«Если нормы несправедливы, надо бросить им вызов»: что такое гендерная урбанистика и почему она нужна всем
О гендерном подходе к городскому планированию в Европе впервые заговорили в середине 1970-х годов. В 1980-х этот подход был внедрен в шведском городе Умео, который известен своим оперным театром Норрланд, ежегодным джазовым фестивалем и тем, что здесь расположен крупнейший в Швеции университет. Последний помогает местным властям собирать и анализировать данные о том, как различаются привычки и жизненный уклад у разных групп населения. Благодаря вниманию к подобным деталям Умео быстро приобрел репутацию одного из самых инновационных европейских городов с точки зрения равенства и инклюзии. В 2009 году здесь была запущена автобусная экскурсия «Гендерный ландшафт», которая на реальных примерах рассказывает об особенностях женского опыта жизни в городе. Анника Дален — магистр гендерных исследований и специалист по гендерному равенству в Отделе стратегического планирования Умео. В интервью Forbes Woman она рассказала о том, как феминистская оптика меняет взгляд на городское пространство и какие сложные вопросы ставит перед урбанистами.
— Когда мы говорим о гендерных аспектах градостроительства, первое, что приходит на ум, — безопасность и доступная среда для матерей с детьми. Но что еще? О чем мы обычно забываем?
— Например, мобильность. Этот аспект пересекается со многими другими — той же безопасностью, рынком труда и т.п.
Доступность и актуальность социальных услуг. Я работаю в муниципалитете, и нам важно понимать, кого мы обслуживаем, как, где эти люди находятся и так далее, чтобы учесть потребности всех жителей.
Гендерный аспект есть у досуга. Возьмем спорт: в Швеции, например, мужчины доминируют в хоккее, женщины — в конном спорте. Мы как муниципалитет должны подумать о том, где находится хоккейная арена, а где — конноспортивный центр, одинаково ли эти места доступны, каковы их часы работы. То есть заботимся ли мы в равной степени о людях с разными интересами.
Или вот другой пример. В Умео многие спортивные площадки принадлежат муниципалитету, который распределяет часы тренировок. Традиционно лучшие слоты доставались мужским профессиональным командам. В 1999 году городской Комитет по досугу и спорту принял новые правила, согласно которым первой выбирать тренировочные часы может команда с наивысшим рейтингом в своей лиге. Оказалось, что у женской футбольной команды рейтинг выше, чем у мужской. Это было 20 лет назад, и тогда многие возмущались, мол, как же так, мужская команда интереснее. Но женская футбольная команда была объективно лучше. Это единственная шведская футбольная команда, которая когда-либо выигрывала чемпионскую лигу. Из нее вышла Марта Виейра да Силва — одна из лучших футболисток в мире. Мужчины же ни разу не выигрывали чемпионский титул.
Вот почему важно задавать себе вопрос: мы делаем что-либо потому, что это справедливо, или просто по привычке?
— Ответы на эти вопросы мы находим в том числе анализируя данные. Как с этим обстоят дела в Умео?
— В Швеции в целом хорошо собирают информацию о населении, нам в этом смысле очень повезло. В нашем муниципалитете есть собственный статистический отдел, мы сами проводим опросы. Наконец, Университет Умео делится с нами информацией. У нас есть много исследований, касающихся мобильности, потребительского поведения, безопасности, досуга. Например, мы знаем, сколько у нас в городе спортивных команд, состоящих из девочек и мальчиков, и по сколько часов в неделю они тренируются.
Иметь надежные данные очень важно, иначе может получиться так, что вы принимаете решение, исходя из интересов какой-либо группы людей, а потом оказывается, что ситуация совсем не такая, как вы думали. И, конечно, данные должны быть разделены по гендерному признаку.
— Может ли городское планирование помочь преодолеть гендерное неравенство?
— Да. Я абсолютно в этом убеждена. Конечно, планирование само по себе не изменит системное неравенство, но это важный инструмент. Планируя город, мы должны учитывать различия в образе жизни мужчин и женщин, потому что иначе будем воспроизводить исторически сложившийся подход, при котором города планируются с точки зрения мужчин. Принимая во внимание то, как живут разные группы, мы сделаем город более инклюзивным для всех. Таким, где все будут чувствовать себя учтенными.
Если какие-то устоявшиеся нормы несправедливы, их нужно не просто учитывать, но бросить им вызов
Возьмем, к примеру, транспортную сеть. Мы можем просто проложить дорогу из точки А в точку Б. А можем принять во внимание, как именно люди передвигаются — каким транспортом пользуются, делают ли остановки по пути. Мы знаем, например, что женщины чаще пользуются велосипедами и общественным транспортом, тогда как мужчины чаще водят автомобили. Из-за разницы в количестве неоплачиваемой работы по дому женщины передвигаются сложными маршрутами: не просто ездят на работу и с работы, а еще забирают детей из школы, покупают продукты.
Без машин. Как города пытаются избавиться от автомобилей и что из этого получается
Но тут тонкая грань: учитывая различия в образе жизни, важно подвергать существующие нормы сомнению, чтобы не закреплять неравенство. Если мы знаем, что женщины берут на себя большую часть неоплачиваемой работы по дому, и начинаем им помогать с выполнением этой работы, мы тем самым поддерживаем сложившуюся систему неравной нагрузки. Следует спросить себя: а можем ли мы ее вообще изменить? Если какие-то устоявшиеся нормы несправедливы, их нужно не просто учитывать, но бросить им вызов.
— Неравенство часто буквально отражено на карте города — например, в виде богатых и бедных районов или районов, где компактно проживают представители этнических меньшинств. У гендерного неравенства есть похожие проявления?
— Думаю, да. Если в городе есть богатые и бедные районы, это разделение может иметь гендерный аспект, ведь у женщин обычно более низкий доход, чем у мужчин. Представьте, что вы замужем и живете в районе с высокими ценами на недвижимость, а потом разводитесь и вынуждены переезжать, переводить детей в другую школу. В Умео мы поэтому стараемся делать так, чтобы в каждом районе были и дома, и квартиры на продажу, и квартиры в аренду, чтобы никому не приходилось срываться с места только потому, что жизненные обстоятельства изменились.
— Иногда в городах можно встретить островки природы, например парки или береговые линии. Есть ли данные о том, как женщины и мужчины проводят время там?
— Я не могу сказать точно, есть ли у нас данные именно по Умео, но в целом Швеция — это страна, где любят бывать на природе. Однако женщины чаще ограничивают свою мобильность, потому что боятся насилия, особенно в темное время суток. Если днем в парках все люди перемещаются свободно, то ближе к ночи мы увидим сокращение числа женщин. Это можно изменить, добавив больше освещения, но важно проговорить, что женщины боятся не мест — они боятся мужчин. Даже те, кто не сталкивались с насилием, слышали достаточно страшных историй, чтобы это повлияло на то, как они передвигаются. Поэтому не менее важно работать с поведением людей.
Если все персонажи, которых вы видите вокруг себя, — это старые короли и политики-мужчины, может возникнуть ощущение, что мир женщин недостаточно важен
— Должны ли мы уделять при городском планировании внимание частным пространствам — домам, квартирам, — ведь часто насилие происходит именно в них? Или личное — это личное?
— Нет, я считаю, что личное — это политическое. Над этой проблемой очень важно работать. Наш муниципалитет, например, проводил кампании по борьбе с насилием в семье, в том числе направленные не на жертв, а на сторонних наблюдателей. Мы рассказывали людям, что можно сделать, если кому-то из знакомых нужна помощь или если у соседей происходит что-то, что похоже на насилие.
Кроме того, мы работаем со школами. Я считаю, что детей с раннего возраста надо учить распознавать насилие и реагировать на него.
Наконец, женщине, которая пытается разорвать нездоровые отношения, может понадобиться помощь в поиске нового жилья или работы, а это как раз та сфера, в которой работают муниципалитеты. В городе должны быть места, где женщина может укрыться. И должно быть сильное соседское сообщество, благодаря которому преступления, совершающиеся в семьях, не остаются незамеченными.
— Как бизнес может помочь городам стать более комфортными для женщин?
— Здесь как минимум три аспекта. Первый — безопасность: если в городе есть офисные районы, где нет жилья, то по ночам они пустеют. Это делает их небезопасными. Поэтому важно, чтобы бизнес присутствовал в разных частях города.
Второй — рынок труда. В Швеции и многих других странах он сегрегирован: мужчины доминируют в одних отраслях, женщины — в других. Представьте себе промышленный город, экономика которого держится на предприятиях, в которых в основном работают мужчины. Скорее всего, женщинам там живется не очень легко.
Наконец, представьте себе завод, вынесенный за городскую черту: сотрудники-мужчины добираются до него на личном транспорте, а женщины? Ведь мы знаем, что женщины реже используют автомобили. Если мы строим рядом с заводом огромную парковку, но не проводим к нему маршрут общественного транспорта, мы закрепляем уже существующее неравенство. При постройке офисных зданий и промышленных зон важно думать о том, чтобы они были доступны для всех.
Подарки от миллиардеров. Как богатейшие люди страны изменили общественное пространство за 10 лет
— Вы упомянули парковки. В России был случай: в городе Казани напротив торгового центра сделали специальную «женскую» парковку. Ее выкрасили в розовый цвет и сделали более широкие парковочные места. Что вызвало шквал критики, в том числе со стороны женщин — они восприняли это как намек на неумение парковаться. Это с самого начала дурацкая инициатива, или ее просто неправильно реализовали?
— В Швеции при торговых центрах есть семейные парковки, помеченные специальным знаком. Широкие парковочные места удобны, если вам нужно загрузить в машину коляску или детское кресло. Но если вы позиционируете такую парковку как женскую, вы как бы говорите, что дети — обязанность женщин. Лучше называть ее не женской, а семейной. Да и розовый цвет, пожалуй, слишком стереотипен.
Парковки — еще одно место, где женщины не чувствуют себя в безопасности. В Умео была многоэтажная крытая парковка, которую мы изменили: перевесили лампы, чтобы они освещали не машины, а пространство между ними, перекрасили стены в белый цвет, чтобы было светлее, заменили тяжелые двери на автоматические (потому что когда руки заняты сумками, толкать дверь может быть трудно), на винтовой лестнице заменили глухие стены на остекление. Это простые меры, но они имеют значение.
— Какую роль в том, как себя чувствуют в городе женщины, играет реклама, названия улиц и другие подобные медиумы?
— Репрезентация в публичном пространстве очень важна. Если все персонажи, которых вы видите вокруг себя, — это старые короли и политики-мужчины, может возникнуть ощущение, что мир женщин недостаточно важен. В Умео у Департамента улиц и парков, например, есть цель увеличить количество улиц, названных в честь женщин, чтобы исправить дисбаланс, существующий сейчас. Кроме того, у нас есть Музей истории женщин, который финансируется муниципалитетом. Это важно, потому что показывает, что право на присутствие в общественном пространстве, на видимость есть у разных людей.
— Как нам услышать этих разных людей? Как понять, что есть те, чьи интересы мы не учитываем?
— Иногда важно обратиться непосредственно к этим людям. Один из моих любимых кейсов связан с перестройкой части парка в центре Умео. Когда обустраивают общественные пространства, в них часто делают места для физической активности. При этом известно, что девочки в среднем прекращают заниматься спортом раньше, чем мальчики, поэтому получается, что мы вкладываем общественные средства в места, которыми мальчики будут пользоваться чаще. Да и вообще девочки-подростки очень мало представлены в общественном диалоге. Поэтому мы решили поговорить именно с ними и больше ни с кем.
Мы провели исследование совместно с университетом Умео. Собрали три группы девочек из разных частей города и устроили несколько семинаров. Мы говорили о привилегиях, о безопасности, о том, что вообще значит быть юной девочкой в городе. Мы узнали, что девочки сталкиваются с противоречивыми требованиями. Ты должна быть хорошенькой, но макияж должен быть незаметным. Ты должна быть готова проводить все время с друзьями, но у тебя должен быть бойфренд. Ты должна хорошо учиться, но не можешь тратить на учебу слишком много времени. Ты должна высказывать свое мнение, но не создавать сложностей. Девочки говорили, что хотят место, где их не преследуют ожидания окружающих. Где можно просто отдыхать, проводить время с друзьями, не играя все время какую-то роль. Чтобы это место было безопасным, у него должно быть больше одного выхода, в нем должна быть возможность укрыться от глаз, но при этом видеть окружающее пространство. А еще они хотели wi-fi и музыку.
В итоге мы построили у реки что-то вроде беседки-перголы с сиденьями. На крыше установлен динамик, к которому можно подключиться по Bluetooth — он работает 15 минут, потом к нему может подключиться следующий; эта опция позволяет сделать пространство по-настоящему «своим». Рисунки, которые украшают крышу, были сделаны на одном из наших семинаров — это напоминание о девочках, которые участвовали в разработке проекта.
Вот пример того, как можно привлечь к городскому планированию тех, кого мы обычно не слышим. Иногда нужно добиваться включения через исключение, обращаясь к какой-то конкретной группе.
Зонирование, новые парки и гибкие здания. Женщины-урбанисты о том, что ждет города после пандемии
— Но иногда одно общественное пространство делят разные группы.
— Безусловно, в таких случаях важен диалог. Чтобы обращаться к разным группам, мы купили электровелосипед и смонтировали на нем раскладной стол с картой. Дело в том, что обычно для общения с местными жителями арендуют помещение вроде конференц-зала и приглашают туда людей. Проблема в том, что те, кто придут в этот зал, еще не представляют всех жителей района… Поэтому мы и купили велосипед, чтобы ездить на нем по районам.
Мы задавали людям четыре вопроса. Сначала просили их отметить зелеными стикерами места в их районе, которые им нравились. Потом красными — места, которые им не нравились (обычно это было связано или с опасностью, или с плохим состоянием, или с пробками). Третий вопрос был: если вы переедете, по чему будете больше всего скучать? Мы задавали его, чтобы понять, какие у данного района в целом положительные стороны. Четвертый вопрос: каким вы бы хотели видеть район через двадцать лет? На основе этой информации мы устраивали обсуждение. Все то же самое можно было делать онлайн — отмечать зеленые и красные точки на карте, оставлять комментарии.
Эти данные использовались для отчета, который содержал описание разных районов города, их сильных сторон, которые можно было развивать, и слабых, которые необходимо было исправить. Мы дополнили его результатами работы, которую провели в одной из школ, где есть занятия по урбанистике. Там 15–16-летние ученики провели похожие обсуждения со своими сверстниками из разных районов.
— Можете рассказать о своем любимом градостроительном кейсе?
— Помимо беседки, которую мы сделали для девочек? Пожалуй, памятник, который открылся на центральной площади Умео. Он посвящен движению MeToo, называется «Слушайте!» и представляет собой фигуру рычащей пумы. Для меня важно, что его установку финансировал муниципалитет. Тем самым власти города как бы провозгласили, что все те истории, которые долго замалчивались и которые как бы рассказывает эта пума, действительно важны и должны быть услышаны.