IT-директор Альфа-Банка — о стратегии, кадрах и технологиях
— Как текущая ситуация отразилась на работе IT-департамента? За счет чего удалось сохранить стабильность работы?
— Прежде всего нам было важно правильно расставить приоритеты и выстроить систему работы в условиях санкционных ограничений. Мы составили список систем, решений и сервисов, к которым у нас прекратился доступ. Провели анализ влияния ограничений, текущие запасы мощностей, ситуацию на рынке и определили последовательность решения возникающих проблем. Организация этого процесса и была важнейшим звеном сохранения стабильной работы, которая позволила грамотно распределить ресурсы и не заниматься всем одновременно.
— Как менялись процессы работы и принятия решений?
— В кризис велик соблазн делать то же, что и окружающие, а это не всегда верно. Ситуация требует принимать решения максимально быстро, из-за чего могут неизбежно возникать ошибки. Найти баланс — непросто, но необходимо. Альфа-Банк в этот кризисный период не пропустил ни одной технологической просадки, чем мы гордимся.
Успешному решению проблем способствовало и доверие руководства банка. Процессы, требующие в обычное время 3 месяцев, мы отрабатывали за неделю и меньше, что-то получалось слишком верхнеуровнево, что-то «quick and dirty», а что-то дороже, но необходимый запас прочности мы создали.
В сложившейся ситуации каждый сотрудник, понимая ответственность, работал с максимальной отдачей.
— Какие решения стали недоступными и удалось ли найти им замену?
— Сегодня нет доступа к новым лицензиям существенной части программного обеспечения, отключены поддержка и внешние сервисы. По части оборудования, например, по x86-м серверам, цепочки поставок восстановились, а сетевое оборудование или средства сетевой безопасности покупать дорого и очень долго. Это проблема для всего технологического банковского сектора.
В кризис велик соблазн делать то же, что и окружающие, а это не всегда верно.
В первом полугодии нам удалось найти и выкупить требуемое аппаратное обеспечение по рисковым позициям, теперь у Альфа-Банка есть необходимые ресурсы на несколько лет. Сейчас мы больше сосредоточены на двух аспектах импортозамещения — как организовать поддержку используемых решений без зарубежной экспертизы и как органично реализовать миграцию на отечественные альтернативные решения, сводя издержки к минимуму.
— Насколько перспективны российские разработки? Какой процент решений реально может заместить западные?
— В обозримом будущем я оцениваю долю использования отечественного софта в 70–80%. Аппаратное обеспечение, к сожалению, так быстро заместить не получится. В значительной степени все это зависит от уровня господдержки данного направления, и мы видим, что работа в этом направлении идет.
— Существует проблема в отсутствии собственного производства микрочипов?
— Да, проблема есть, и не только у нас в стране. Пока мы смотрим в сторону параллельного импорта и следим за российскими разработками.
— Спрос на каких разработчиков есть сейчас у банка?
— В начале года мы благодаря коллегам из HR сделали маленькое чудо найма: за квартал наняли более 500 сотрудников в разработку. В первую очередь это дефицитные frontend- и middle-разработчики на языках JavaScript и Java. Мы закрыли потребности в кадрах на этот год и видимый backlog следующего года.
— В этом году банк запустил оплачиваемые стажировки для IT-специалистов. Можете ли вы подвести промежуточные итоги?
— Ожидали, что будет неплохо, но получилось практически идеально. На этапе подачи, до первичного отсева, мы получили более 37 000 заявок. Далее был достаточно сложный предварительный отбор, но результат превзошел наши ожидания. В штат принято более 90% стажеров. Будем развивать программу, потому что она помогла сэкономить значительные средства на привлечение, а наша команда усилилась молодыми и перспективными ребятами.
— Стратегия Альфа-Банка заключается в том, чтобы делать все что можно своими силами, с минимальным привлечением сторонних ресурсов?
— Не совсем так, существенную часть софта, в первую очередь фронтального, мы пишем сами без привлечения сторонних компетенций, и это позволило нам оперативно отреагировать в текущей обстановке. Но в целом, если анализ новой задачи показывает, что на рынке есть понятное решение за разумные деньги, — мы не будем «изобретать велосипед».
— Какая стратегия у банка по использованию облачных технологий?
— Раньше использование облачных сервисов было связано со множеством моментов, относящихся к регуляторным ограничениям по персональным данным и банковской тайне. Сейчас мы в конструктивном диалоге с Банком России, который проявляет гибкость в этом вопросе, поэтому частичный переход на облачные технологии станет частью нашей обновленной инфраструктурной стратегии. Если до конца года наши пилотные проекты покажут себя хорошо с точки зрения доступности, скорости и других параметров, будем переносить существенные части инфраструктуры в облако, просто потому что это дешевле.
В России научились разрабатывать конкурентоспособные и безопасные облачные платформы.
— Продолжает ли банк придерживаться Аgile в разработке продуктов? Или в каких-то направлениях применяется другой подход? Какой процесс вы считаете наиболее оптимальным сейчас и почему?
— У нас никогда не было задачи использовать Аgile ради Аgile. Нужен правильный инструментарий для каждой конкретной задачи. Если мы говорим о доработках в постоянно меняющихся под запросы клиентов продуктах, каналах, то применяем Аgile. При этом огромный фокус лежит на клиентских впечатлениях. Создавая продукты/фичи, мы опираемся на Data-Driven подход, у нас есть своя UX-лаборатория, где ребята, прежде чем передать фичу на доработку или выпустить на клиентов, проводят по несколько десятков исследований на макетах. Если перед нами регуляторный проект с долгим сроком проектирования, сложным неизменным техническим заданием, то используется классический проектный подход. Если говорить в цифрах, то у нас примерно 80% Аgile и 20% не Аgile.
— Как повлияла текущая ситуация на работу с внешними подрядчиками?
— Произошло определенное смещение фокуса, он определяется прежде всего ужесточением требований в части обеспечения информационной безопасности. Мы тщательно проверяем работы на всех этапах взаимодействия, внедряем дополнительные средства защиты информации и контроли, жестко сегментируем нашу сеть, в которой работают внешние сотрудники, чтобы они всегда находились только в тестовом и девелоперском сегменте.
— Каким образом кибербезопасность интегрирована в разработку новых продуктов?
— В определенный момент мы поняли, что для обеспечения необходимого уровня киберзащищенности наших разработок мало участвовать только в приемо-сдаточных испытаниях нового софта. Необходимо «жить» вместе с разработчиками с самого начала работы над продуктом, демонстрировать и объяснять, какие ошибки и уязвимости могут быть в статике и в динамике. Для этого мы разработали собственную платформу, которая помогает отслеживать реализацию требований по кибербезопасности на каждом этапе разработки, планировать и проводить статический, динамический и композитный анализ на типовые и нетиповые уязвимости, проводить на этапе внедрения приемо-сдаточные испытания и тестирование на проникновение.
Мы добиваемся упрощения архитектуры и оптимизации ее технологического разнообразия.
— Сильно ли выполнение требований по безопасности задерживает выход продуктов?
— Снижение влияния на time-to-market в части реализации требований кибербезопасности является нашим фокусом, за 2 года нам удалось сократить этот период от 3 месяцев до нескольких дней. Это произошло за счет глубокой интеграции процессов контроля безопасности в разработку. Благодаря такой интеграции специалист по безопасности перестает противостоять разработчику, работает на его стороне, уточняет и консультирует его. Это становится частью культуры разработки.
— Архитектура зачастую становится «бутылочным горлышком» в разработке и релизе IT-продуктов банка. Как вы строите работу в Альфа-Банке, за счет чего можно сделать архитектуру более гибкой или быстрой?
— Проблема больших компаний в том, что постоянное развитие бизнеса и вектор на использование новых технологий приводят к тому, что IT-архитектура превращается в слоеный пирог технологических стеков. Чем больше в ней слоев и интеграций между ними, тем дороже и сложнее ее использовать и поддерживать разработчикам и бизнесу. В своей стратегии мы делаем сложное простым, а медленное — быстрым. Этого можно добиться упрощением архитектуры и оптимизацией ее технологического разнообразия. Чем проще архитектура и короче технологический стек, который используют разработчики, тем меньше издержки и короче срок внедрения новых продуктов.
— И в заключение, как вы оцениваете ситуацию в IT-отрасли и перспективы ее развития?
— На мой взгляд, сейчас совершенно уникальная ситуация и время возможностей для отечественных разработчиков ПО и производителей оборудования. У IT-отрасли никогда не было такого уровня всесторонней поддержки и понимания проблем. Есть все основания полагать, что в обозримые 2–3 года мы увидим плоды такого отношения.
АО «Альфа-Банк»