Пандемия коронавируса не стала неожиданностью для самых прозорливых экономистов, хотя и выглядит как «черный лебедь», грозящий разрушить все вокруг. Еще в 2009 году Всемирный банк оценивал потери от возможной пандемии гриппа в $800 млрд, а число жертв — в десятки миллионов человек. Экономисты, правительства и финансисты в свое время пристально изучали распространение птичьего и свиного гриппов. Для прогнозирования аналитики часто обращаются к эпидемии гриппа 1918–1919 годов, известного как испанка. Она унесла, по разным оценкам, 40–50 млн жизней.
Та пандемия считается самой тяжелой в мировой истории как по числу заразившихся, так и по числу умерших. Однако хотя ее экономические последствия и были драматическими, их удалось быстро преодолеть. Международный валютный фонд в 2006 году писал, что испанка привела к резкому падению экономической активности, которая быстро восстановилась. Произошло примерно то же, что происходит сейчас: экономические цепочки оказались разорванными в результате физических преград для экономики, таких как карантин, потребительский спрос резко упал, а инвестиции были заморожены. Однако, как только эпидемия закончилась, экономика очень быстро восстановилась, а потребление и деловая активность превысили тот уровень, что был до эпидемии. Причиной экономического кризиса во время пандемии служат физические барьеры — люди находятся в карантине, не могут работать, предпринимать, потреблять. На 30 марта 2020 года в мире в карантине разной степени строгости находились, по расчетам AFP, 3,38 млрд человек, или более 40% населения Земли.
В блоге Федерального резервного банка Нью-Йорка опубликована статья, основанная на научном исследовании влияния испанки на экономику американских городов. Авторы — член совета директоров ФРС Серджио Корреа, Стивен Лак из ФРС Нью-Йорка и Эмиль Вернер из MIT — утверждают, что карантины в городах приводили к уменьшению смертности и драматическому падению экономики в краткосрочной перспективе. Однако после окончания эпидемии экономика показала взрывной рост, который был выше в тех городах, где карантин продержался дольше. При этом на экономическую активность после эпидемии влиял уровень смертности: чем он был выше, тем ниже была экономическая активность.
Экономисты уже пытаются прогнозировать последствия нынешней пандемии коронавируса. Moody’s, например, ожидает, что восстановление мировой экономики начнется уже во второй половине 2020 года — кризис будет недолгим, хотя и глубоким. Цена на нефть, по прогнозам агентства, в 2020 году в среднем будет на уровне $40–45 за баррель, а дальше вернется к диапазону $50–70.
О глубине падения экономики в разгар вспышки можно судить по первым данным из Китая: за январь-февраль промышленное производство рухнуло на 13,5% год к году, розничные продажи — на 20,5%. Однако уже 28 марта, через два с небольшим месяца после закрытия Уханя на карантин, предприятия Китая вернулись к работе — производство возобновилось на 98,6%. PMI Китая, опубликованный в конце марта, поразил, превзойдя все ожидания аналитиков. Goldman Sachs прогнозирует снижение мирового реального ВВП на 1% в 2020 году и отмечает, что экономика переживает не рецессию, а неожиданную остановку. Во II квартале, по прогнозу инвестбанка, ВВП США упадет на 24% в реальном выражении. Когда это все закончится? Goldman Sachs считает, что рост начнется уже в III квартале и будет очень бурным — плюс 10% год к году. Но аналитики уточняют, что все будет зависеть от того, как быстро удастся победить вирус. Борьба с пандемией, по мнению банка, займет несколько месяцев, и к концу II квартала эпидемия будет взята под контроль.