«В каждом человеке есть и нацист, и мать Тереза»: интервью с Эдит Эгер, автором бестселлеров «Выбор» и «Дар»
Мы познакомились с Эдит Эгер на пике ее мировой славы — в тот момент ей было уже 92 года. В свои 90 лет она написала книгу «Выбор», которую в 2020 году перевели на русский язык. Книга рассказывает историю девочки, которая выжила в Освенциме, а потом переехала в США, стала психологом — и много лет посвятила работе с тяжелыми клиентами, в том числе ветеранами войны и жертвами насилия. Ее произведение ожидаемо стало мировым бестселлером, любимой книгой Билла Гейтса и Опры Уинфри.
В России, особенно чуткой к историям жертв Второй мировой войны, Эдит моментально стала популярным автором: в 2020 году ее «Выбор» стал лучшей книгой издательства, по мнению читателей, и вошел в топ продаж. Ее интервью к выходу книги стало вторым по популярности текстом Forbes Woman за 2020 год. Спустя год издательство МИФ выпустило вторую книгу Эгер — «Дар», близкий по смыслу, но более прикладной, чем первая книга, путеводитель по «терапии выбора», которую психолог применяет в своей практике. Как обрести свободу? Как найти в себе силы вернуться в точку боли, чтобы переписать сценарий своей жизни? Как, в конце концов, быть счастливым? Все это, по мнению доктора Эгер, выбор каждого конкретного человека.
О том, что мешает сделать этот выбор и как преодолеть свои страхи, даже пережив серьезные травмы, мы поговорили с Эдит Эгер в новом интервью для Forbes Woman. В прямом эфире, организованном издательством МИФ, психолог ответила на вопросы главного редактора журнала Юлии Варшавской и зрителей.
— Мировая популярность пришла к вам уже, скажем так, в зрелом возрасте (а ведь говорят, что медные трубы — это самое тяжелое испытание). Что за последние пару лет изменилось в вашей жизни и почему вы решили написать вторую книгу?
— Знаете, в течение многих лет разные люди просили меня написать книгу, а я говорила, что мне просто нечего сказать этому миру. Но потом Филип, который написал предисловие к книге «Выбор» (Филип Зимбардо — психолог, профессор Стэнфордского университета, автор знаменитого тюремного эксперимента и исследования «Эффект Люцифера». — Forbes Woman), сказал мне: «У нас так много известных мужчин, а ты можешь стать известной женщиной». И тогда я решила написать книгу. И теперь, когда в спектре голосов появился женский, люди стали говорить мне, что хотят прочитать что-то более практичное: «Выбор» — это хорошая книжка, но нам нужен какой-то набор ваших советов». И я решила написать, что каждый из нас может сделать, потому что позитивного мышления сейчас в мире так не хватает. А позитивное мышление дополняется позитивными действиями. И вы должны отдать всего себя тому, во что вы верите.
Знаете, самые лучшие образцы произведений искусства и культуры — все это из России. Вспомните Толстого, который написал «Смерть Ивана Ильича». Человек находится на смертном одре и вдруг осознает, что его жизнь была бессмысленна, прошла впустую. А Чайковский потом положил на это музыку. Люди умирают — и понимают, что они ничего не принесли в этот мир. Но лично я могу вам сказать, ради чего я жила. Я нашла любовь даже в Освенциме. Можно ли об этом вообще подумать? Представить себе, что я смогла превратить ненависть в жалость? А ведь там были охранники, которые бросали детей в газовые камеры. Очень важно учить историю, потому что, к сожалению, если вы не знаете своей истории, она повторится снова и снова. Это очень важный урок, который я извлекла из своей жизни.
Мне уже 93 года, но знаете, цифры для меня совершенно не важны, они куда-то исчезли. Важно отношение: как вы думаете о жизни, воспринимаете ли ее как возможность. Спасибо вам огромное за то, что пустили меня в свою жизнь — я надеюсь, что вместе мы будем сильнее, чем поодиночке. Так что давайте объединимся и посмотрим, что мы можем сделать сообща для того, чтобы мир был более безопасным местом для обитания.
Если мужчина просит меня поужинать с ним и вдруг спрашивает, сколько мне лет, я говорю ему: «А иди-ка ты домой, потому что меня цифры не волнуют»
— После нашего первого интервью мы получили огромное количество отзывов, и я хочу с вами об этом поговорить. Я прочитала их и поняла: то, что вы говорите, одних невероятно вдохновляет, но других — ранит. Потому что выбор свободы — это поступок. И если люди на него до сих пор не решились, им иногда бывает больно читать вашу книгу — как будто они неудачники.
— Не знаю, как это говорят по-русски, но в Америке есть фраза: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». И лучше рискнуть и сделать что-то, чем просто думать об этом. Одно из моих кредо — лучше революция, чем эволюция. И если вы не можете войти в парадную дверь, можете попробовать войти через запасный выход. Чем чувствовать себя жертвой, лучше попробовать поступить по-другому. И если бы я могла рассказать вам, через что я прошла, вы бы поняли, что иногда нужно пойти на риск. Может быть, тогда вы получите то, что хотите, а может быть, и не получите. Да это и не важно. Важно менять свое отношение к вещам, людям, поступкам. Каждый раз, когда вы обращаете на такие вещи внимание, вы укрепляете свое позитивное поведение.
Эдит Эгер, Гузель Яхина, Кира Ярмыш: гид по главным книжным новинкам на Non/fiction-2021
— Вы прошли через фантастический, страшный и уникальный опыт — я очень надеюсь, что в нашей истории не будет событий, которые заставят других людей повторить его. И многие в комментариях к интервью писали, что это так называемая ошибка выжившего. Что вам легко говорить сегодня: «Пойди и сделай выбор». Что вы отвечаете таким людям?
— Я бы сказала таким людям: чем больше у вас выбора, тем меньше вы будете чувствовать себя как жертва. Потому что есть люди, которые всегда думают, что есть жизнь и смерть, вход и выход, они смотрят на эту жизнь так, будто она полна страданий. Но когда вы страдаете, вы становитесь сильнее. Когда я приехала в Америку, я никому не говорила о том, что пережила в Освенциме, потому что не знала, как на это отреагируют окружающие. Теперь я понимаю, как важно делиться своими переживаниями.
Вот мне сейчас 93 года, и знаете, я даже справляюсь с зумом и самоизоляцией. Когда мне хочется почувствовать себя красивой, я просто надеваю цветастый платочек и все. И если нужно поехать куда-то, я еду и живу настоящим моментом. Если мужчина просит меня поужинать с ним и вдруг спрашивает, сколько мне лет, я говорю ему: «А иди-ка ты домой, потому что меня цифры не волнуют, меня больше интересует, что думает человек о мире и о жизни». Я чувствую себя молодой, но не молодой и глупой!
Даже нобелевские лауреаты иногда думают, что они ничего не добились в своей жизни
Дело в том, что нам приходится проходить через ту жизнь, которую мы сами выбираем. Это нужно помнить. И я хочу, чтобы меня запомнили как раз не за то, что я пережила, а за то, что дала другим людям, — вот этим выбором. Наши страдания соотносятся с нашим отношением к жизни. Помните, в моей книге женщина умирала, и я плакала, а другая женщина плакала, потому что ей кадиллак подали не того цвета? Так что, видите, бывают разные страдания. Кто-то плачет, потому что не может утолить боль другого человека, а кто-то плачет по другим поводам.
Танец в аду: история девушки, выжившей в лагере смерти
— В книге «Дар» вы говорите, что ваш метод — это «терапия выбора». Вы могли бы рассказать подробнее, что это под собой подразумевает?
— Если упрощенно, то вы просто должны задать себе вопрос: а чем я занимаюсь сейчас и насколько это эффективно? Хорошо, когда у вас есть цели в жизни, — я называю это «стрела». То есть вы выбираете «стрелу» и следуете за ее полетом. Когда я переезжала в Америку, разразился шторм, и капитан сказал: «Уйдите на другой борт». Но потом он добавил, что мы все равно будем в Нью-Йорке, а не в Китае, несмотря на то, какой маневр мы сейчас предпринимаем. Так что вы должны выбрать свою цель в жизни, чтобы не закончить свои дни, как Иван Ильич из того самого произведения Толстого. Потому что Ивану Ильичу не нравилась его профессия, не нравилась жена, ничего не нравилось в жизни, которую он прожил зря.
Знаете, даже нобелевские лауреаты иногда думают, что они ничего не добились в своей жизни. Они получают Нобелевскую премию и плачут на вручении, потому что им не за кем ухаживать, не о ком заботиться в этой жизни.
Терапия выбора, о которой вы спросили, как раз заключается в том, что вы можете выбрать: или быть жертвой, или выжившим. Потому что жертва всегда найдет своего мучителя. Это важный момент: нет жертвы без того, кто делает ее жертвой. Жертвы иногда становятся мучителями, а мучители становятся жертвами. Этот цикл продолжается туда-сюда, туда-сюда, как на качелях. Если вы жертва, вы всегда найдете человека, которого будете во всем винить. Вы будете злиться и постоянно воскрешать в памяти прошлое.
А не нужно жить прошлым, нужно жить настоящим. Нужно избавиться от чувства вины и беспокойства — за будущее, за то, что плохого может произойти. Прежде, чем что-то сказать, нужно задаваться вопросом: а действительно ли это важно, действительно ли это необходимо? И самое важное: насколько это творит добро? Не нужно растить цветы критики и самокритики.
«Это не нарциссизм»: Эдит Эгер — о том, как влюбиться в себя и справиться с чувством вины
— В книге вы пишете очень важную вещь, что мы все время мечемся между тем, чтобы быть собой, и тем, чтобы быть любимыми. Но при этом кажется, что на протяжении всей истории женщины как бы подстраивают себя под тех, от кого ждут любви. Особенно в России. Как этот паттерн поменять? Как поверить, что ты вот такая, какая есть, можешь быть любимой?
— Я думаю, важно понимать, что настоящее, которое мы создаем в собственной голове, иногда хуже реальности. Мы видим себя хуже, чем к нам относятся окружающие. Поэтому нужно вести вот эту постоянную саморефлексию, диалог с самой с собой.
Когда вы просыпаетесь утром, посмотрите в зеркало и задайте себе вопрос: какой день у вас будет сегодня? Скажите себе, что жизнь — это просто один день. Я уже на склоне своих лет, это вечер моей жизни, а вы, может быть, еще в середине дня, вы так молоды и прекрасны. И я надеюсь, что вы будете хорошими родителями для молодежи. А главное, вы будете хорошей матерью для себя самой.
Если вы будете в себе взращивать какие-то страхи, они могут сбыться, они материальны. Это называется «негативное предсказание» — когда вы накручиваете себя, это сбывается. Но я никогда не встречала, чтобы любовь стала порождением страха. Нужно бороться со страхами. Человек не рождается со страхом, человек рождается с чувством любви, человек рождается с чувством страсти. Вы рождаетесь с пониманием, что не будет второй такой, как вы. Вы уникальны, вы единственны в своем роде, никогда не будет другого такого, как вы. Многие могут поступать так же, как вы, но никто не сделает это так же, как вы. Вы уникальны, а парализующий и сковывающий вас страх действительно отравляет все.
— Часто люди, которые уже прошли тот путь, о котором вы говорите, и сделали выбор в сторону свободы, до этого переживали тяжелые травмы, абьюз, какие-то сложные жизненные ситуации. Они боятся, что снова окажутся в той же ситуации, где им было больно. Как позволить себе снова быть счастливым?
— Счастье у меня ассоциируется с другим словом — радость. Потому что если вы счастливы, вы радуетесь жизни. А кто создает радость? Вы создаете радость. Почему? Потому что вы не хотите быть беспомощными и постоянно критиковать что-то, порицать кого-то за что-то. Очень важно, как я уже сказала, избавиться от чувства вины, вина должна остаться в прошлом. Это то, что вы уже не можете изменить. Вы не можете изменить прошлое, но я знаю, что чем больше мы страдаем, тем сильнее мы становимся. И тогда, например, мы сможем справиться с такими напастями, как COVID-19.
— Вы пишете в книге, что экспрессия — это противоположность депрессии. Мне очень нравится эта мысль, но кажется, что мы живем в мире, где неприлично, даже стыдно публично выражать чувства, особенно в социальных сетях, например. Как вы к этому относитесь?
— Наше истинное «я» обычно проявляется в семье. Например, если вы родились первенцем и вышли замуж за первенца, вы будете постоянно конкурировать друг с другом. Потому что те, кто рождается вторым и третьим, как правило, скорее миротворцы. Возьмите самого младшего члена семьи — он будет такой ласковый манипулятор. Мне кажется, очень важно отслеживать такую семейную динамику, в которой формировалась ваша возможность выражать себя.
Важно, как вы разговариваете в семье. Как обычно поступают родители? Они задают вопросы: «Как дела в школе, как прошел твой день?» Вот не задавайте этих вопросов, потому что дети, как правило, будут вам врать — говорить, что все прекрасно. Подростки, когда приходят домой, не хотят разговаривать с родителями, чтобы не отвечать на эти вопросы. Лучше просто сказать им: «Как я скучал по тебе, как я рад тебя видеть, я надеюсь, что все у тебя было хорошо». Лучше произносить вот такие позитивные предложения, нежели задавать вопросы, вопросы, вопросы. Если не хотите, чтобы вам лгали, просто не задавайте вопросов.
А экспрессия — это действительно антоним слову «депрессия», потому что все, что выходит из вашего организма, позволяет вам формировать собственное я. Делитесь своими секретами. Ко мне как-то подошла женщина и сказала, что ее однажды домогались. Она решилась рассказать мне об этом, потому что знала, что я побывала в Освенциме. И я тогда ответила ей, что она находится в более страшной тюрьме, нежели я, потому что я знала, кто мой враг, знала, что, может быть, никогда не выйду из этой тюрьмы, что не смогу исправить то, что находится за пределами меня. В Освенциме у нас не было ничего. Мы не знали, куда нас каждый раз ведут — в душ или в газовую камеру. Когда вы не знаете, что произойдет дальше, вы смиряетесь.
Почему историю войны будут переписывать и дальше
— Когда я читала книгу «Благоволительницы», которая рассказывает историю войны от лица одного из офицеров СС, меня поразило, как запредельная жестокость вдруг шаг за шагом становится нормой — нормой, которая постепенно истощает и уничтожает человечность. Верите ли вы, что после пережитого можно вернуться к другому ощущению жизни?
— Однажды у меня брал интервью Ларри Кинг. Он спросил меня, встречалась ли я когда-нибудь с добротой на войне? Я рассказала ему историю, которая произошла в апреле 1945 года. Когда немцы голодали, а нас эвакуировали и перевозили из одного города в другой. С одной стороны двигались русские войска, с другой стороны — американские, а мы просто шли-шли-шли. Нас поселили в немецкой деревеньке и сказали, что если мы выйдем за пределы здания, нас просто застрелят. И тут моя сестра сказала, что она настолько голодна, что она вряд ли переживет сегодняшний день. Я сказала: «Мне все равно» — и вышла за пределы здания. А до войны я занималась гимнастикой, и теперь вскарабкалась по стене с охапкой морковки. И вдруг встретила человека с оружием. Надо знать, храбрые люди не носят оружия — только испуганные люди. Мы с ним встретились глазами. Я до сих пор не могу забыть эти глаза. И вдруг он опустил оружие, повернул меня спиной и отправил обратно в здание. А на следующий день принес мне буханку хлеба и сказал, что, наверное, я очень голодала, раз решилась нарушить правила. Так что, видите, человек рождается добрым, его душа добра. Да, в мире есть зло, но я думаю, что мы рождаемся для того, чтобы любить друг друга, чтобы обнимать друг друга, чтобы создавать одну большую человеческую семью. Вот это моя цель.
— А что же мешает нам?
— Страх, опять же какие-то стереотипы, накручивание себя, негативность.
— Вы сказали про стереотипы — а ведь это часто следствие представлений общества о норме, нормальности. Есть ли вообще какая-то норма — для человека, для любви, для семьи, для счастья?
— Для меня норма — это синоним чего-то среднего. А я не средний человек! Я не хуже, чем другие, но и не лучше, — я такая, какая есть. Я живу так, как я живу. Допустим, я спрашиваю свою сестру, что она помнит про Освенцим, считает ли, что мы могли что-то изменить. И знаете что? У нас совсем разные ответы, хотя опыт был один и тот же. Потому что каждый человек уникален. Надо всегда проверять, что ваш внутренний голос говорит вам, каков ваш дух. Я как раз пытаюсь передать вам дух, который сформировался в нашей «семье» заключенных в Освенциме. Мы до сих пор его сохранили — все, кто выжил там.
Отпустите какие-то вещи, перестаньте заботиться об одобрении других, избавьтесь от ощущения, что вам нужно ублажать всех и вся. В свое время я выступала с лекцией в университете Техаса, и какой-то человек вдруг просто вышел из аудитории. Я сказал себе: наверное, я плохой лектор, я плохо говорю по-английски, поэтому он вышел. И что вы думаете? Этот человек вернулся, ему просто нужно было в туалет, но к тому моменту я уже себя накрутила. Через пару лет, когда я читала уже другую лекцию, другой человек снова вышел из аудитории. И у меня опять та же самая сцена в голове, — но я сказала себе: нет, это никак не связано со мной и моей лекцией. Учитесь не реагировать.
Если кто-то вам говорит, что вы глупый, отвечайте: «О, большое спасибо за вашу обратную связь, за ваше мнение». Нужно учиться благодарить за все, научиться говорить «спасибо». Если кто-то бросает в меня камень, мне не нужно его поднимать.
— Говоря о норме. Я прочитала в вашей книге, что у вашего сына были особенности развития. Как этот опыт повлиял на вас? Как вы переживали эту ситуацию?
— Мой сын действительно рос не таким, как две мои дочери. В четыре года он не ходил и не говорил. Я привела его в больницу Джона Хопкинса, за ним наблюдали терапевты, мне сказали, что нужно обратиться к врачу, который лечит церебральный паралич. Тем не менее он пошел в школу, а потом был одним из лучших учащихся в Университете Техаса, закончил его с красным дипломом. Особенный ребенок — это ребенок с особым даром, все великие люди своего рода аутисты. И если у вас такой ребенок, вы должны знать, что ваш сын или дочь — это ваш учитель, он учит вас терпению, терпимости. Он учит вас не критиковать никого, а в этом как раз и заключается любовь.
— В вашей философии огромное значение имеет свобода. Как вы считаете, за время вашей жизни наш мир стал свободнее? Приспособлен ли он для свободных людей?
— Вы знаете, для меня свобода — это все. Это свобода от тюрьмы, которую мы создаем в собственном воображении. Свобода возможна даже в концлагере, это важный момент. Помню, одна девочка сказала мне, что к Рождеству нас всех освободят. Наступило Рождество, а нас не освободили, и она умерла. Важно быть очень гибким, потому что бывает, что ситуация не меняется, даже когда мы хотим, чтобы она изменилась. Мы можем расстраиваться из-за каких-то вещей, но это не должно нас обескураживать. Важно быть свободным в любых обстоятельствах, независимо от них.
— Если бы вы могли сделать другой выбор в любой момент в вашей жизни, что бы вы поменяли?
— Хороший вопрос. Может быть, я бы не вышла замуж так рано, потому что, знаете, я была после войны такой тощей, вечно голодной, очень одинокой, а этот человек накормил меня венгерской ветчиной и салями. Я тогда даже не знала, что такое брак, мне было всего 17 лет. Я еще думала, что вернусь в школу. Смешно, что я до сих пор не закончила школу, хотя закончила университет и стала доктором наук.
Моя жизнь очень быстро пробежала перед моими глазами, а я бы сменила ее темп на более спокойный. Я очень быстро забеременела, и мой врач сказал мне сделать аборт, потому что я была слишком слаба. Я сказала: «Нет, я буду рожать, счастливо вам оставаться». Мой муж извинялся перед ним, говорил, что я просто не знаю, как уважительно обращаться с медиками. Так что не доверяйте никому слишком быстро. Если у вас есть сомнения, выходить или не выходить замуж, подумайте семь раз.
Хранительница знания: как 14-летняя узница Освенцима охраняла подпольную библиотеку в концлагере
— Пройдя такой опыт в жизни, как война, концлагерь, смерть близких, но сохранив веру в человека, что вы думаете про нынешние времена, когда снова нарастает количество агрессии, ненависти? У нас нет другого способа жить в этом мире, кроме как воевать?
— Я думаю, что насилие порождает насилие. И думаю, что есть и другой способ. Мы можем научиться договариваться, идти на компромиссы. Каждому нужен человек, который будет бросать вызов, но мы должны отказаться от потребности все время что-то друг другу доказывать. Мы все уникальны, но вместе можем работать как команда.
Я знаю, что в России есть такое понятие, как «тройка» — когда есть три лошади, и все три должны двигаться в одном направлении. Посмотрите, как это работает на уровне семье. По сути, тройка — это мать, отец и ребенок. Иногда эти три человека будут выполнять три разные роли — будет мучитель, спаситель и тот, кто чувствует себя жертвой. Очень важно проанализировать, в какой тройке и какую роль вы играете.
Не будет прощения без гнева. Нужно пережить все степени чувств, потому что не бывает шоколада со вкусом чеснока
Я вижу, что люди часто отказываются от своей самости для того, чтобы вписаться вот в эту семейную динамику. Вы должны быть хорошим родителем для себя, потому что у вас внутри находится маленькая девочка или маленький мальчик, который плачет и тянет ручку, и вы должны сказать ему: «Мама с тобой». Дети внутри нас должны знать, что мир для них безопасен. Я стараюсь так поступать. Люди жадны до любви, им не хватает внимания, им не хватает одобрения. Вы должны отказаться от потребности в одобрении всех и каждого. Скажите себе: «Я хороший человек». Вы знаете, Бог не создает мусор.
— В книге «Дар» есть фраза о том, что пока нам есть что доказывать, мы находимся в заключении. Как перестать доказывать что-то себе и другим?
— Для этого нужно мужество. Нужно набраться мужества, чтобы быть самим собой и не искать поддержки в глазах других. Очень непросто. У меня есть история о том, как я дважды вышла замуж за одного человека. В первый раз я была ребенком, а во второй уже выходила за него как женщина за мужчину. Каждому из нас нужно вырасти, а рост невозможен без изменений.
Мне не нравилось, что в юности я была ему то матерью, то ребенком, и я не хотела, чтобы он играл такие же роли. Нужно было набраться храбрости и развестись, хотя мне все говорили, что я ужасный человек. А я, может, умерла бы, если бы это продолжалось вот так.
Зато когда я выходила замуж во второй раз, это уже было новое начало. Вы знаете, это как в футболе — после тайм-аута вы перегруппируете свои силы, вырабатываете новую стратегию. Кстати, для многих такую функцию сыграла пандемия. После роста нет возврата к прошлому, и вам больше не нужно жить на автомате.
«Люди стали очень хрупкими»: как Лиза Таддео написала книгу о реальных историях насилия
— Как перестать сожалеть о травмирующем опыте в детстве и юности? Есть ли какой-то способ поменять свое отношение к постоянно всплывающим воспоминаниям?
— Я думаю, что не будет прощения без гнева. Нужно пережить все степени чувств, потому что не бывает шоколада со вкусом чеснока. Я как раз для этого вернулась в Освенцим спустя много лет — чтобы избавиться от всех этих воспоминаний. В какой-то момент надо дать выход всем этим мыслям, чтобы не быть заложником прошлого. Если бы я была исполнена ненависти, я бы осталась заключенной. Я думаю, очень важно быть взрослой, брать на себя ответственность, потому что не будет свободы без ответственности. Это уже анархия называется.
Когда я была членом консультативного комитета вооруженных сил и работала с заключенными, там был музей холокоста, и каждое утро я говорила себе, что не пойду туда. Но через шесть лет, однажды в воскресенье, я пришла и сказала: «Нет, я пойду в этот музей холокоста и буду искать флаги освободителей». Дошла до третьего этажа и стала смотреть на фотографии на стенах. Там была большая фотография с подписью: «Новая партия заключенных в Освенциме, 44 год, Венгрия». И я сказала себе, что не нужно опять это вспоминать. Дальше я увидела в музее вагон, точно такой, в котором меня привезли в Освенцим. Посетители входили, выходили, входили, выходили. А я просто не могла себя заставить снова войти в него. Но наконец нашла в себе мужество — и поняла, что настрадалась достаточно. На следующее утро во время консультативного комитета я посмотрела на надпись рядом с моим местом — «доктор Эдит Эгер». И подумала: «Посмотрите, кем была эта девочка еще вчера и кто я теперь».
Прошлое пусть останется в прошлом, беспокойство — в будущем, а все, что я могу контролировать, это момент прямо сейчас
Чем больше у вас образования, тем больше у вас выбора, чем больше вы учитесь, тем больше выбора. Вы должны достичь предельного баланса между жизнью, любовью, игрой, работой. Не забывайте играть, всегда есть место игре.
— А что вы подразумеваете под игрой?
— Игра — это то, что дает вам радость, расширяет вашу зону комфорта. Я поэтому говорю: не сужайте, а, наоборот, расширяйте спектр своего выбора. Может быть, вам захочется выучить танец живота — так идите и учитесь.
— Вы в книге описываете, что даже в мирное время и у вас, и у дочери были физические реакции на звук сирен. Как избавиться от этого? Возможно ли окончательно избавиться от посттравматического синдрома?
— Я бежала от этого ощущения, боролась с ним, но ничего не помогало. Однажды я просто села и признала, что у меня есть это ощущение, это чувство. И что моя реакция — это мое решение. И я должна его принять. Очень важно найти вот этого нациста внутри себя. В каждом человеке есть и нацист, и мать Тереза. Прошлое пусть останется в прошлом, беспокойство — в будущем, а все, что я могу контролировать, это момент прямо сейчас.
Напишите о себе некролог прямо сейчас и посмотрите, каким вас запомнят
Сегодня я очень счастлива. Я исполнена благодарности, я рада всему, что происходит со мной, я просыпаюсь утром, смотрю в зеркало, улыбаюсь и говорю, что должна жить настоящим.
— Могли бы вы назвать три самые важные вещи в жизни человека?
— Жить, любить и дать жить другим. Мы должны проживать каждый момент на полную катушку, чтобы каждый вечер чувствовать удовлетворение. Я знаю, что я буду чувствовать это удовлетворение. Я не буду Иваном Ильичом. Слишком поздно жалеть о том, что вы могли сделать, но не сделали. Нужно принимать решение здесь и сейчас, каким вы хотите, чтобы вас запомнили. Напишите о себе некролог прямо сейчас и посмотрите, каким вас запомнят. Будьте хозяином собственной жизни и своим собственным родителем, принимайте решение сами, и пусть ваша жизнь будет прекрасной. Потому что вы отвечаете за свои мысли, вы отвечаете за свои чувства. Нет позитивного мышления, если только оно не переходит в позитивные действия.
— Вы сказали очень важную вещь про то, что счастье — это радость, которую мы создаем сами. Как это сделать?
— Вы создаете радость мыслями — то, что вы думаете, потом перерастает в чувство. Вы должны изменить свое мышление, и если вы можете изменить свой менталитет, вы измените свою жизнь.
— Ждать ли нам третью книгу?
— Я думаю, да. В третьей книге мы поделимся кое-какими рецептами для молодежи.