Экспертиза и реальность: почему от рейтинга Doing Business давно стоило отказаться

Решение Всемирного банка прекратить публикацию странового рейтинга Doing Business показывает, что не всегда нужно верить привычным инструментам оценки инвестиционного климата. В 2020 году публикация рейтинга была приостановлена из-за обнаружившихся манипуляций с данными нескольких стран — Китая, Азербайджана, Саудовской Аравии и ОАЭ. Уже тогда некоторые эксперты предложили отказаться от Doing Business, посчитав, что он скорее запутывает экономистов и чиновников, чем служит надежной метрикой улучшения бизнес-климата в той или иной стране.  

Легкие решения

Однако индекс много критиковали и до скандала. Предметом критики были как  отдельные изменения в методологии, которые зачастую и позволяли некоторым странам резко улучшить свои позиции в рейтинге, так и общий метод его расчета. Можно отметить два основных недостатка. 

• Рейтинг строился на оценках экспертами странового законодательства. И уже это создавало немалое пространство для искажения действительности. Законодательные ограничения бизнес вполне может обходить при помощи коррупции, в результате решая свои проблемы намного быстрее, чем это оговорено в национальном законодательстве. На это еще в 2015 году указал в своей работе экономист Лант Притчетт из Гарвардского университета.
• Авторы Doing Business в основном оценивали законодательство, связанное  с выдачей различных разрешений и подключением к инфраструктурным сетям. Конечно, быстрое решение этих вопросов благоприятствует ведению бизнеса, но все же это не самые главные проблемы для компаний.

Представители конкурирующей с логикой создателей рейтинга ветви институционального анализа, в частности, такие экономисты, как Дарон Аджемоглу и Саймон Джонсон, указывают на надежность защиты прав собственности как на основной фактор, влияющий на поведение компаний. В  своих исследованиях они подчеркивают, что предпринимателям важнее всего быть уверенными в сохранении своей собственности.

Не уделявший должного внимания этому вопросу Doing Business рано или поздно становился бесполезным почти для любой экономики. Он достаточно точно отражал изменения к лучшему, пока скорость выдачи тех или иных разрешений являлась главным ограничением для развития бизнеса. Но как только издержки на подключение к инфраструктурным сетям или пропускная способность таможни становились приемлемыми, на первый план выходили другие проблемы. В частности, то, насколько защищены от экспроприации активы и прибыль. 

С этого момента дальнейшее движение страны вверх в рейтинге Doing Business уже ни о чем не говорило. Теперь политикам и чиновникам надо было уже заниматься не административными барьерами, а серьезно бороться с коррупцией и преступностью, защищать собственность, в том числе и интеллектуальную, поддерживать макроэкономическую стабильность.

Рейтинг же был сфокусирован на алгоритмически простых решениях. Переоборудование таможенных пунктов может обойтись в немалую сумму, но при этом понятно, что и как нужно делать. Напротив, борьба с коррупцией и преступностью относится к задачам, отличающимся высокой алгоритмической неопределенностью и сложностью. 

Алгоритм для чиновника

Неудивительно, что Doing Business был популярен среди чиновников в странах, которые не могли похвастаться благоприятной деловой средой. Продвижение в рейтинге легко можно было превратить в KPI с понятным алгоритмом: получи финансирование, установи систему контроля и занимайся мониторингом того, как обновляется законодательство, закупается оборудование и ведется строительство. 

Это не сравнить с процессом борьбы с коррупцией, который требует готовности к экспериментам, тщательного и терпеливого анализа, решимости и возможности отменить ранее принятые решения, признав их ошибочными. Бюрократическая система на это, как правило, не способна.

И это касается не только состояния деловой среды. Например, об уровне образования граждан чиновникам проще судить по среднему числу лет, проведенных учащимися в образовательных учреждениях. Улучшить этот показатель достаточно просто — надо строить школы и оснащать их мебелью и учебниками. Конечно, это правильно, но не факт, что в этих школах будут хорошо учиться. Опыт Индии показывает, что связь между длительностью нахождения в школьных стенах и знаниями может быть довольно слабой.

Другим примером может быть показатель боеспособности армии, основанный на данных о численности военнослужащих, запасах военной техники и амуниции. По этим показателям регулярная афганская армия была вполне боеспособной еще в марте 2021 года. А американские чиновники, закупавшие для нее бронемашины и вертолеты, казалось, вполне справлялись с задачей создания современных Вооруженных сил в Афганистане. Которые, как мы знаем, прекратили свое существование за несколько недель, отказавшись от вооруженного сопротивления.

Проблема таких показателей, как Doing Business, кроется именно в алгоритмической сложности решений многих социальных проблем. Авторы, составляющие подобные индексы, предполагают, что они хорошо разобрались с устройством соответствующего явления. И что этот механизм универсален, поэтому их метод можно масштабировать. Однако очень часто оказывается, что это совсем не так. 

Казалось бы, именно поэтому стоит измерять не ингредиенты, не составляющие решения проблемы, вроде числа построенных школ, а конечные результаты «лечения». Но дело в том, что такие результаты могут оказаться трудноизмеримыми. Легко ли оценить уровень знаний или запас ноу-хау в экономике? В том числе и по этой причине показатели, подобные Doing Business, будут использоваться и далее. Потребность в них снизится, если чиновники будут более профессиональны и мотивированы к решению сложных проблем, а не к простому выполнению KPI в виде улучшения позиций в очередном сомнительном рейтинге.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора