«Так случается, когда в обществе разрушены социальные институты». Женщины из бизнеса — в поддержку сестер Хачатурян
Дело сестер Хачатурян вызвало небывалый общественный резонанс и стало одной из самых громких криминальных историй этого года. Крестина, Ангелина и Мария убили своего отца, который долгие годы издевался над ними. На момент совершения убийства им было 19, 18 и 17 лет соответственно. В тот вечер мужчина по очереди вызывал сестер к себе в комнату и распылял им в лицо газ из перцового баллончика, таким образом он наказывал их за беспорядок в квартире. Девушкам грозит до 20 лет лишения свободы. Онлайн-петицию с требованием прекратить уголовное дело подписало более 220 000 человек. Forbes Woman собрал мнения тех, кто тоже считает такое наказание несправедливым.
Ольга Косец, президент МОО «Деловые люди»
Домашнее насилие — это табуированная тема в нашей стране. У нас не принято открыто говорить о своих личных проблемах — это значит выносить сор из избы, позорить свою семью. Обычно к людям, которые набрались смелости рассказать о домашнем насилии, общество относится негативно и сразу начинает обвинять женщин. Вы сами виноваты, вы провоцируете. Даже другие женщины довольно агрессивны к тем, кто терпит насилие.
Наш страх рассказывать о тех ситуациях, которые происходят с нами публично и влечет за собой такие резонансные истории. Вот и сестры побоялись обратиться в правоохранительные органы. Они были запуганы, их общение было ограничено друг другом. Убийство отца — это ответная мера тому насилию, которое он совершал по отношению к дочерям в течение многих лет. У девочек поломанная психика — их надо не сажать в тюрьму, а лечить. Если мы гуманное общество, нельзя отвечать жесткостью на жестокость, которую они совершили. Получается цепная реакция, которую надо прервать.
Алла Комиссарова, основательница шоколадного бутика La princesse choco
Многие задаются вопросом: почему сестры Хачатурян так долго молчали о том, что происходит в их семье? Отвечу просто: даже взрослые женщины не стремятся рассказывать о том, что были изнасилованы — это все равно, что испачкаться в грязи, считают они. Но одно дело молчать об этом, другое дело, понимать, что в насилии придется жить всю жизнь.
Все произошедшее — вина взрослых. Никого из учителей не заинтересовал тот факт, что девочки плохо посещали школу. Никого из родственников ничего не насторожило. Государство должно было защитить этих детей, но девочки оказались беззащитны перед отцом-монстром. Здесь очень много виноватых, и это не сестры Хачатурян. Я считаю, что девочек нельзя судить, судить нужно их отца посмертно. Неизвестно сколько детей прямо сейчас живут в семьях, где процветает насилие. Если осудят сестер, эти дети поймут, что им не у кого искать защиты, у них нет будущего.
Дарья Абрамова, основательница школы программирования «Кодабра»
В моей семье не было насилия. Родители счастливы в браке, у нас были ежегодные совместные отпуска до 20 лет и взаимопонимание с сестрами. При этом еженедельно я провожу два часа у психолога, разбирая свои детские травмы. Еще год назад я не догадывалась, как сильно мои обиды на родителей влияют на мое настоящее. Как страхи и переживания, полученные в детстве, влияют на мой бизнес, сотрудников и мои действия. Еще хуже, когда это выливается в неосознанную агрессию и раздражение на сотрудников в компании. Моя агрессия в свою очередь тоже может нанести травму коллегам. Но сегодня я знаю про это, поэтому у меня есть шанс повлиять на качество своей жизни. Посмотреть страхам в глаза, научиться чувствовать и понимать себя. У меня есть шанс изменить свою жизнь, потому что у меня есть свобода.
Поэтому я выступаю в поддержку сестер Хачатурян. Девушек, у которых впервые за долгое время, эта свобода может появиться. Только так у них будет возможность изменить свою жизнь, научиться действовать не из чувства страха, а из чувства любви, доверять людям и найти себя. И важно, что мы можем помочь им, как это сделали недавно для Ивана Голунова. Потому что не все равно. Потому что, если только представить условия, в которых находились девушки в последнее годы, можно принять то, что произошло. Закон карает, но не учитывает обстоятельства, но мы же люди — умеем чувствовать и в здравом уме принимаем решения дать девушкам шанс или нет. Я не могу оставаться равнодушной, хочется больше об этом говорить. Потому что, кажется, настало время, когда мы можем влиять и брать на себя ответственность.
Екатерина Тягай, партнер Коллегии адвокатов Pen&Paper
Дело сестер Хачатурян — иллюстрация того, что случается, когда в обществе разрушены социальные институты, и попытки предотвратить домашнее насилие упираются не в юридические препятствия, а в бытовое ханжество, безразличие и коррупцию. Эта история — неудобная, неловкая, ее трудно и неприятно воспринимать: «разве отец мог …?», «наверное, просто строго воспитывал», «почему девочки никому не жаловались?», «почему родственники и друзья ничего не замечали?». Когда тебе плохо на работе, можно уволиться. Когда плохо в отношениях, можно расстаться. Когда ты ребенок, живущий с отцом, физически и психологически насилующим тебя и твоих сестер, тебе некуда уходить. Ужас ситуации заключается именно в том, что все, что предшествовало убийству Михаила Хачатуряна, долгие годы оставалось чудовищной нормой жизни отдельно взятой семьи и не привлекало внимания. При этом семей с аналогичными проблемами — сотни, и это бомбы замедленного действия. В стране, где президент в ежегодном послании Федеральному собранию говорит о необходимости преодоления сложной демографической ситуации, не нужно дожидаться убийства детьми отца-садиста, чтобы всерьез заняться проблемами домашнего насилия и обеспечения безопасности детей. Дело сестер Хачатурян — точка, в которой право перестает делиться на семейное и уголовное. То, чему сегодня все мы вынуждены взглянуть в лицо — не абстрактная юридическая модель «убийства по предварительному сговору», а личная драма, которая могла случиться только в семье, в которой за жизнь и здоровье детей не оказался готовым бороться никто, кроме них самих.