Идеи для жизни: зачем швейцарским биофармацевтам понадобились российские стартапы
В апреле этого года в Ferring Россия стартовал отбор новых проектов в области репродуктивной медицины — одной из наиболее сложных для стартапов. Тема бесплодия сейчас настолько актуальна?
Более чем актуальна. Количество жителей в России уменьшается с каждым годом, и среди причин демографического кризиса — снижение рождаемости и рост заболеваний, приводящих к бесплодию. В 2018 году в России родилось около 1,6 млн детей — на 100 000 меньше, чем в предыдущем. И рассчитывать на рост числа беременностей не приходится: в фертильный возраст входят девушки, родившиеся в эпоху низкой рождаемости, в конце 1990-х годов.
Ситуация осложняется и тем, что это поколение юных женщин о рождении ребенка задумается ближе к 30 годам. Помочь выбраться из «демографической ямы» способны остальные женщины, и вот тут встает проблема бесплодия. Но есть еще и мужское бесплодие, на которое приходится 30-50% проблемных случаев. Его развитию способствует плохое состояние окружающей среды, сопутствующие патологии, высокие стрессовые нагрузки. По разным данным, в России сегодня насчитывается от 3 до 7 млн бесплодных пар. И количество людей, страдающих бесплодием, ежегодно увеличивается на 250 000-300 000 человек. Этот вопрос поднят на государственном уровне. В прошлом году правительство поставило четкие цели по повышению рождаемости и продолжительности жизни.
Но ведь уже есть современные средства, способные эффективно бороться с этой проблемой?
Да, есть — использование вспомогательных репродуктивных технологий, основанных на экстракорпоральном оплодотворении (ЭКО). Это общепринятый в мире метод борьбы с бесплодием, помогающий обеспечить рост рождаемости. В прошлом году в России было проведено около 100 000 циклов ЭКО. Их эффективность составляет примерно 30%, то есть три цикла — одна беременность, одни роды. Таким образом, около 30 000 детей ежегодно рождаются с помощью этого метода. Казалось бы, немало. Однако доля родов после ЭКО по отношению к общему числу новорожденных — всего около 2%. В Бельгии, Дании, Израиле и других странах эта цифра колеблется от 5% до 10%.
Значит, у нас есть потенциал роста?
Если экстраполировать данные на нашу страну — с учетом количества населения, женщин, супружеских пар, то родов с помощью ЭКО должно быть как минимум в три раза больше, чем сейчас. Именно поэтому государство уделяет пристальное внимание решению проблемы бесплодия в России, что нашло свой отклик в существенном финансировании программ по охране и укреплению репродуктивного здоровья, в том числе в виде проведения процедуры ЭКО по ОМС. До этого рынок ЭКО был полностью частным, хотя в других странах механизм компенсации государством экстракорпорального оплодотворения работает уже давно. В ближайшее время нас еще ждут совершенствования в этой области, я в этом убежден. В свою очередь, мы в Ferring делаем все возможное для того, чтобы расширить доступ к необходимым технологиям и лекарственным препаратам для пациентов с репродуктивными нарушениями, а также беременных женщин и новорожденных.
Что мешает распространению практики ЭКО в нашей стране?
У нас нет полноценной системы, которая бы включала всестороннее информирование населения не только о доступности вспомогательных репродуктивных технологий, но и о сохранении репродуктивного здоровья в целом. Должны быть отработаны стандарты раннего выявления и диагностики репродуктивных нарушений. Банально нужно начать с диспансеризации с дальнейшим контролем и мониторингом пациентов с заболеваниями репродуктивной системы.
Также необходимо совершенствовать систему образования врачей, участвующих в лечении женского и мужского бесплодия. Большинство российских вузов сегодня выпускают врачей акушеров-гинекологов, а узкую специализацию репродуктолога, эмбриолога или андролога можно получить только по системе дополнительного образования. Медицина развивается, а четких критериев для этих специальностей все еще нет, их необходимо создать и утвердить. Но опять же, для России это новая область знаний — отсюда и текущие сложности. Тем не менее, в уже созданных центрах репродуктивной медицины пользуются теми же технологиями, что и во всем мире.
Насколько я знаю, в скандинавских странах создана общая система сбора информации о пациентах — специальный регистр, когда женщину наблюдают с момента первоначального обращения до рождения ребенка. У нас такого пока нет.
Да, сегодня в России отсутствует единая система сбора и анализа данных по репродуктивному здоровью женщин и мужчин. Когда такой централизованный регистр появится, можно будет считать, что мы достигли существенных результатов. Но даже за последние пять лет Россия прошла тот путь, что остальные страны — за 10-20 лет. Это касается оснащения клиник, поддержки государства, количества и качества центров, докторов и, собственно, роли государства в поддержке репродуктивного здоровья с применением вспомогательных репродуктивных технологий. И не нужно забывать, что несмотря на наш потенциал в области ЭКО, с точки зрения количества циклов мы уже входим в первую пятерку стран мира. К тому же рынок в России более позитивен с точки зрения законодательства: у нас нет ограничений по возрасту женщины, семейному положению, количеству попыток, используемых за счет средств ОМС.
Такие ограничения есть в других странах?
Да, в ряде стран за государственный счет можно сделать не более трех попыток ЭКО, несмотря на то, что опыт подсказывает — в зависимости от возраста может потребоваться 5-6 попыток для получения желаемой беременности и рождения ребенка. Также в некоторых скандинавских странах есть возрастные ограничения для применения вспомогательных технологий — 39 лет, в Италии — 45 лет. Часть стран использует модель софинансирования — 30% дает государство и 70% платит пациентка. В ряде стран законодательно запрещено донорство яйцеклеток, сперматозоидов и суррогатное материнство. И эти пациенты часто попадают к нам.
У Ferring Pharmaceuticals высокий уровень экспертизы в области репродуктивной медицины на глобальном уровне. Причем вы фокусируетесь на исследованиях и разработке инновационных продуктов. Почему за поиском идей решили обратиться к российским стартапам?
Наша страна обладает значительными научными заделами и большим опытом в области органической и неорганической химии и биологии. У Ferring есть устоявшиеся связи с российскими университетами, например, мы готовимся к открытию научно-исследовательской лаборатории на базе РХТУ им. Д.И. Менделеева. Но при этом должного внимания теме поиска инновационных идей среди молодых ученых мы до настоящего времени не уделяли. Именно поэтому и был запущен проект поиска технологических стартапов на базе GenerationS, корпоративного акселератора РВК.
А в других странах у Ferring есть опыт взаимодействия со стартапами?
На глобальном уровне компания ведет постоянный поиск инновационных проектов в области репродукции, акушерства и гинекологии, урологии, гастроэнтерологии и других областях. В апреле 2019 года, например, состоялась сделка: покупка биотехнологической компании Rebiotix Inc, специализирующейся на популярном сейчас направлении — микробиоме. Компания запатентовала лекарственную платформу MRT, которая доставляет здоровые живые микробы человеческого происхождения в желудочно-кишечный тракт для профилактики рецидивирующей инфекции Clostridium difficile. Эта разработка может стать первым в мире одобренным продуктом для микробиома человека. Конечно, Ferring это интересно. В России опыта взаимодействия со стартапами у нас нет. Мы — пионеры, и вместе с GenerationS ищем новые возможности лечения в области репродуктивного здоровья и повышения рождаемости в России.
Почему в партнеры по отбору вы выбрали именно GenerationS?
Сильная сторона команды GenerationS — активная позиция, именно это качество мне импонирует. Они работают проактивно и профессионально, обладают правильным набором компетенций, которые мне, как представителю коммерческой организации, позволяют с большим интересом смотреть на собственные коммерческие проекты. Кроме того, сам инструментарий скаутинга и акселерации широко используют компании из других индустрий, он демонстрирует свою актуальность и эффективность, и мы также стремимся идти в ногу со временем.
Какие стартапы вы рассчитываете найти?
Мы стремимся расширить возможности лечения в области репродуктивного здоровья и разработать препараты следующего поколения, предназначенные для рождения здоровых детей, поддержки здоровья их родителей и продления полноценной здоровой жизни. Нас интересуют прорывные идеи молодых ученых в области репродуктивной медицины, которые можно развить с помощью финансирования и экспертной поддержки. Будем рады рассмотреть заявки и стартапов с проектами на начальной стадии, и тех, кто уже защитил патенты на изобретения и нуждается в поддержке для получения доказательного уровня. Мы ожидаем получить идеи и из недр НИИ с их крайне ограниченными бюджетами на науку, и из фундаментальных университетов, и от частных лиц.
Какими характеристиками должны обладать проекты, чтобы вы их заметили?
Наукоемкость — наш главный критерий. Исходя из него и будет определяться дальнейшая стратегия нашей поддержки. Не случайно мы обозначили для отбора такое большое количество направлений — это не только разработка новых пептидных препаратов c максимальным спектром клинических преимуществ, но и новые системы доставки лекарственных средств в организм человека, что позволяет повысить эффект терапии. Мы поддерживаем принципы превентивной медицины, поэтому нас интересует исследование генома и генетическая диагностика, которые играют большую роль при выявлении потенциальных рисков для репродуктивного здоровья пациентов. Помимо этого, мы фокусируемся на поиске и внедрении цифровых технологий сбора и анализа больших данных — перспективном направлении для улучшения качества медицинской помощи. Нам важно рассмотреть как можно большее количество проектов из разных областей для того, чтобы российская фармацевтика получила дополнительный стимул для развития.
На что могут рассчитывать победители?
Одна из самых эффективных форм поддержки со стороны Ferring — возможность дальнейшей доработки и тестирования своего проекта в профильных лабораториях нашей компании по всему миру. У компании есть собственные центры исследования и разработок в Китае, Дании, Индии, Израиле, Японии, Шотландии, Швейцарии и США. Срок и другие условия такой стажировки будут определяться в индивидуальном порядке. Все стартапы разные, находятся на разных стадиях развития и могут требовать различных инструментов для развития. Одним необходимы прямые инвестиции, другим — площадка для тестирования продукта, третьим — отраслевая экспертиза. Все это мы готовы предоставлять. Кроме того, лучшие проекты получат гранты в размере €10 000, которые можно будет потратить на доработку продукта.
