признавался человеком только после рождения. Христианство установило новую норму, назвав аборты убийством. И именно в середине 1960-х ситуация начала меняться.
Перемены пришли с Запада: зародившаяся в Америке вторая волна феминизма привела к появлению программного труда «Загадка женственности» Бетти Фридан. Созданная при президенте Кеннеди комиссия по положению женщин опубликовала в 1963 году доклад «Американские женщины», в котором говорилось о неравенстве полов в США. К началу 1970-х своего пика достигла и борьба за права женщин — в первую очередь репродуктивные — во Франции. В 1971 году выходит «Манифест 343»: именно такое количество женщин, подписавшихся под документом, были вынуждены обращаться к нелегальным абортам. Среди них, помимо автора идеи Симоны де Бовуар, были звезды кино Жанна Моро, Катрин Денев, Анна Вяземски, Аньес Варда, Стефан Одран, Марина Влади, а также адвокат и борец за права женщин Жизель Халими.
В 1972 году Халими защищала в суде 16-летюю Мари-Клэр Шевалье, которая сделала аборт после того, как была изнасилована знакомым из лицея. Девушка рассказала ему про аборт, и тот донес на нее в полицию.
За нелегальный аборт ей, как и героине фильма Диван, грозило от шести месяцев до нескольких лет тюрьмы.
Жизель считала, что освобождение Шевалье — первый этап в борьбе за уничтожение закона об ответственности за аборты. Она была права.
26 ноября 1974 года тогдашний министр здравоохранения Франции и активистка Симона Вейль выступила с речью в поддержку закона о легализации абортов в Национальном собрании. Выступление спровоцировало ожесточенные дебаты, которые длились 25 часов. А уже в 1975 году был принят так называемый закон Вейль, легализовавший аборты во Франции. В США легализация произошла двумя годами ранее, в 1973 году.
Несмотря на эти исторические победы, вопрос абортов и репродуктивных прав женщин до сих пор остается острым и нерешенным. Венгрия, первой в Европе — еще в 1953 году — сделавшая аборты законными, в 2012 году ввела в Конституцию положение «о защите жизни», которая начинается с зачатия, что заставило женщин переживать о потенциальном ограничении права на аборт. И если законы об абортах в Венгрии на практике в итоге пока не изменились, то в Польше консервативный поворот оказался куда более резким. В прошлом году Конституционный суд этой страны признал неконституционной норму, разрешающую прерывать беременность в случае тяжелой или неизлечимой болезни плода, в том числе несовместимой с жизнью. Отмена этой нормы фактически обязывает женщин вынашивать и рожать детей, которые не смогут выжить после родов или погибнут в утробе.
Настоящее событие
Все это делает понятным решение жюри в Венеции, которое предпочло дать мэтрам другие награды, а первостепенную присудить этому по-своему наглому, прямолинейному и искреннему фильму, мастерски давящему на зрителя, вынуждая отворачиваться от экрана в особенно шокирующие моменты. Сцена подпольного аборта ближе к финалу снята, с одной стороны, максимально отстраненно, без каких-либо эмоциональных пиков и натуралистичных подробностей: полотенце на полу, тазик с водой, длинная игла в руке акушерки, скупая ручная съемка. С другой стороны, это и оказывает самый жуткий эффект: надрывные крики Анн добираются до самых потаенных уголков души. Зрителю, который до этого не погружался в вопросы репродуктивных прав женщин, будет сложно не проникнуться элементарным, но до сих пор актуальным посылом фильма.
Потому «Событие» — это, несмотря на тавтологический каламбур, действительно событие. Решение дать ему главный приз — во многом политическое, но в раскаленном воздухе 2020-х политическое уже давно превратилось в личное для каждого думающего и чувствующего человека. И свою функцию — дать пищу для размышления сомневающимся — фильм Одри Диван выполняет на все сто процентов. Таким в 2007-м был румынский «Четыре месяца, три недели и два дня», а в 2019-м — «Никогда, редко, иногда, всегда». Но, как известно, искусство всегда служит лишь костылем.