Ценный экземпляр: сколько стоят платья Алины Загитовой и Евгении Медведевой

20 марта в Японии стартует чемпионат мира по фигурному катанию — один из главных турниров зимнего сезона. Российские спортсмены будут претендовать на медали и призовые ($45 000 за победу для одиночников, $67500 — для пар) во всех видах программы, но главные надежды на победу связаны с соревнованиями фигуристок. Чемпионка Европы 2019 Софья Самодурова, олимпийская чемпионка 2018 Алина Загитова и двукратная чемпионка мира Евгения Медведева будут пытаться обыграть сильных японок. Анонсируя чемпионат мира, Forbes решил обратить внимание на человека, чья работа помогает российскому женскому фигурному катанию быть лучшим в мире.

Дизайнер Ольга Рябенко сотрудничает с группой тренера Этери Тутберидзе (где сейчас готовится Загитова, а раньше тренировались Медведева и Липницкая — Forbes) с 2013 года. Это она создала легендарное красное пальто для олимпийской произвольной программы Юлии Липницкой на музыку из фильма «Список Шиндлера», которое в Сочи-2014 покорило весь мир. Тогда свое восхищение образом фигуристки выразил в личном письме Юле режиссер Стивен Спилберг, а недавно по поводу сшитого Ольгой Рябенко комбинезона для «Девочки на шаре» — юной талантливой фигуристки Камиллы Валиевой, пришло еще одно восторженное письмо, из Франции. От внучки великого художника Пабло Пикассо, Дианы.

А начинала Ольга Рябенко обычной портнихой. Около 10 лет назад она перебралась в Москву из Луганска. Поначалу шила на заказ вечерние наряды, но постепенно переключилась на фигурное катание. «Это очень своеобразное творчество, не очень простое, но очень интересное», — рассказывала Ольга в одном интервью.

Зато какое паблисити получают дизайнеры нарядов для фигуристок! Многие кутюрье из мира высокой моды об этом могут только мечтать. Платья звездных спортсменок моментально оказываются в центре внимания. Ими восхищаются, их критикуют, но неизменно бурно обсуждают в соцсетях. К тому же платье, которое идеально сидит на фигуристке и соответствует настроению программы, может стать решающим фактором успеха. А может и наоборот — похоронить мечты о золоте, если вспомнить историю французской танцевальной пары Габриэлы Пападакис и Гийома Сизерона на Олимпиаде в Пхенчхане, когда расстегнувшаяся застежка платья партнерши лишила пару победы.

«Это может случиться с кем угодно, в любое мгновение! — говорит Ольга Рябенко. — К счастью, с моими платьями такого еще не было, но ни один дизайнер, увы, не может дать стопроцентной гарантии. Потому что крючки производим не мы! Китай с соответствующим качеством проник везде. Естественно, я не покупаю китайские крючки, а езжу в определенное место за определенными крючками, стоят они недешево, но даже в этом случае нельзя сказать наверняка, какая партия попадется. У меня такие случаи были. Проверенный магазин заказывает китайские крючки. Визуально они ничем не отличаются, только при застегивании чувствуешь, что металл более мягкий, буквально рассыпается в руках. По этой причине я почти отказалась от замков — они стали расходиться».

Кажется, какая мелочь — застежка, но из тысячи таких важных мелочей и состоит работа дизайнера костюмов для фигурного катания. Создать наряд, который впечатлит и жюри у бортика, и болельщика на трибуне, и зрителя у экрана телевизора — особое искусство. И, наверное, должно стоить больших денег. Однако это не совсем так: элитное платье для фигуристки, выступающей на Олимпиадах и чемпионатах мира, обходится примерно в 60 000 рублей. 12 000 —15 000 получает за работу дизайнер. Таковы российские расценки.

— В мире есть два дизайнера, за которыми я пристально слежу, — рассказывает Ольга Рябенко. — Американка Лиза Маккиннон работает с фигуристами сборной США. Мне очень нравятся ее идеи. И еще работы Сатоми Ито из Японии привлекают мое внимание. По информации из третьих рук знаю, что американка берет $2500 за платье. У японки это стоит немного дешевле, поэтому некоторые фигуристы начали обращаться к ней.

— А как же Франция, Италия — признанные авторитеты в модной индустрии?

— Во Франции хорошо шьют костюмы для танцевальных пар. Что же касается Италии, то, скажем, когда Каролина Костнер (бронзовый призер Олимпиады-2014 — Forbes) работала с итальянскими мастерами… Их идеи были замечательными, очень интересными, вот только посадка платья по фигуре оставляла желать лучшего. Поэтому платье не смотрелось так, как могло и должно было смотреться! К слову, после того, как Костнер начала тренироваться у Алексея Мишина в Петербурге, и обратилась, соответственно, к петербургским дизайнерам, у нее все оказалось в полном порядке. И само платье, и посадка — великолепны, идеальны.

— Если вернуться к России… Фигуристы оплачивают платья самостоятельно?

— Нет. Платья для топовых звезд оплачивает федерация. Обычно это 50 000 рублей на платье, и речь идет о пяти нарядах на сезон — на короткую и произвольную программы, показательные выступления, тренировки. В прошлом году Женя Медведева значительно превысила «лимит», у нее получилось семь платьев! Но за остальное платила уже не федерация, а ее семья. Спонсоров на моей памяти не было ни разу. Может помочь школа, но, конечно, исходя из заслуг и наград.

Правда, что будет в следующем сезоне — не очень понятно, поскольку цены выросли. В последние три года цены держались стабильно, с августа немного подскочили, а перед Новым годом стоимость камней Swarovski увеличилась на 20%, тканей — на 30%, подорожали даже нитки, а краски из Европы, хорошего качества, в Москве купить уже невозможно! Мне их привозят мои иностранные клиенты.

— То есть у вас есть заказчики и за пределами России?

— Первой иностранкой, заказавшей у меня платья, была девочка из Мексики. Страны, где практически нет фигурного катания. Но она меня разыскала, написала мне в Instagram, и мы работаем уже два года. Мы ее не увидим на чемпионате мира, но ей тоже хочется хорошее платье, а в Мексике нереально его купить.

Вот она была первой. Потом появились заказы из Швейцарии, из США. Но сейчас у меня нет возможности соглашаться на новых клиентов, потому что я работаю одна, а очередь из заказов уже расписана до марта 2020 года!

— Может, пора расширяться?

— Понимаете, есть вещи в процессе создания платья, которые я никому не могу доверить! Мне помогает семья. Когда нужно съездить куда-то, например, забрать ткань, а у меня не хватает времени… Но приклеить камни к платью — это настолько тонкая, точная и построенная в основном на интуиции, на чувстве работа, что это могу сделать только я. Вернее, я могу, например, нанести капельки клея, показать, какие именно камни нужно взять, но все это может происходить только под моим контролем.

Возьмем платье Алины Загитовой на короткую программу этого сезона, «Призрак оперы». Там абсолютно нетрадиционное сочетание цветов: на сером корсете располагаются коричневые, золотистые камни. Они были подобраны после многочисленных проб и экспериментов: я прикладываю камень и стараюсь почувствовать, смотрится он здесь, или нет. Расположение камней имеет огромное значение. Вот, например, некоторое время назад у Swarovski появились особенные камни. С близкого расстояния они кажутся матовыми, но они рассчитаны на то, чтобы эффектно смотреться издалека. Эти камни ловят лучи прожекторов, начинают играть и переливаться, при этом они взаимодействуют не только с самим лучом, но и друг с другом, создавая непередаваемую игру света. Теперь вы понимаете, насколько это филигранная работа, и насколько важно их правильно расположить? Для меня платье означает то же, что и для художника картина. Можно ли доверить кому-то написать картину вместо себя?

— Это замечательно получалось у Тициана. К нему тоже стояла многолетняя очередь из клиентов, удовлетворить желания которых он не смог бы даже чисто физически. Тициан предлагал выход: «Я создаю замысел, а картину под моим присмотром пишут ученики. Вы согласны?». И заказчики соглашались.

—  Не могу я так! Я убьюсь из-за этого! Для меня платья — как дети… Если увижу, что кто-то мою работу испортит… Нет, это просто нереально! У меня, конечно, есть масштабные идеи, есть мысли о большом бизнесе. Запустить линию тренировочной одежды. Можно ведь сделать очень интересно, очень красиво и, главное, оригинально. Иногда я прихожу на тренировки, вижу, в чем детки катаются — и мне становится грустно. Многие делают тренировочную одежду, но все более-менее одинаковое. А дети ведь разные! Им нужно выражать свою индивидуальность.

Ольга работает дома. Пока это съемная однокомнатная квартира, где размещается вся ее семья. Муж, дочь. Недавно появилась новая квартира, купленная в ипотеку. И там у Ольги наконец-то будет свой кабинет. А кружева, чтобы их «состарить», если этого требует образ, все равно продолжат варить в кастрюльках!

Недавно Ольга Рябенко предложила рынку абсолютно новый продукт: никто еще не шил костюмы для собак фигуристок, полностью повторяющие их соревновательные платья. Теперь на нарядах собачек олимпийской чемпионки Алины Загитовой и двукратной чемпионки мира среди юниоров Александры Трусовой тоже переливаются камни Swarovski. А на некоторых турнирах собаки выходят на лед и поднимаются вместе с хозяйками на пьедестал. Вот новый тренд из России.

«На эту тему был забавный случай, — смеется Ольга. — Саша Трусова (14-летняя фигуристка из группы Тутберидзе, лучшая юниорка мира — Forbes) не очень удачно откатала короткую программу на недавнем юниорском чемпионате мира. Папа ей звонит и говорит: «Саша, ну ладно ты-то, но Тину (так зовут собаку Трусовой — Forbes) ты почему лишаешь возможности походить в этих шикарных платьях? Куда она в них пойдет, если ты окажешься не на пьедестале?!» И Саша собралась, откатала произвольную на отлично и выиграла турнир. Нельзя же расстраивать Тину…»