Принцип «сила солому ломит» остается главным политическим кредо Владимира Путина
Автор — политический обозреватель
Юрий Лужков сообщил городу и миру, что его жена стала так богата, потому что она талантливый человек. Очевидная правота Юрия Михайловича подтверждается и тем, что у нас в России вообще родственники мэров, губернаторов, вице-премьеров и министров, как правило, на редкость талантливы. Бывает, конечно, что после отставки мэра-министра таланты эти начинают меркнуть. Но это происходит лишь потому, что родственники нового мэра или вице-премьера оказываются еще более талантливы. Это соревнование семейных талантов по большей части и составляет нашу государственную жизнь.
Так что таланты г-жи Батуриной сами по себе, конечно, не являются поводом для отставки Юрия Михайловича. Так за что же его преследуют?
За кепку и пчел. Кепка и пчелы довершили цельный образ «крепкого хозяйственника», знакомый всей стране с середины 1990-х. Кепка и пчелы—символы той модели патерналистского капитализма, который удалось создать г-ну Лужкову в рамках московского хозяйства. И уход Лужкова должен завершить серию отставок тяжеловесов 1990-х, лидеров феодального федерализма—Муртазы Рахимова и Минтимера Шаймиева. Именно они придумали, как скрестить в российском климате ежа с ужом и построить в границах региона клановое капиталистическое хозяйство, где все основные нити экономической жизни тянутся к одному центру.
Несмотря на то, что тяжеловесы сдали некогда Владимиру Путину свои политические права—место в Совете Федерации и выборность,—принципы, на которых держалась их власть в регионе, оказались слишком прочными. Хозяйство из рук они так и не выпустили. И это обстоятельство находится в остром противоречии с той новой, а точнее старой—советской, унитарной моделью управления, которой привержен г-н Путин. Эта модель предполагает, что губернаторы из лидеров и патронов местных элит превращаются в эдаких назначенцев, ревизоров-соглядатаев центра, проводящих линию Москвы.
Проблема, однако, в том, что новая-старая модель встречает молчаливое, но определенное сопротивление страны. Число сторонников выборности губернаторов располагается возле отметки 60%, а число противников составляет лишь 20%. Но это когда люди отвечают на абстрактный политический вопрос. Когда же их спрашивают, хотят ли они видеть своего губернатора и мэра назначенным или избранным, за выборность высказываются, как правило, 75–80%.
Важно иметь в виду, что молчаливым это сопротивление остается, лишь пока социальная ситуация выглядит относительно благополучной. При малейшем же росте общего недовольства тема прямых выборов немедленно возвращается в повестку дня. Последний спор на эту тему разразился в 2008 году: в ноябре, то есть в самый разгар экономического кризиса, Юрий Лужков, выступая на Первом канале, высказался за возвращение выборов. И не пойди цена на нефть в 2009 году стремительно вверх, тема бы имела продолжение. Точно так, как она немедленно всплыла в ходе конфликта вокруг московского назначенца Бооса в Калининграде.
При экономическом потрясении с более широкими социальными последствиями требование возвращения выборности губернаторов сыграет ту же роль красной тряпки, которую при крушении Советского Союза сыграла знаменитая 6-я статья советской Конституции. И точно так, как отмена 6-й статьи подорвала сам остов политической системы СССР, политическая система, созданная Владимиром Путиным, затрещит по швам, если это требование не удастся погасить. И не потому, что в российской Конституции баланс в отношениях федеральной и региональной власти не прописан. А потому, что Владимир Путин, невзирая на Конституцию, изменил этот баланс в свою пользу. И по всем законам политической физики, как только сила, сгибающая палку в одну сторону, ослабнет, палка разогнется и со всей силой отдачи даст по лбу тому, кто палку так усердно гнул.
Владимир Путин не мог уволить Юрия Лужкова. В 2000 году Юрий Лужков сдал Владимиру Путину президентское кресло, так и не вступив в решительное сражение. А потому, по всей видимости, окончательная зачистка старой феодальной фронды наряду с введением шестилетнего срока и стояла в списке дел, предназначенных Дмитрию Медведеву в рамках подготовки возвращения г-на Путина в Кремль.
Принцип «сила солому ломит» остается главным политическим кредо Владимира Путина. К тому же в советские времена за догму почиталось, что утверждение абсолютной монархии является исторически прогрессивным шагом по сравнению с феодализмом. Современная историография, впрочем, все чаще оспаривает этот вульгарно-материалистический взгляд. В России же первая попытка утверждения неограниченной самодержавной власти обернулась тотальным коллапсом государственности после смерти Ивана Грозного и тремя десятилетиями разрухи. Но российские властители упорно не желают замечать основной закон истории—закон согнутой палки, трактуя историю исключительно в терминах «силы» и «соломы».
Автор - политический обозреватель