Розничное банковское кредитование по итогам 2018 года продемонстрировало впечатляющий рост. Причем как по объемам выдач новых ссуд, так и по приросту кредитного портфеля. Розница «выстрелила» сразу на 23% (в 2017 году было 13%), до 14,9 трлн рублей; для сравнения: объемы корпоративного кредитования увеличились менее чем на 6%, до 33,4 трлн рублей. Рост розничного портфеля связан с увеличением объема как ипотечных кредитов, так и необеспеченных потребительских ссуд. Остальные виды, в частности автокредитование, показали более слабую динамику. Ипотечный портфель достиг почти половины всего объема кредитов физлицам и составил 7,1 трлн рублей (вырос за год на 24%), прирост портфеля нецелевых кредитов наличными превысил 25%. За год банки выдали ипотечных кредитов более чем на 3,2 трлн рублей (2,1 трлн рублей в 2017 году), а кредитов наличными — 4,3 трлн рублей (2,9 трлн рублей годом ранее).
В январе 2019 года продолжилась тенденция роста розничного сегмента на фоне слабой динамики кредитования предприятий. Объем кредитов населению увеличился на 1,3% за месяц к декабрю 2018-го и на 23,1% год к году. Даже при умеренном росте ключевой и кредитных ставок банковская розница в этом году прибавит, скорее всего, не менее 15%.
Неудивительно, что банки, ориентированные на розничный сегмент, демонстрируют лучшую динамику. По итогам января 2019-го по рентабельности в первой сотне банков среди лидеров — «Тинькофф», «Ренессанс Кредит», «Хоум Кредит». Подобную картину, скорее всего, осталось наблюдать не так долго. Причем не только из-за попыток Банка России охладить рост потребительского кредитования.
Серьезная проблема в том, что прирост объемов розничных кредитов драматически превышает рост доходов населения. Доходы шестой год подряд падают или стагнируют, и в 2019 году предпосылок к иной динамике не видно. В 2018 году, по оценкам Росстата, реальные располагаемые денежные доходы (за вычетом обязательных платежей, скорректированных на индекс потребительских цен) снизились на 0,2%. В январе 2019-го они упали на 1,3% по сравнению с январем 2018 года. Умеренный рост потребкредитования можно было бы оценивать позитивно, но двузначные темпы прироста приводят к разбалансировке.
Последние два года происходил постепенный переход домохозяйств от сберегательной модели поведения к увеличению потребления. Вместе с сокращением доходов люди улучшали уровень жизни за счет кредитов. С потребительской точки зрения это логичная модель поведения при постоянном снижении ставок по кредитам. С позиции розничных банков это способ перейти к экспансии, улучшив свой финансовый результат. С точки зрения экономики это драйвер, раскручивающий маховик спроса.
Что же не так? Потребкредитование снова (как и во время кредитного бума 2000-х) способствует прежде всего росту спроса на импорт. Эффект для экономики и российского производства неоднозначный. После того как ЦБ дважды повысил ключевую ставку, ставки кредитования снова пошли в рост, стала увеличиваться доходность депозитов.
Для банков это чревато проблемой так называемых процентных ножниц — когда более длинные кредиты, выданные еще по относительно низким ставкам, начинают фондироваться за счет дорожающих пассивов. Это касается в большей степени ипотеки и автокредитования: по данным ЦБ, средневзвешенные ставки рублевых вкладов сроком до одного года за второе полугодие 2018-го выросли на 0,5% годовых, а средние ставки по ипотечным кредитам выросли за тот же период только на 0,2% годовых.
Еще один фактор — просрочка и резервы. В течение всего 2018 года просрочка «размывалась» на растущем кредитном портфеле. А банки сокращали уровень резервирования по розничному портфелю. Среди прочего это позволило показать такие отличные результаты по прибыли.
Однако в 2019 году повторить тот же сценарий не удастся. Просрочка даже на фоне растущего портфеля снова начнет расти. Порядок резервирования становится жестче, и уже в первом полугодии банки покажут финансовый результат хуже из-за ускоренного роста резервов, вероятно, большими темпами, чем выдачи кредитов.
Тем не менее потребителям будет сложно остановиться. Маховик потребкредитования может затормозиться либо после радикальных регулятивных ограничений, либо как результат «шока ставок», когда стоимость потребкредитов становится для большинства заемщиков неприемлемой. А мягкий рост ставок при стагнации доходов будет только поддерживать спрос на потребкредитование. Вот только он не будет выглядеть так здорово, как в прошлом году: прибыль розничных «монолайнеров» сократится, качество платежной дисциплины серьезно ухудшится, вырастет доля семей с несколькими кредитами, которые смогут их обслуживать без рефинансирования.