Как Симона Вейль отвоевала право на аборт во Франции и пыталась предотвратить Третью мировую войну
В 2019 году французов от 18 до 30 лет спросили, кто из французских женщин нравится им больше всего, и 42% называли Симону Вейль. В рейтинге популярности она обогнала актрис Марион Котийар и Софи Марсо.
Симона Вейль выжила в Освенциме, пережила эпидемию тифа в другом лагере смерти, а после освобождения стала одной из самых влиятельных защитниц прав заключенных и женщин. Став министром здравоохранения, она добилась принятия закона о легализации во Франции абортов. Несмотря на оскорбления и критику, Вейль никогда не боялась отстаивать свои убеждения.
«Ты еврейка, твоя мама отправится в ад»
Симона родилась 13 июля 1927 года в Ницце. Ее девичья фамилия — Жакоб. Отец Симоны, Андре, был архитектором, а мама, Ивонн, — домохозяйкой, посвятившей себя воспитанию детей. К моменту рождения Симоны в семье уже было три ребенка: две девочки и мальчик.
Жакобы были евреями. Несмотря на то, что семья была далека от религии и жила так же, как и другие французские семьи, Симоне рано пришлось столкнуться с антисемитизмом. В детском саду одна девочка ей сказала: «Ты еврейка, твоя мать отправится в ад». Рыдая, Симона вернулась домой, но тогда этот случай еще казался чем-то исключительным. Летом 1940 года Франция оказалась оккупирована войсками Германии и Италии, и антисемитизм превратился в норму. Еврейские семьи были поражены в правах, карьере Андре Жакоба наступил конец.
С 1942 по 1944 год с территории Франции в нацистские лагеря было депортировано 76 000 евреев. В марте 1944 года арестовали семью Жакоб. На рассвете 13 апреля Симону, ее мать и сестру погрузили в вагоны для скота (самая старшая сестра, Дениз, тоже была арестована и депортирована, но позже). Их вместе с другими евреями отвезли в Польшу, в лагерь смерти Освенцим. Симону отправили на земляные работы.
В январе 1945 года советские войска уже сильно теснили нацистов, и заключенных депортировали из Освенцима подальше от линии фронта в лагерь Берген-Бальзен — туда Симона с матерью и сестрой прошли 70 километров по снегу и морозу. В Берген-Бальзене мать Симоны умерла от тифа. Всего в лагере от болезней и голода погибло около 50 000 заключенных, в том числе Анна Франк.
Бараки были забиты до предела. Последние несколько месяцев заключения Симона почти не спала: места просто не было. Иногда приходилось дремать стоя. Позже Симона говорила, что происходящее напоминало картину Брейгеля «Триумф смерти», где по бесплодной дымящейся земле ползают в ужасе люди, преследуемые армией скелетов.
Симона почти потеряла надежду, в ней боролись два желания: умереть и выжить вопреки всему. «Учитывая, что это конец войны, было бы так глупо погибнуть сейчас, нужно продержаться несколько недель, — размышляла она. — Но стоит ли оно того? Даже если мы будем свободны, станем ли мы снова нормальными людьми?»
Заключенная номер 78 651
Когда заключенные лагеря смерти были освобождены английскими войсками, Симона отправилась обратно во Францию. Она была очень слаба и весила всего 35 килограммов. Один из английских солдат спросил ее, не замужем ли она, 17-летняя Симона удивилась: «Как вы думаете, сколько мне лет?» Солдат ответил: «Не знаю... Лет 40?»
Дома у Симоны больше не было. После войны она узнала, что ее отец и брат пропали без вести. Вернувшись в родную Ниццу, Симона вместе с сестрами поселилась у тети. Первый месяц она могла спать только на полу — кровать казалась непривычной роскошью. Девушка практически не выходила из дома. Как-то раз гости начали задавать ей вопросы про лагерь. Тогда Симона спряталась за занавеску, отказавшись отвечать.
В лагере всем заключенным присваивали номера, и Симона была заключенной под номером 78 651. Эти цифры были вытатуированы на ее руке. Когда много лет спустя после освобождения один французский дипломат пошутил, спросив, не из гардеробной ли этот «номерок», она заплакала, — воспоминания о лагере не отпускали Симону до конца жизни. Через 60 лет после освобождения узников Освенцима она говорила: «Меня все так же преследуют образы, запахи, крики, унижение, удары и небо, затянутое дымом из трубы крематория».
Несмотря на душевную травму, Симона решила, что не позволит прошлому управлять собой. Она поступила на факультет права, где позже встретила своего будущего мужа Антуана Вейля и «влюбилась в его семью», которая напоминала ей ее собственную. В октябре 1946 года Симона вышла замуж за Антуана и взяла его фамилию. Сначала казалось, что она повторит судьбу матери: один за другим у супругов родились трое сыновей. Симона занималась их воспитанием и взяла на себя домашние хлопоты, а ее муж посвятил себя карьере. Когда дети подросли, Вейль объявила, что хотела бы найти работу. Антуан ответил категоричным «нет», но Симона настояла на своем и в мае 1954 года вышла на работу стажером в парижскую прокуратуру.
«Набат разума раздается по всему миру»: как Олимпия де Гуж стала прабабушкой феминизма
«Трехзвездочные тюрьмы» Симоны Вейль
Карьера Симоны развивалась стремительно. В 1956 году она заняла должность магистрата и работала в дирекции французской тюремной администрации. В 1957 году впервые посетила следственный изолятор, и ей показалось, что она «окунулась в Средневековье». В тюрьме в Версале, например, не было нормального туалета — заключенные справляли нужду посередине камеры, а затем экскременты вывозились на телеге. Это напомнило Симоне об унижениях в лагерях смерти, и она решила: бороться за права заключенных — ее миссия.
При поддержке министра юстиции Эдмона Мишеля Вейль организовала медицинские центры при следственных изоляторах и открыла библиотеки и школы при тюрьмах для несовершеннолетних. Она горела своей работой до такой степени, что даже во время поездки в отпуск заставила всю семью сделать остановку в одной из французских тюрем — хотела проверить, все ли там в порядке. Антуан разозлился: «Слушай, твои тюрьмы начинают раздражать! Я не хочу больше об этом слышать».
Изменения не всем пришлись по вкусу — некоторые французы осуждали «трехзвездочные тюрьмы». Но Вейль считала, что ее действия могли осуждать только «самые узкие умы».
В 1959 году Министерство юстиции решило направить Симону в Алжир, где с 1954 года шла война за независимость. Вейль отправилась инспектировать местные тюрьмы, в которых содержались 600 участников сопротивления. Встреча с молодыми людьми, «задержанными по закону, но содержащимися в отвратительных условиях», шокировала Вейль. Все заключенные были приговорены к смертной казни, но исполнение приговора было приостановлено по приказу генерала Шарля де Голля. Тем не менее некоторые радикально настроенные французские военные собирались убить заключенных самостоятельно. В тюрьмах практиковались пытки и изнасилования, а некоторые арестанты загадочным образом исчезали из камер.
Заручившись поддержкой министра юстиции, Симона добилась перевода заключенных во Францию, где их жизни и здоровью ничего не угрожало. Благодаря Вейль во Франции арестантам начали оказывать медицинскую помощь, разрешили получать в тюрьме образование и дали доступ к книгам. В марте 1962 года Франция и Алжир заключили Эвианские соглашения, ознаменовавшие конец Алжирской войны за независимость. Алжирцы, осужденные за антифранцузскую деятельность, были амнистированы.
Мохад Зегга, один из бывших алжирских арестантов, перевезенных с помощью Вейль во Францию, в интервью 2017 года заявил, что Симона никогда не выставляла напоказ свою роль в его судьбе и в судьбе его товарищей по заключению «прежде всего из-за своей поразительной и постоянной скромности». «Для нас, бывших политических заключенных, она воплощает собой честь Франции и республиканского братства, — добавил Зегга. — Она спасла множество жизней алжирцев».
«Закон Вейль»
Между тем карьера Симоны продолжала идти в гору. В 1970 году Вейль стала первой женщиной на посту генерального секретаря Высшего совета магистратуры. Совет отвечал за подбор кандидатур на должность судей. Через четыре года новый президент Франции Валери Жискар д’Эстен должен быть выбрать человека на должность министра здравоохранения. Существует версия, что изначально Жискар хотел предложить должность Антуану Вейлю. Однако, встретившись с супругами, он остановил свой выбор на самой Симоне.
Для Вейль новая должность означала возможность заняться решением проблемы, которая сильно ее волновала: борьбой за легализацию абортов. В то время аборт во Франции считался преступлением, за которое можно было получить реальный тюремный срок. 26 ноября 1974 года Симона выступила с речью в поддержку закона о легализации абортов в Национальном собрании. Выступление спровоцировало ожесточенные дебаты, которые длились 25 часов.
Противники Вейль сравнивали ее с нацистами, а предложенный ею закон называли «чудовищной исторической ошибкой», цена которой — «большие человеческие жертвы, чем разорвавшаяся в Хиросиме бомба». Симона была неприятно поражена обвинениями в свой адрес. «Я даже не подозревала, что могу вызывать такую ненависть, — рассказывала она. — Столько лицемерия было в этом зале, переполненном мужчинами, из которых многие искали для своих любовниц адреса больниц, где делают подпольные аборты».
Несмотря на давление и критику, Симона Вейль не думала отступать. Она верила, что право на аборт — одно из важнейших для каждой женщины. «Мы не можем закрывать глаза на 300 000 незаконных абортов, которые каждый год делают в нашей стране. Ни одна женщина не радуется, когда делает аборт. Достаточно послушать их самих — это всегда большое несчастье. Но аборт должен оставаться для них последней возможностью в безвыходной ситуации», — говорила Вейль.
Закон о легализации абортов был принят 29 ноября 1974 года. Он вошел в историю под названием «закон Вейль».
Первая женщина — председатель Европарламента
В 1979 году пребывание Симоны Вейль на министерском посту подошло к концу. В том же году 52-летнюю Вейль избрали сначала депутатом, а затем председателем Европарламента — она стала первой женщиной на этом посту.
Симона восприняла назначение как шанс еще больше приблизить Европу к будущему, в котором нет места национализму и идее превосходства одних над другими. Сотрудничество между европейскими странами казалось ей залогом нового мироустройства, а примирение Франции и Германии — шагом к предотвращению потенциально возможной Третьей мировой войны. Вейль была пацифисткой, поэтому мечтала «перевернуть страницу мировых войн».
После 14 лет работы в Европарламенте Вейль вернулась во французскую политику. В 1993 году она снова заняла пост министра здравоохранения и социальных дел, а в 1998 году начала работать в Конституционном совете Франции и позже стала первым президентом Фонда памяти о Шоа (слово «шоа» переводится с иврита как «катастрофа», его употребляют как синоним слова «холокост»).
В 2008 году Симону избрали членом Французской академии. По традиции каждому академику выдают церемониальный меч. На своем Симона решила сделать три гравировки: номер татуировки из Освенцима, девиз Французской Республики «Свобода, равенство, братство» и девиз Европейского союза «Едины в разнообразии».
В последние годы жизни Вейль отстранилась от политики. После смерти мужа она стала жить, по выражению Le Monde, в «мире воспоминаний» о своем прошлом и ушедших близких, а еще о тех, кто погиб в лагерях смерти. «Я знаю, что мы никогда не закончим с ними (жертвами геноцида. — Forbes Woman), — писала Вейль. — Они сопровождают нас, куда бы мы ни пошли, образуя огромную цепь, которая связывает их с нами, выжившими». Ей казалось, что и в день своей смерти она будет думать о холокосте.
June 30, 2017
Симона Вейль умерла в Париже в июне 2017 года, не дожив 13 дней до 90-летия. Выражая соболезнования по поводу ее кончины, президент Франции Эммануэль Макрон написал в Twitter: «Пусть ее пример вдохновляет всех французских граждан, это гордость Франции». Церемония прощания с Вейль прошла в Доме инвалидов, где похоронен Наполеон Бонапарт.