Это похоже на Чернобыль: что случилось с обрушившим рынки фондом Archegos
Что случилось с фондом Archegos
Archegos покупал у банков деривативы, а именно свопы на полный доход. Такой своп устроен следующим образом. Одна сторона платит оговоренную процентную ставку (фиксированную или плавающую), а в обмен на это получает платеж, равный полному доходу, который принес актив. Полный доход складывается из денежного потока и переоценки, в случае с акциями это рост курса плюс дивиденды. Такой инструмент создает синтетическую позицию в активах — их как бы нет, но они есть.
Тот, кто получает платеж, зависящий от курса акции, как бы держит эту акцию, не покупая ее, причем держит в кредит, так как он платит процентную ставку взамен. Bloomberg пишет, что точный размер позиции фонда Archegos неизвестен, но он достигает десятков миллиардов долларов, может быть, даже больше $50 млрд.
Использование свопов оказалось рискованной стратегией, так как при быстром снижении цен базовых активов возникли кратные убытки не только у Archegos, но и у контрагентов — инвестиционных банков, объясняет аналитик по международным рынкам «Открытие Брокер» Алексей Корнилов. «Если бы фонд держал активы напрямую, то у него не было бы такого эффекта от снижения цен базовых активов и закрытие позиций могло происходить упорядоченно», — добавил он.
По неофициальным данным, левередж (кредитное плечо) фонда достигал 8-10, говорит международный финансовый консультант FCP Financial Management Ltd. Исаак Беккер. Эксперт отметил, что это очень рискованные инвестиции, при которых удешевление хотя бы одной акции с большой вероятностью ведет к маржин-коллу.
Что случилось с банками
Аналитики и экономисты пытаются оценить потери банков от банкротства фонда Archegos. Так, JP Morgan оценивает потери в $5-10 млрд, пишет Bloomberg со ссылкой на записку аналитиков банка. Авторы записки называют потери «очень значительными», добавляя, что потери компании Nomura могут составить $2 млрд, а спекуляции в прессе о потерях Credit Suisse в $3-4 млрд называют «не невероятным исходом». «Мы до сих пор гадаем, почему Credit Suisse и Nomura не смогли полностью закрыть свои позиции к этому моменту», — пишут аналитики JP Morgan, добавляя, что ожидают полного раскрытия информации к концу недели. Оба банка выступали прайм-брокерами для фонда Archegos.
Goldman Sachs, Deutsche Bank и Morgan Stanley также были прайм-брокерами фонда, но они отделались куда меньшими потерями, что позволяет предположить, что некоторые банки договаривались друг с другом и координировали свои действия. Это позволило одним закрыть позиции вовремя, а другим пришлось нести потери, пишет CNBC. Бывший юрист SEC Марк Берман сказал CNBC, что регуляторы должны изучить не только как прайм-брокеры позволили Archegos собрать такую большую позицию, но и их коллективные подходы к переговорам и риск-менеджменту.
Регулирующие органы США начали изучать причины краха фонда Archegos Capital Management, ставшего крупнейшим за последние годы, и роль в этом ведущих мировых банков, сообщил Bloomberg. Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) вызывала банки на встречу, где обсуждалось, что спровоцировало распродажу активов на $20 млрд. Финансовый регулятор FINRA опрашивает брокерские компании, пытаясь выяснить, какое воздействие на них оказывает эта ситуация, а также о любых воздействиях на их операции, потенциальных кредитных рисках и других угрозах.
Почему никто не заметил этого риска раньше
По данным Bloomberg, фонд Хвана представляет собой семейный офис. Семейные офисы создаются богатыми семьями для управления своими деньгами и благотворительными предприятиями. По данным исследовательской компании Campden Research, в 2019 году семейные офисы управляли активами на сумму около $6 трлн.
Bloomberg сообщил, что семейные офисы, которые управляют одним состоянием, обычно освобождаются от регистрации в качестве инвестиционных консультантов в SEC. Этим и воспользовался Хван, избегая отчетности, он не раскрыл своих владельцев, руководителей и точное количество денег, которыми он управляет.
По данным Bloomberg, Хван никогда не подавал отчет 13F о своих активах, который каждый инвестиционный менеджер, владеющий акциями США на сумму более $100 млн, должен заполнять в конце каждого квартала.
Крах Archegos: сигнал «денежным мешкам» или напоминание о риске
Почему это важно
Случившееся с Archegos Capital представляет собой системный риск, считает директор по развитию бизнеса Alfa Asset Management (Europe) S.A. Вадим Погосьян, так как огромное количество ставок сделано на внебиржевом рынке. «Эти сделки не видны другим участникам и не принимаются ими в расчет при определении рисков и лимитов. В итоге, как только на рынке происходит что-то относительно нестандартное, мы получаем распродажи и снижения неожиданно большой величины. Нечто сопоставимое с аварией на Чернобыльской АЭС, когда большое стечение маловероятных по отдельности обстоятельств привело к огромной катастрофе», — говорит он.
Сейчас происходит примерно то же самое: сочетание нескольких рыночных факторов, таких как краткосрочное снижение нескольких конкретных акций, вызывает взрывную реакцию, продолжает он, отмечая, что коррекция длится уже несколько недель и многие акции упали в цене на 30-50%, но они не были в портфеле у Archegos.
Кто такой Билл Хван
Билл Хван — выходец из фонда Tiger, который в конце 90-х был вторым по величине хедж-фондом в мире, объясняет международный финансовый консультант FCP Financial Management Ltd. Исаак Беккер. В 2012 году Хвана обвинили в инсайдерской торговле и манипулировании акциями китайских банков. Трейдер и его компании заплатили более $44 млн, а сам Хван согласился не заниматься инвестиционным консалтингом. После этого банк Goldman Sachs отказался вести бизнес с Хваном. Затем, правда, банк передумал, потому что не хотел упускать материальную выгоду от сотрудничества с Archegos, пишет Bloomberg.
«Хван — талантливый и опытный инвестор, который заплатил штраф за свои грехи и заслужил индульгенцию. Несмотря на запрет вести инвестиционную деятельность, связи и идеи у Хвана остались, что позволило ему вернуться на рынок. Возможно, подозревая, что что-то может пойти не так, он использовал производные инструменты, чтобы не отчитываться перед регулятором и не привлекать внимание к своим рисковым инвестициям», — говорит Беккер.