Нечего надеть: как отсутствие подходящих скафандров на полгода отсрочило «женский» выход в космос
Американки Кристина Кук и Джессика Меир вышли в открытый космос 18 октября. Время пребывания женского дуэта за бортом МКС составило 7 часов 17 минут. За этот период астронавты успели заменить вышедший из строя блок аккумуляторной батареи и выполнили ряд рутинных операций по обслуживанию бортового оборудования. По возвращении на станцию девушки получили поздравления от президента США. Это событие широко освещалась в СМИ, о нем знают если не все, то многие. Однако с его предысторией знаком далеко не каждый.
Дело в том, что только вторая попытка американцев выпустить в открытый космос женский тандем оказалась успешной. Первая была запланирована на конец марта, пару Кристине Кук, тогда еще новобранцу МКС, должна была составить опытная Энн Макклейн. Однако все пошло не по плану. Буквально за несколько дней до акции выяснилось, что на станции есть только один скафандр среднего размера, соответствующий антропологическим особенностям женской фигуры. Остальные — L и XL — оказались безнадежно велики Кук и Макклейн. Работать в них за бортом было бы не только некомфортно, но и опасно.
В результате американцы решили, что заменить человека легче, чем скафандр, и 29 марта за борт МКС отправился смешанный экипаж. Напарником Кристины Кук в открытом космосе стал астронавт-мужчина Ник Хейг. Сдвоенный женский выход в космическое пространство пришлось отложить более чем на полгода, а репутации Национального космического агентства США (NASA) был нанесен болезненный удар.
Старая коллекция
Сегодня ругать Роскосмос — чуть ли не признак хорошего тона. Все устарело, количество перспективных разработок стремится к нулю, отечественная космическая отрасль со скрипом выезжает на багаже, наработанном еще в советскую эпоху. Так ли это? Отчасти да. Однако… Бюджет NASA по сравнению c бюджетом российского космического агентства выглядит более чем внушительно: $21,5 млрд против приблизительно $2,7 млрд на 2019 год. Но деньги решают далеко не все, и ситуация с американскими скафандрами — яркое тому подтверждение.
Разработка EMU (Extravehicular Mobility Unit), который сегодня используют для выходов в открытый космос астронавты NASA, была начата почти полвека назад, в 1974 году, На вооружение агентства он поступил в далеком 1981-м. С тех пор на Земле появился интернет, началась и закончилась эра сотовых телефонов, сменившие их смартфоны совершенствуются чуть ли не ежемесячно, по улицам ездят беспилотные автомобили. Но астронавты раз за разом продолжают облачаться в скафандры, которые надевали еще Стори Масгрейв и Дональд Питерсон, впервые испытавшие их в открытом космосе в 1983 году.
Экспертное сообщество критикует пассивность NASA в этой области уже не первый год. Плановый срок эксплуатации EMU составляет 15 лет, многие скафандры, состоящие на вооружении агентства, переработали его почти вдвое. По данным Службы генерального инспектора NASA за 2017 год, в распоряжении американских астронавтов оставалось 11 работоспособных костюмов, из них на борту МКС — только четыре. То, что в начале весны на станции не нашлось двух исправных EMU нужного размера, стало последней каплей. Мартовский провал повлек за собой волну негативных комментариев в СМИ и соцсетях в адрес NASA, от откровенного недоумения до язвительных насмешек.
Чтобы хоть как-то уменьшить репутационные потери, накануне второй попытки выхода женского тандема в открытый космос агентство устроило большое шоу — презентацию экипировки астронавтов нового поколения. Широкой публике были представлены прототипы скафандров для дальних космических полетов и высадки на Луну:
— OCSS — легкий скафандр, предназначенный для использования внутри космического корабля, орбитальной станции и спускаемого модуля;
— xEMU — тяжелый скафандр для выходов в открытый космос и прогулок по поверхности других планет.
Характерно, что продемонстрировать новинки в действии было доверено женщине — инженеру-разработчику NASA Кристине Дэвис. Продефилировав по сцене в xEMU, девушка подняла с пола и вручила главе агентства камень, призванный символизировать собой образец лунной породы. В процессе презентации было особо отмечено, что новые скафандры можно подгонять по фигуре не только для мужчин, но и для астронавтов-женщин.
Призрак феминизма на орбите
Первые разработчики снаряжения для выхода в безвоздушное пространство никак не рассчитывали, что женщины станут пользователями их продукции. Сегодня космос — территория равных возможностей, и то, что отряд американских астронавтов в последние годы состоит из мужчин только наполовину, — лучшее тому подтверждение. Однако путь к паритету не был усеян розами. Например, Хиллари Клинтон, конкурент Трампа по последней президентской гонке, в свое время так и не смогла стать участником гонки космической. Хотя очень хотела. В 2012 году она признавалась: «Я с детства мечтала стать астронавтом. Когда мне было тринадцать, я написала в NASA, чтобы выяснить, что нужно, чтобы полететь в космос». Шел 1960 год, до полета Валентины Терешковой оставалось еще три года. Ничего удивительного, что юной Хиллари вежливо отказали.
Спустя два десятилетия картину уже не узнать: женщина в космическом пространстве перестала считаться экзотикой. Наглядный пример: 1980 год, специальный отдел NASA упорно трудится над созданием… космической косметички. В состав первой астрокосметички разработчики включили:
— тушь, подводку для глаз, тени для век;
— губную помаду, румяна;
— средство для снятия макияжа.
Средствами по уходу за кожей или лаком для ногтей женщин на орбите было решено не баловать.
Еще без малого сорок лет — и сегодня в космосе бурлят нешуточные феминистские страсти. В эпицентре событий — астронавт Энн Макклейн, о которой я упоминала выше. Оказывается, находясь на орбите, Макклейн пользовалась служебным положением и через серверы NASA отслеживала движение средств по банковским счетам своей супруги, сотрудницы американской разведки Саммер Уорден. С которой, кстати, дистанционно разводилась. Результаты расследования не афишируются, но, если вина Маккклейн будет доказана, она рискует стать первым в истории космическим преступником. Достижение, конечно, хоть весьма сомнительное, но уникальное.