Мое тело — мое дело. Как порноидустрия лишает людей приватности
Как устроена порноиндустрия и какое влияние она имеет на нашу жизнь? Каково положение женщин в этой сфере? Этими и другими вопросами задается Джессика Стоядинович, актриса, известная своими работами в фильмах для взрослых в своей книге «Философия, порно и котики». Стоядинович также является колумнистом таких изданий как Esquire, The New York Times, Vice, Playboy, The Guardian. Книга представляет собой сборник эссе, в начале декабря перевод выходит в издательстве «Индивидуум», Forbes Woman публикует отрывок о приватности в порноиндустрии.
Я не думала становиться порнозвездой — да и редко кто это планирует. Когда мне было 19, моему соседу-фотографу заказали эротическую фотосессию для какого-то сайта. Мы сделали съемку и решили подождать пару недель — вдруг меня накроет ужас от того, что мои обнаженные фотографии станут достоянием общественности. Но этого не случилось, и я начала заполнять договор. Там был пункт «сценический псевдоним (если имеется)».
Сценические псевдонимы — обычное дело в индустрии развлечений, будь то рэп, Голливуд или порно, и используют их по самым разным причинам. В наши дни люди могут изображать из себя в интернете кого угодно, в зависимости от ситуации. Но когда под вымышленным именем выступают женщины, чей род занятий связан с фантазиями, это почему-то сводит людей с ума.
Вспомним хотя бы недавнюю истерику по поводу студентки Университета Дьюка, которая, как выяснилось, подрабатывает съемками в порно. Стоило новости разлететься, как ее однокурсники, а потом и совершенно незнакомые люди стали с восторгом постить ее настоящее имя. «Порнозвезда из Дьюка», как дружно окрестили ее СМИ от Forbes до The Guardian, попыталась как-то взять ситуацию под контроль. Например, давала интервью от имени некой Лорен и в тех же интервью утверждала, что снимается в порно под псевдонимом Аврора. Наконец, на этой неделе она призналась, что ее сценический псевдоним — Бель Нокс.
Люди думают, что за всей этой чехардой с псевдонимами обязательно скрывается какая-то драма, но это не так. Лично я взяла сценический псевдоним не для того, чтобы скрыть свою личность (особенно учитывая, что в том же договоре я указала свой номер социального страхования). Это было больше похоже на выбор юзернейма для онлайн-сервиса или форума.
«Стоя» лежала прямо на поверхности. Это сокращенный вариант девичьей фамилии моей бабушки, и моя мама даже думала меня так назвать — правда, потом решила дать мне имя в честь телеведущей Джессики Савич. Имя Стоя звучит одновременно женственно и сурово. У меня было полное право его взять, потому что это часть моей семейной истории. Правда, домен stoya.com был уже занят каким-то страховым агентством, но я подумала, что мне вряд ли когда-то понадобится собственный сайт.
Я не была ни роскошной секс-бомбой, ни экзотической красоткой модельной внешности. И сильно сомневалась, что кого-то особенно заинтересует бледная молодая девица со странным вкусом в одежде и жилистыми конечностями. Да, я была готова к тому, что любой, у кого есть интернет, сможет рассмотреть все мои потайные места в большом разрешении. Но я не предполагала, что сделаю карьеру в порно и уж тем более что мои фотографии будут на обложках журналов, а меня начнут узнавать на улице. Было бы крайне самонадеянно полагать, что на меня в твиттере подпишутся 150 тысяч человек только потому, что я порноактриса. Но прошло восемь лет — и вот, пожалуйста.
Далеко не у всех, кто снимается в фильмах для взрослых, есть псевдонимы. Например, Тера Патрик официально поменяла имя в паспорте — на то, под которым снимается. Некоторые используют свои настоящие имя и фамилию, другие — только имя, добавляя к нему что-нибудь экзотическое или двусмысленное. Правда, у большинства до сих пор хватает фантазии лишь на Стар или Лав, да еще и с каким-нибудь причудливым написанием, но за это, я считаю, нужно банить на десять лет.
В основном актерами движет желание выделиться среди коллег, выбрать имя попроще или создать определенный образ, но некоторые действительно берут псевдоним, чтобы скрыть свою личность. Возможно, в 70-е это и правда работало, но сейчас в интернете куча взрослого контента, и найти пикантные подробности чужого прошлого не составляет никакого труда, так что я не вижу в этом особого смысла.
Я вхожу в совет Комитета по защите прав работников порноиндустрии — эта организация поддерживает актеров и следит за соблюдением их прав. У них есть видеоролик Porn 101, где мои коллеги объясняют, что, скорее всего, фильмы с вашим участием рано или поздно увидят все ваши знакомые — или хотя бы прослышат об их существовании. «Не стоит рассчитывать, что ваше реальное имя останется тайной, а если вас узнают в лицо, то псевдоним уж точно никак не поможет».
Псевдоним нужен мне не для того, чтобы что-то скрыть или сохранить приватность. Это скорее символический знак, способ продемонстрировать, что моя работа или какие-то другие детали моей биографии — лишь часть моей личности.
Есть отдельный тип незнакомцев, которые на публичных мероприятиях подходят впритык и обращаются ко мне «Джессика». Они шипят это с таким заговорщицким видом, будто это сверхсекретная информация. На самом деле это говорит лишь о том, что у них было 30 секунд погуглить, но при этом нет ни малейшего представления о приличиях. Может, это и странно звучит от женщины, которая сама грубо нарушает границы пристойности. Эти же люди, говоря о моих гениталиях, употребляют выражения вроде «туда» или «там», будто части моего тела пасутся на свободном выгуле, в отрыве от человека, у которого есть своя жизнь, независимость и свобода воли.
Да, это звучит парадоксально, но я охотно работаю в сфере, которая низводит меня до набора сексуальных характеристик, и при этом жду, что все остальное время окружающие будут видеть во мне многогранную личность. Я поддерживаю иллюзию доступности, и, надо сказать, некоторые сопутствующие товары — например, видеоролики с моим участием или силиконовые копии моих половых органов (вы не поверите, они достаточно популярны и приносят солидную часть моего дохода) — и правда существуют сами по себе, без какой-либо привязки к человеку со своей жизнью, независимостью и свободой воли.
В ситуацию, когда что-то вырывают из контекста, может попасть каждый. Один опрометчивый твит или дурацкая фотография в фейсбуке — и вот вы уже стали мемом. Десять лет назад я делала выводы о человеке лишь после нескольких разговоров, но теперь мне достаточно пары-тройки постов в социальных сетях. У каждого теперь есть личный бренд, не важно, какой образ вы продаете — профессионального секс-символа или высокоморального члена Ассоциации родителей и учителей
Возможно, лавировать между личным и публичным (а границы между ними все больше размываются) было бы проще, если бы у всех было по несколько имен на разные случаи жизни. Но лучше помнить, что не стоит судить о людях по первому мимолетному впечатлению.