ЦБ хочет контролировать переводы физлиц: ограничится ли он казино и криптобиржами

Информация о том, что ЦБ хочет собирать информацию о переводах между физическими лицами по всем имеющимся каналам, включая переводы между картами и электронным кошельками, стала, пожалуй, самой громкой новостью конца декабря. По информации источников РБК, ЦБ разослал банкам новую форму отчетности, через которую намерен получать информацию обо всех транзакциях между физлицами, а в отдельных случаях и персональные данные отправителей и получателей. 

Регулятор сообщил, что проводит консультации с банками, тотального контроля не предполагает, данные хочет получать обезличенные, чтобы выявлять «отдельные зоны риска» — платежи в адрес криптовалютных обменников и онлайн-казино. 

У многих снова возник «вечный» вопрос — когда же ЦБ начнет контролировать каждый отдельный платеж, что это означает для микропредпринимателей, от репетиторов до сантехников, и не приведет ли это к росту доли наличных платежей в расчетах. После комментария ЦБ градус дискуссии несколько снизился, но прекрасный повод порассуждать о перспективах интеллектуального автоматического контроля, или так называемого регтеха, остался.

По дороге к цифровому рублю

Понятие регтеха — использование современных технологий сбора и обработки данных для оптимизации надзора и регулирования — уже несколько лет на слуху как в России, так и за рубежом. Скачок развития технологий привел к тому, что регулятор в лице ЦБ, налоговой службы или Росфинмониторинга вполне способен собирать и контролировать данные о каждой транзакции. Очевидно, в том числе с технологической точки зрения, что в итоге надзор перейдет с интегрированных, то есть общих, показателей на детализацию по операциям и счетам. Это станет неизбежным результатом будущего внедрения цифрового рубля и находится в тренде многих других инициатив регулятора — создания единой биометрической системы, системы быстрых платежей и так далее. 

Таким образом, имеет смысл обсуждать не наличие возможности собирать детализированные данные, а то, как она — эта возможность — будет использоваться. 

Предположим, такая база с данными оказалась в распоряжении регулятора, что дальше? Разумеется, в первую очередь базы с помощью современных технологий будут делить на кластеры, когда физлица — получатели и отправители — будут объединяться в блоки по похожему платежному поведению. При этом разумно использовать остальные несколько десятков государственных информационных систем, скажем реестры недвижимости. 

Дальше надо будет разобраться, какие из блоков похожи на предпринимательство: — например, если 15-го числа каждого месяца вам переводят определенную сумму и у вас есть две квартиры — очень похоже, что одну из них вы сдаете. Можно рассмотреть совсем уж оруэлловский сценарий. Если, к примеру, совместить эту информацию с геолокациями отправителя и плательщика (имеется в СОРМ (системе технических средств для обеспечения функций оперативно-разыскных мероприятий. — Forbes) сотовых операторов).

Здесь возникает два вопроса. Во-первых, очевидно, будет много ложных срабатываний, false positives. Казначей родительского комитета, собирающий деньги с 30 родителей, весьма похож на «дропа» (счет, через который выводят деньги) какой-нибудь мини-пирамиды. 

Парадокс состоит в том, что, чем больше информации мы соберем в базу данных, тем меньше будет false positives, но тем больше приватной информации начинает систематически циркулировать за пределами профильного регулятора.

Что с этой информацией делать? Вероятно, первым шагом может быть автоматический запрос от регулятора с простой уведомительной формой ответа. Он позволит разобраться с конкретными случаями  и улучшить работу системы в целом. 

Но у граждан, работающих всерую, появится соблазн обмануть систему. В частности, рандомизировать платежные паттерны, добавив в регулярную деятельность случайные компоненты. Например, платить квартплату в случайные даты и частями. Это весьма осложняет задачу кластеризации, хотя не делает ее нерешаемой в принципе.

Скорее всего, в краткосрочной перспективе такой мониторинг будет узкоспециальным — например, для выявления «дропов» по приему платежей в казино или серых форекс-дилеров. Это понятный шаг. Но список таких сегментов будет расширяться. Очевидной целью контроля станут граждане с большим оборотом платежей, особенно не соответствующим их доходам, транзитные платежи и так далее. 

Рынок транзакций с карты на карту составляет триллионы рублей в год и десятки миллионов транзакций в месяц. Большая часть этих транзакций обслуживает серое микропредпринимательство. Сделав населению щедрый подарок в виде недорогой, удобной и полностью оцифрованной схемы налога на профессиональный доход (налога на самозанятых) , государство получило моральное право ужесточить подход к регистрации микробизнеса. 

Разумеется, базы платежных транзакций станут базовым инструментом этого ужесточения. А проблемы ложных срабатываний, скорее всего, будут решаться развитием технологий анализа — например, нейронных сетей, у которых рост собираемости налогов будет целью самообучения. Таким образом, будут выявляться связи различных критериев, которые неочевидны для аналитиков. 

Надо ли этого бояться?

Большого смысла нет. Степень нашей открытости сейчас уже беспрецедентна — государство и Facebook, сотовые операторы и банки, приложения знакомств и маркетплейсы хранят настолько гигантский объем информации, что добавление «лишнего куска» информации о человеке никак на ситуации не отразится. 

Вероятность попасть в поле зрения налоговой или другого финансового регулятора есть у каждого. В отдельных случаях особо осторожные сантехники и репетиторы будут просить заплатить наличными, но эта история быстро становится неконкурентной — средний объем наличных в кошельке гражданина будет, несомненно, падать. Обратного пути к значимому росту наличного оборота уже нет, особенно в условиях пандемии. 

Разумеется, мы получим какое-то количество нелепых историй про то, как к кристально честным гражданам из-за сбора средств на корм котам или ремонт двери в подъезде появляются вопросы у регуляторов. Но системно улучшение качества налогообложения  в долгосрочной перспективе, исключение из него ручного труда и людских ошибок является правильным систематическим трендом.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора