Как зеленая повестка сделала нефтяные компании «нелюбимыми детьми» инвесторов

2020 год потрепал нервы тем, кто вложился в компании нефтяного сектора. Он преподнес три проблемы, которые даже по отдельности выглядели вызовом для отрасли.

Во-первых, из-за превышения предложения над спросом стоимость Urals падала почти до $10. С поправкой на инфляцию это можно соотнести с уровнем в $5, который наблюдался в 1985-1987 годах и способствовал развалу СССР.

Во-вторых, разразился глобальный кризис, для выхода из которого страны всегда пытаются увеличивать госрасходы. Очевидным решением было инвестировать в конкурирующую с нефтегазовым сектором сферу — возобновляемые источники энергии, чтобы снизить зависимость от сторонних энергоресурсов и решить часть экологических проблем. В последние годы озеленение экономики стало важным вопросом политической повестки как в США, так и в Европе.

Наконец, в-третьих, сосредоточенность государств на зеленой энергетике отразилась на стратегиях инвесторов. Они начали осторожнее вкладывать в добывающие компании и закладывать в цены акций дополнительную премию за риск. Если раньше средняя норма доходности при выборе нефтегазовых компаний для инвестиций была 7-8%, то сейчас по стандартным моделям она составляет 10-11%, а по мелким компаниям — еще больше. Все потому, что инвесторы теперь считают, что срок жизни таких проектов будет короче. Ведь окупаемость многих длинных проектов в отрасли окажется под вопросом, если использование возобновляемой энергии действительно заработает в полную силу.

Часть инвестфондов, прежде всего европейских, даже прописали в своих правилах запрет на инвестиции в компании с высоким углеродным следом либо ограничили такие вложения. И если на первых порах это касалось преимущественно угольной генерации и производства стали, то теперь повторяется с нефтедобычей.

Еще недавно происходящее казалось кошмаром для традиционной энергетики, но ситуация развернулась в начале текущего года. Неожиданно выяснилось, что последствия перечисленных выше факторов могут оказаться далеко не столь однозначными.

Конечно, для перелома ситуации требовался триггер, которым стали меры денежно-кредитного и фискального стимулирования в разных странах. Для нормализации экономик и предотвращения волны банкротств в пандемию был напечатан колоссальный объем денег. Увеличение денежной массы подогрело инфляцию, тем более на фоне барьеров в логистике из-за коронавирусных ограничений. А для хеджирования инфляционных рисков инвесторы часто используют товарные рынки и акции сырьевых компаний, поскольку сырье является первым звеном в раскручивающейся инфляционной цепи.

Между тем упомянутое ухудшение восприятия нефтяного сектора привело к сокращению инвестиций. Капитальные расходы мировых нефтегазовых (включая газовые проекты) компаний сектора снизились с $650 млрд в 2019 году до $400 млрд в 2020 году. В 2021-м они могут вырасти до $450-500 млрд.

Убавилось и желание самих компаний расходовать свободный денежный поток на наращивание добычи, раз можно найти ему более достойное применение. Некоторые предприятия пытаются стать более зелеными, запуская проекты в сфере возобновляемой энергии. А те, кто сохраняет классический профиль бизнеса, все охотнее распределяют свободные средства среди акционеров вместо того, чтобы тратиться на бурение и разведку. Особенно после истории со сланцевой революцией в США, когда за периодом активных инвестиций в освоение новых месторождений последовали супернизкие нефтяные цены прошлого года.

Судя по нынешнему росту стоимости барреля, нефтетрейдеры отлично понимают, что уже на горизонте нескольких лет перед миром маячит перспектива столкнуться с недостатком классических энергоресурсов. Примечательно, что даже при цене $84 и точке безубыточности сланцевых проектов в районе $30-35 за баррель добыча не растет, а число задействованных буровых установок увеличивается очень медленно. 

Как может развиваться ситуация на рынках дальше? Если инфляционное давление сохранится, то под давлением окажутся прежде всего акции IT-компаний, которые очень чувствительны к стоимости капитала. В случае роста ставок доступность капитала для них снизится.

При этом продолжится приток средств в бумаги сырьевого сектора, который слабее страдает от роста процентных ставок и дает возможность хеджирования от инфляции. Нефтяные компании стоят дешево, если судить по сравнительным коэффициентам. Если раньше они оценивались примерно по коэффициенту EV/Ebitda в 8-9, то сейчас в мире их оценка упала до уровня 6-7 EV/Ebitda .

На рынке нефти в отсутствие существенных инвестиций в добычу будет нарастать дефицит предложения, а вот спрос вряд ли сократится. Последний коррелирует с ростом населения планеты, который, по разным прогнозам, продолжится до 2029-2032 года и приведет к дальнейшему усилению потребности в энергоресурсах. 

Мир может столкнуться с ценой нефти выше $100 уже в следующем году, но вряд ли это создаст существенную нагрузку для глобальной экономики. В то же время нефтяные компании, вероятно, будут оставаться «нелюбимыми детьми» глобальных инвесторов и едва ли имеют шансы перейти в категорию перекупленных — overcrowded trade, однако это не будет оказывать влияния на рекордный денежный поток от компаний в случае реализации инфляционного сценария.

Привлекательными выглядят долгосрочные вложения в сектор в расчете не только на рост бизнеса, но и на дивидендный поток. Благодаря рекордным дивидендам совокупный доход акционеров нефтекомпаний в следующие пять лет может значительно превысить средний уровень по рынку акций. 

Инвесторам определенно нравится такая перспектива — с начала года отраслевой индекс MCSI World Energy прибавил 38%.