Если не рассматривать разного рода религиозные верования, можно признать: жизнь не бывает неизменно прекрасной. К тому же свобода подразумевает ответственность, а также неудачи, ошибки и несчастные случаи, на которых мы учимся. Именно поэтому успехи в свободном обществе перевешивают провалы. Чтобы осознавать последствия своих поступков, люди должны быть свободными — в противном случае они ничему не учатся.
Изобретательность и талант свободных людей создают благосостояние, они — главный источник улучшения качества жизни. Свободные люди создали капитализм. Социализм в свою очередь — это продукт обмена свободы на кажущуюся безопасность. Но променять свободу можно лишь на менее безопасную и менее динамичную жизнь.
В наши дни все больше и больше людей готовы отказаться от свободы — и кто их за это осудит? Интеллектуалы и политики уверяют нас, что выбора нет. Гарвардский профессор и бывший главный экономист МВФ Кен Рогофф пишет, что «скорость инновационного развития далеко опережает возможности правительственных регуляторов справляться с кризисами и тем более предсказывать их». Он сравнивает недавний разлив нефти на скважине BP с финансовым кризисом. Современный луддит Рогофф просит у правительства защиты от технологий.
Множество политиков, придерживающихся, по их словам, консервативных взглядов и верящих в свободу, высказывают похожие соображения, пусть и не прямо. Поддерживая национализацию плохих активов, стресс-тесты, бейлауты и антикризисные траты, они молчаливо соглашаются, что свободный рынок не может сохранять стабильность без правительственного контроля. Эти так называемые консерваторы говорят о свободе, но не следуют ее путем. Джордж Буш-младший сказал, что «поступился принципами свободного рынка, чтобы спасти его». Единственное, что американцы могут вынести из всех этих рассуждений: свободный рынок не вызывает доверия.
Не поймите меня неправильно: нефть, хлещущая из трубы на глубине полутора километров, — это ужасная картина. Мне хотелось бы, чтобы ни одна капля не добралась до поверхности океана, разрушая пляжи и убивая морских обитателей. Но невозможно застраховаться от всех происшествий.
К счастью, мы способны учиться на своих ошибках. Между 1970-м и 1979-м каждый год происходило в среднем 25 разливов нефти объемом более 700 т. В 2000-е годы это число уменьшилось до трех. Нефтяные компании теряют деньги и портят свой имидж, когда проливается нефть, — у них есть огромная мотивация не допускать этого. Мотивация заставляет их инвестировать в безопасность.
Существенно уменьшилось количество авиакатастроф, крушений поездов, взрывов на угольных шахтах. Если бы правительство управляло всеми поездами и самолетами, добывало бы всю нефть и весь уголь — несчастные случаи никуда бы не делись, никто не способен их предотвратить. Чрезвычайные происшествия не свидетельствуют о том, что капитализм дал сбой: свобода не может лишить жизнь рисков точно так же, как и правительство.
На самом деле в попытках избавиться от рисков правительство часто только множит их. Так, снизив в 2003-2004 годах ставку рефинансирования до одного процента, чтобы побороть дефляцию, ФРС создала питательную среду для будущего пузыря на рынке недвижимости. Fannie Mae, Freddie Mac и другие правительственные изобретения усугубили инфляцию недвижимости. Вот что вызвало панику — а свобода тут ни при чем.
Когда-то, в 1970-е, правительство США отказалось от постройки атомных электростанций. Виной тому был, по меньшей мере отчасти, несчастный случай на АЭС Три-Майл Айленд. А сегодня человечество пытается бороться с выбросами парниковых газов, которых было бы куда меньше, если бы мы строили атомные станции.
Риск невозможно изъять из жизни. И, предпринимая такие попытки, правительство лишь переносит его в другое место. Без прогресса, который приходит со свободой, система обрушится — создание благ обречено. Нельзя из ничего сделать что-то. Плоды свободы доступны лишь тем, кто готов нести свободные риски. Давайте не забывать об этом.
Брайан Уэсбери — главный экономист, Роберт Стейн — старший экономист консалтинговой компании First Trust Advisors. Они пишут еженедельную колонку для Forbes, США