«Никто не знал, кто мой папа»: Алеся Кафельникова о том, как стала одной из главных российских моделей, России и отце
Алеся Кафельникова в интервью Forbes рассказала о том, как пришла в модельный бизнес, хейте в инстаграме и в реальной жизни, отношениях с отцом, знаменитым теннисистом Евгением Кафельниковым, и своей фешен-маме
Алеся Кафельникова, дочь бывшей первой ракетки мира Евгения Кафельникова, начинающая модель и популярный инста-блогер, в интервью Forbes рассказала о превратностях и подводных камнях модельного бизнеса, о том, сколько в нем зарабатывают и чего там нельзя делать, и о том, что ей больше всего не нравится в инстаграме.
Ты ворвалась в мир большой моды, поучаствовала в своих первых fashion-week. Как тебе они?
Первая неделя моды была просто сумасшедшей, это как Олимпиада, соревнование. Девочки приезжают на показы уже очень подготовленные, настоящие профессионалы, все в хорошей форме. И нужно себя максимально красиво показать, чтобы сделать себе хорошую карьеру, потому что конкуренция между моделями, агентствами, агентами, которые своих девочек стараются продвинуть вперед, очень жесткая. Но это, конечно, не змеиный серпентарий, тебе никто не крошит стекло в туфли, ничего такого. Это уже другой уровень, где тебе нужно не топить других, а доказывать, что ты сама лучше всех. И все, кто задействован в этих неделях моды, очень милы с девочками, верят в тебя, говорят, что у тебя все обязательно получится. Злостные высказывания и негатив скорее свойственны диванным экспертам, потому что они не знают, насколько это все тяжело. По 4 перелёта в день, не спишь до 3 часов ночи, потому что даже за полночь тебе может позвонить заказчик и сказать ехать на примерку. И сами показы: тебе нужно встать в 4, даже в 3:30, чтобы помыть голову, привести себя в порядок, выпить кофе, к 5 приехать туда, еще и в день может быть по 6 показов, заканчиваются они только часов в десять. И все происходит в этом ритме целый месяц. К тому же нет никаких гарантий: какая модель приедет на примерку, например, первой, той и отдадут платье, и та и будет участвовать в показе. Даже если ты уже дошла до того этапа, что приехала на неделю моды в другую страну и была приглашена на подготовку к показу, тебе могут в последний момент отказать, и все окажется насмарку. И такое бывает часто — девочка может просто где-то не успеть на минуту или не вписаться в общий ряд моделей на показ, и ее уже отправляют домой. И, конечно же, это все сильно сказывается на здоровье – стресс влияет на гормоны, появляются с ними большие проблемы. Всякие перелеты, каблуки, модели возвращаются после недель моды хромающими, с проблемами со спиной, сколиозом и так далее. Я считаю, что моделинг — это очень серьезный труд.
Что, на твой взгляд, самое важное для модели?
Самое важное для модели — это старт. Мне повезло, что я не начинала раньше, я начала свою карьеру модели лет в 14, если мы говорим именно о международной. Важно приехать туда уже подготовленной, со знанием дизайнеров, их историй, концепций, фотографов, коллекций, знать всех в лицо.
Как ты приняла участие в показе Burberry?
Я была в Китае, мне позвонил мой агент и сказал, что я «на эксклюзиве». Я обрадовалась, хотя толком и не поняла, что это значит. Эксклюзив – это когда ты не можешь взять никакие другие шоу до этого шоу, потому что тот дизайнер, кто взял тебя на эксклюзив, как бы открывает тебя для мира моды, до этого ты не должна нигде показываться. Так вот мне сказали, что я на эксклюзиве, я приезжаю в Лондон, попадаю на кастинг и вижу там сотню девочек, каждая из которых красивее меня, выше меня, стильнее, у каждой есть своя харизма. Я впала в ступор, но начался сам кастинг, именно эксклюзивный кастинг девочек. Это 100 девочек, из которых дизайнер выбирал 10, которые будут ходить на его показе, новые лица. И я была уверена, что все, это проигрыш. Я помню, я стою четвёртая или пятая, подсматриваю, как там девочки проходят, что они делают, что они говорят ему. И приходит моя очередь, я уже трясусь, понимаю, что у меня ноги подкашиваются, что я не пройду сейчас. Я просто захожу, и первое, что я делаю, – подлетаю к Рикардо Тиши, дизайнеру Burberry, и такая: «Хай, Рикардо». А я его читала, его историю, я за ним следила, он же абсолютно легендарный дизайнер. Но тут я впала в такой ступор, что просто начала с ним так болтать, заговаривать его практически. И он меня заткнул в один момент, спросил, сколько мне лет, услышал, что двадцать,и спросил, почему я тогда выгляжу на шестнадцать. Я так переволновалась, что просто ему сказала dude (на русский можно перевести как «чувак». — Forbes) — меня потом чуть не убили. А потом я немного расслабилась, еще что-то поотвечала в такой легкой манере, ну и в итоге меня взяли, наверное, как раз потому, что я была такой веселой. А потом уже с примеркой была история – первое платье, которое мне дали, абсолютно мне не шло, я думала, это провал, но его заменили на другой лук, такой женщины-кошки, в который я просто влюбилась, мне его отдали, и в нем я и была на показе.
Расскажи о своем отношении к России.
В модельном бизнесе никто изначально даже не знал, кто мой папа, а в России к чьему-то успеху всегда приплетают родителей. Искренне никто не порадуется. Вот сейчас я приехала в Москву, и на меня снова обрушилась эта волна негатива. Москву как город я очень люблю, но темперамент людей – это совсем другое. Возможно, это вина интернета, он так портит людей. Очень много хейта, и это угнетает. Ты хочешь быть лучше, когда у тебя есть поддержка, а не когда тебя гасят. Причем, когда мы, модели из России, работаем за границей, мы, как на Олимпиаде, всегда кричим: «Россия, Россия, наши модели самые красивые». Возвращаемся сюда, и здесь все к тебе придираются, пишут только о том, что у тебя нос кривой и что ты бездельничаешь.
Тебе уже удалось познакомиться с главными современными топ-моделями? Расскажи о них.
На одной афтерпати Burberry в Лондоне мы денсили все вместе, и с Джиджи Хадид, с Беллой [Хадид]. Белла для меня слишком гордая, а Джиджи, наоборот, очень общительная со всеми, добрая, у нее очень сильная положительная энергетика. Мы с ней пересекались несколько раз и всегда перекидывались несколькими фразами, она делала комплименты. А еще мне рассказывал мой агент, что она ему звонила и спрашивала, может ли он забрать меня к ним в агентство IMG. А он ей: «А она уже с нами». Кендалл Дженнер я видела только на Burberry, не могу сказать, что она общительная. Она вообще была с охраной, с агентом. Джиджи и Белла как-то подходят, общаются с девочками-моделями, все в коммуникации, а у Кендалл скорее – «я отдельно сижу, меня не трогайте».
Кто для тебя твой агент Юля Шавырина?
Фешен-мама. Да даже просто как мама, правда. То есть я ей пишу, у нас с ней созвоны, наверное, по 5 раз в день. И этот человек меня вдохновляет, он мне помогает, он меня вытащил из той ямы, в которой я была, – из всех моих суицидальных мыслей, депрессии, зависимости. Она мне просто как-то позвонила и сказала: «Лесь, я хочу тебе помочь. Просто доверься мне, сделай то, что я тебе буду говорить» Я доверилась, и она действительно меня вытащила. Я ей потом сказала: «Юль, я до конца жизни буду слушать, что ты мне говоришь». Потому что я такой человек, который все вечно делает неправильно, и я поняла, что лучше, когда меня кто-то видит со стороны и направляет. Ну и, конечно, как агент Юля отвечает за мой график, мою работу. И еще момент финансов: у меня есть карточка, привязанная, которую дала мне Юля, и она следит за моими финансами. У меня есть большой счёт, конечно, но я не могу просто пойти и спустить сумму на какую-то дрянь. Она мне выдает деньги на неделю, и моя задача сделать так, чтобы мне их хватило. В Лондоне это сумма не более 400 фунтов. Вообще она везде поддержку оказывает. То есть Юля бросит всё, но приедет ко мне и поддержит, когда я ей звоню в отчаянии или в страхе. Она, честно, оставит свою семью, своего мужа, своего ребёнка, прилетит ко мне, сядет со мной как с дочкой: «У тебя всё получится. Мы с тобой это сделаем, возьми себя в руки». Я ей за это очень благодарна. И так она почти с каждой девочкой. Юля прилетела ко мне на день рождения, просто на один день. Мы потусили, и она в 12 часов утра полетела уже к своему ребёнку. То есть она делает невероятно много для нас всех, мы для неё все дети, она нас всех любит одинаково. Она мама для нас всех и при этом big boss.
Последний урок, который она тебе преподала, какая-нибудь женская мудрость, бывало что-то такое?
Да, например, в вопросе отношений между девочками. В моделинге очень много лесбиянок. Когда ты все время работаешь и живешь с девочками, тебе нужна любовь какая-то, и ты просто берешь ее там, от девчонок, потому что больше неоткуда. И у меня был конфликт с девочкой, которая мне симпатизировала, у нас не были, конечно, отношения, но это уже переходило что-то дружеское. Она меня подставила, сказала обидные вещи, я прихожу к Юле, говорю: «Юль, блин, вот она мне нравится, ну вот у меня к ней чувства, что мне делать?» И она меня полностью приземлила, одернула, напомнила, что нельзя это воспринимать всерьез, ничего такого получиться из подобного не может априори. И я после этого еще пришла в себя, удивлялась, как я могла вообще о таком думать, какие девочки, что это вообще было.
Но это нормальная практика среди моделей?
Да, да. Это бисексуальный мир. Много лесбиянок, еще много трансгендеров. За этим реально интересно наблюдать, потому что это больше про душу, про то, что происходит у тебя внутри, про твой уникальный взгляд на мир, а не про оболочку, не про внешность. Но важно вовремя возвращать себя на землю, чтобы совсем не заносило. Я думаю, эта бисексуальность от того, что очень много работы, нестабильная психика, и девочки с девочками действительно живут постоянно. Ну нет времени у нас на отношения с мальчиками. Месяц длится неделя моды, и ты каждый день видишь одних и тех же людей. Может, еще играет роль то, что у многих девочек в моделинге проблемы с семьей. И это тоже про недостаток любви и заботы. В моделинге процентов у 80 девочек проблемы с семьёй. Но у меня папа очень в этом смысле консервативен. Если я ему что-нибудь такое выдам, он мне скажет: «Слушай, в Россию больше в жизни не прилетай, видеть тебя не хочу. Прописку тебе снял, фамилию поменял, можешь забыть моё имя».
Какие у вас сейчас отношения с папой?
С папой хорошие, даже очень хорошие. Но я пытаюсь держать дистанцию, потому что как только я пускаю папу в свою жизнь, я начинаю переживать очень сильно. Мне больно, когда он во мне разочаровывается, когда он мне говорит, что я что-то делаю не так. Мне постоянно нужно, чтобы меня поддерживали, тогда мне хочется быть лучше и лучше. А к нему мне хочется приходить уже с результатами, достижениями, чтобы он мной гордился. Раньше ему было всё равно, потому что он считал, что я не добьюсь своих целей. Он в какой-то момент разочаровался во мне. Но когда я выбралась из всех ям, взяла себя в форму и смогла доказать всем, что я крутая модель, это, конечно, изменилось.
Вокруг тебя вообще большая команда? Помимо агента.
Очень большая. Тренер, стилист, директор-агент, еще несколько агентов. Это минимум человек десять. Это только в моделинге, я ещё музыкой занимаюсь, там ещё 20 человек. На самом деле, я прямо разрываюсь, так и у других девочек-моделей: есть еще учителя по английскому, чтобы улучшать язык, тренировать дикцию, преподаватели по актерскому мастерству. Массажисты нам кости вправляют, выворачивают наизнанку. Вообще вся команда помогает сделать меня тем, кем я хочу быть, очень разной. Я не просто модель, я могу быть и актрисой, и певицей, и на лошадях ездить, и все что угодно. Они мне дают развиваться всесторонне, это моя большая семья.
Кто твои друзья?
Модели в основном. У меня есть друзья, но я стараюсь держать сейчас всех немного на расстоянии, потому что 80% людей, которым я верила, ушли из моей жизни, когда мне было плохо, не поддержали. А как только я стала звездой, сразу же все: «я в тебя всю жизнь верила, я в тебе и не сомневалась». Даже знаменитые люди, друзья моего папы, которые когда-то звонили ему и говорили: «твоя дочь наркоманка». Сейчас они пишут ему, говорят, как восхищаются, мол, познакомь моего сына с ней и все такое. Это самое отвратительное. Но те немногие люди, которые не оставили меня, всегда со мной и я в них не сомневаюсь, в том, что они всегда поддержат.
Что для тебя сейчас твой инстаграм?
В первую очередь модельный бук. Он стал недавно таким, до этого это был моим дневником, в который я выставляла и писала все, что хотела. Я никогда ни от кого ничего не скрывала, потому что иногда слова людей из интернета могли меня поддержать, мотивировать. У меня бывало такое, что я сидела где-то одна в какой-то комнате, рядом не было людей, которые могли бы меня поддержать, но был мой телефон. Теперь инстаграм я использую в первую очередь для работы. Конечно, я выставляю туда, что хочу, но это нужно согласовывать. То есть, например, я не могу выложить видео в слезах с подписью «поддержите меня, помогите мне», потому что это ударит по имиджу. Люди из модельного бизнеса — а там все просматривают инстаграмы моделей — увидят это и подумают: «Ага, с ней мы работать не хотим». Она нестабильная, еще возьмет начнет рыдать прямо на съемке. А модели так нельзя, в модели все хотят видеть человека, который придет на съемку, хорошо отработает и еще и зарядит всю съемочную группу своей энергией. Потому что съемка — это большой труд и для фотографа, и для стилиста, для всех, она длится всегда минимум 9 часов и очень выматывает.
Ты видишь в инстаграме что-то негативное?
Это разговор о людях. Ты заходишь в комментарии, а тебя там поливают грязью. Прикинь, ты открываешь комментарии, и там 1000 штук о том, что ты ростом ниже других, значит за тебя все сделал батя. В последнее время люди начали докапываться даже до мелочей, мельчайших деталей внешности, личной жизни, кто что сказал. Может быть, это из-за большой конкуренции, все в интернете хотят казаться кем-то. Раньше у тебя был просто имидж и имидж, Вася и Вася. И люди могли вдохновляться тобой или проходить мимо. Сейчас ни одна мелочь не остается без негативного отзыва, ни один неудачный ракурс. Я просто делаю то, что мне нравится, а люди продолжают меня ненавидеть. Когда-то мне хотелось становиться лучше для своих подписчиков, но негатива стало слишком много, и я начала думать: «Хорошо, если я не ваш человек, просто уйдите от меня, оставьте меня в покое». Но, конечно, негативные люди не проходят просто мимо. Я блокирую всех, кто заносит мне негатив, да, цифра от этого стабильно уменьшается, но мне неважно количество подписчиков. Мне нужна хорошая энергия от людей, чтобы было для кого что-то делать. Пусть лучше их будет меньше, но без негатива.
На страницах иностранных звезд я такого количества негатива не замечал.
У них такого правда нет, клянусь. У них люди в принципе к другим настроены положительно, и в реальной жизни так же. Они подходят с комплиментами, на улицах или на мероприятиях. А в Москве я могу стоять на улице и не понимать — там вот девочки на меня оборачиваются с добрым настроем или плохим.
Сколько сейчас зарабатывают модели?
Везде разные деньги. Во-первых, зависит от страны. В Китае очень большие деньги, платят там минимум 2000-3000 юаней в час, но там отношение к девочкам-моделям ужасное. Помимо особенностей страны, где работаешь, есть еще модельные контракты. У меня как у модели цены сейчас минимальные, потому что я еще начинающая, новое лицо. За коммерцию, то есть, например, H&M, Bershka, Victoria’sSecret, платят большие деньги, могут заплатить и €100 000. За показы платят где-то €2000 или чуть больше, но ты, скажем, можешь три показа в день сделать, это уже от тебя зависит.
Какая твоя самая дорогая покупка на заработанные деньги?
Я не сфокусирована на вещах, мне все равно. Тем более для начинающей модели очень важно, чтобы она была стильной, но не в брендах. Zara, что-то вроде того, полный комплект с украшениями, чтобы тебя было интересно разглядывать. Но должно быть так, что ты не принимаешь на себя много брендов.
Какой совет ты можешь дать людям, может быть, какое-то свое важное правило?
Я поняла, что поддержка в моей жизни очень важна, и поэтому я тоже пытаюсь поддерживать своих близких, своих друзей. У меня утро начинается с того, что я разговариваю с Юлей, говорю ей слова благодарности, звоню подружкам, переписываюсь с ними. И вообще, после того, как со мной многие люди поступили плохо, я приняла важнейшее решение, что больше никогда никому не буду говорить ничего негативного. Поэтому мне хочется просто сказать всем, чтобы вы поддерживали себя, поддерживали своих близких, своих родных, друзей. И, пожалуйста, не разносите негатив, потому что он очень прикрепляется к другому человеку и делает ему очень плохо. Поэтому я надеюсь, что вы не захотите переходить на тёмную сторону, а будете нести за собой только сияние.