Принятый палатой представителей конгресса США законопроект, позволяющий рассматривать заниженный курс национальных валют иностранных государств как форму субсидирования и вводить соответствующие защитные пошлины, потенциально способен вызвать разрушительную американо-китайскую торговую войну. Но скорее всего, не получит окончательного одобрения Сената и Белого Дома и не будет реализован на практике, поскольку является заведомо бессмысленным и способен нанести ущерб не столько Китаю, сколько близким союзникам и партнерам США в Азии.
Сам факт манипулирования курсом национальной валюты со стороны КНР достаточно очевиден: золотовалютные резервы в $2,45 трлн, многолетнее положительное сальдо внешней торговли и неизменный курс юаня к доллару на протяжении последнего экономического кризиса говорят сами за себя. Проблема, однако, состоит в том, что роль заниженного курса юаня в дисбалансе китайско-американской торговли является, скорее всего, глубоко второстепенной.
Имеет смысл обратиться к тому, что представляет собой китайский экспорт. Сделать это несложно, поскольку экспорт продукции сборочных производств, работающих на импортном сырье и компонентах, выделяется в китайской статистике в отдельные статьи. Из экспорта за 8 месяцев 2010 года, составившего $989,7 млрд, на обработку давальческого сырья и компонентов приходилось $72,9 млрд, а на обработку импортного сырья и компонентов — $389,8 млрд, или 46,7%. В структуре китайского импорта на ввоз комплектующих и материалов по данным статьям приходилось $267,7 млрд, или 55,1%.
Речь идет главным образом о ввозе высокотехнологичных компонентов (например, элементной базы электроники) из Японии, Южной Кореи и Тайваня, частично — из самих США и ЕС. Создать полный цикл производства технически сложной и при этом конкурентоспособной продукции Китай пока что не в состоянии и является не столько мировой фабрикой, сколько мировым сборочным цехом.
Баланс китайской торговли с основными поставщиками этих самых комплектующих у КНР выражено отрицательный. Например, согласно данным китайской таможенной статистики, на Тайвань за 8 месяцев товаров из КНР экспортировано на $18,6 млрд, импортировано — на $75,9 млрд. Китайский экспорт в Южную Корею составляет $43,7 млрд, импорт — $88,9 мрлд. В Японию китайских товаров экспортировано на $75,3 млрд, импортировано — на $111,6 млрд.
Суммарно китайский дефицит в торговле с Тайванем, Южной Кореей и Японией больше, чем китайский профицит в торговле с США ($114,5 млрд за 8 месяцев). Кроме того, в Азиатско-Тихоокеанском регионе Китай имеет значительный дефицит в торговле с Австралией ($20,4 млрд). Правда, он связан уже не с импортом сложных компонентов, а с закупками сырья.
Легко себе представить, что если законопроект о наказании валютных манипуляторов вступит в силу, это приведет к возникновению труднопрогнозируемых угроз для целого ряда международных компаний, имеющих в Китае сборочные площадки своей продукции.
Доказать, что в стоимости импортированного из КНР ноутбука или смартфона собственно китайский вклад незначителен, будет непросто, а для некоторых сложных изделий, видимо, нереально. Нереально будет и быстро перестроить производственные цепочки с выводом производств в другие страны.
Таким образом, реалистичным выглядит предположение, что само по себе принятие законопроекта является скорее инструментом дополнительного давления на Пекин с целью побудить китайцев быстрее укреплять национальную валюту и, возможно, пойти на более широкие торговые уступки Соединенным Штатам. В противном случае закон окажется лишь формой коллективного наказания для всех экономик Азиатско-Тихоокеанского региона и создаст политические проблемы главным образом для самих США.