В ожидании санкций: чем грозит президентство Байдена российской нефти и газу
Президентские выборы в США в силу значимости этой страны для мировых процессов — важнейшее событие, определяющее политико-экономический контекст развития мировой энергетики. От нового президента ждут решений, которые могут повлиять на американскую и мировую нефтяную и газовую индустрии, цены на углеводороды, климатическую политику и углеродные налоги, а также на санкции в отношении России и иных важных для энергетики стран.
Эксперты и комментаторы успели нарисовать две основные картины относительно последствий избрания Байдена для России. При этом одно предположение выглядит чрезмерно пессимистично. Зато второе, увы, чересчур оптимистично.
Байденомика: какой будет экономика при новом президенте США
Пессимизм — это про санкции. Считается, что Байден обязательно введет новые санкции против России (читай — против ее нефтегазового производства и экспорта).
Однако не надо забывать, что Трамп был пророссийским президентом скорее в восприятии демократов. Именно политические оппоненты Трампа весь последующий период обвиняли его в том, что он не только стал президентом благодаря «русским хакерам», но и является чуть ли не марионеткой Путина. Как сказал Байден на первых теледебатах: «Трамп — щенок Путина».
Однако Трамп при этом был очевидным лоббистом американских углеводородов. И делал он это всеми возможными способами, включая, естественно, и политические. Трамп на самом деле не был и не мог быть для России удобным партнером — хотя бы потому, что главный интерес США в сфере углеводородов заключается в расширении экспорта на мировые рынки. Российские нефть и газ выступают очевидными конкурентами.
От части решений Трампа мы выиграли — он убрал с мирового рынка иранскую и венесуэльскую нефть. Но потом очередь дошла и до нас: в 2020 году американская нефть стала теснить Urals в Европе. Что касается газа, стоит напомнить, что именно Трамп подписал «Акт о противодействии противникам Америки при помощи санкций» (CAATSA) летом 2017 года. И именно Трамп ввел в декабре 2019-го меры против конкретного партнера «Северного потока — 2» — швейцарской компании Allseas, которая тут же сбежала из проекта, что уже привело к потере как минимум полутора лет. Кроме того, почти решен вопрос о расширении санкций по «Северному потоку ——2» — их применят против страховщиков и компаний, занимающихся сертификацией. Все это будет введено в действие еще до 20 января 2021 — даты инаугурации Байдена.
Трамп видел борьбу с российскими углеводородами в Европе как приоритетную коммерческую задачу, которую нужно решить политическими инструментами. В итоге Трамп уже ввел или подготовил серьезные санкции против наших углеводородов. В этом плане на долю Байдена уже практически ничего не осталось.
Конечно, при желании всегда можно придумать что-то еще. Например, обещать кары любой компании, которая вступит в коммерческие отношения с оператором строительства «Северного потока — 2». Или заблокировать долларовые транзакции «Газпрома» и «Роснефти», внеся их в SDN-list. Но реальная санкционная политика имеет пределы эскалации, переходя которые сам инициатор получает риски для самого себя. Излишняя ссора с европейцами, которые хотят продолжать торговать с Россией, в том числе нефтью и газом, может быть плохим выбором для Байдена. Тем более что Демпартия всячески хочет показать, что Трамп вел себя эгоистично, а Байден будет мнение Европы учитывать.
Теоретически Вашингтон может попробовать запретить вообще покупки российского газа: сначала по «Северному потоку-2», а потом и по всем возможным маршрутам. Но тогда газовый баланс Европы точно не сойдется. Поэтому ЕС либо отвергнет такой подход (и тогда новая администрация США будет выглядеть неспособной продавить своих партнеров), либо обречет себя на слишком серьезные энергетические и экономические трудности, которые спровоцируют очень серьезные политические проблемы уже внутри Европы.
Так что по санкциям можно сделать такой вывод: у нас в этом отношении и так все плохо, но далеко не факт, что Байден пойдет на совсем уж провоцирующие решения. Тем более что после поражения Трампа российская тема может несколько уйти в тень в американской повестке.
США расширили санкции против «Северного потока — 2»
Теперь давайте разберемся с чрезмерным оптимизмом. Он связан с образом Байдена как врага сланцевой индустрии. Байден действительно во время кампании сделал ряд программных заявлений, которые были восприняты негативно американскими нефтяниками и позитивно странами, ожидающими возможного снижения конкуренции со стороны нефти из США. Так, Байден заявил, что запретит фрекинг, а также потратит $2 трлн на климат и «зеленую» энергетику. Фраза про запрет гидроразрыва стоила демократам части поддержки в штатах, где добывают нетрадиционные углеводороды например, в Пенсильвании. Возникли предположения, что Байден может ввести дополнительные налоги для нефтянки — вроде «налога на баррель» в пользу производителей ВИЭ, предлагавшегося при позднем Обаме, но в итоге так и не введенного.
Однако образ Байдена как борца со сланцами тоже может оказаться сильно преувеличенным. Да, дополнительная поддержка ВИЭ и коррекция экологических стандартов в пользу ВИЭ очень вероятна, но это не значит, что нефтяники пойдут «на забой». Отдельные высокопоставленные функционеры Демократической партии уже сделали заявления, что новая администрация не собирается создавать проблемы нефтяному сектору. Да и опыт президентства Обамы показывает, что клятвы в верности ВИЭ и курсу на «правильную климатическую политику» совершенно не означают невозможности увеличить добычу. Именно при «зеленом» президенте Обаме добыча нефти в США выросла на 70%. В условиях экономического спада и роста безработицы топить одного из крупнейших работодателей в США было бы весьма неразумно.
Тот же гидроразрыв пласта Байден может запретить только в тех пределах, на которые распространяется непосредственная компетенция федерального правительства, то есть речь идет о запрете фрекинга на федеральных землях, где добывается лишь очень небольшой процент американской нефти. В США крайне либеральное законодательство о недрах, предполагающее частную собственность не только на земельные участки, но и на полезные ископаемые, найденные на этой земле. Поэтому компании обычно бурят на своей земле. А экологические запреты могут вводить власти штатов: например, в густонаселенном штате Нью-Йорк гидроразрыв давно уже запретили.
Некоторое осложнение условий работы для американских сланцевых компаний может немного помочь мировым ценам на нефть, но эффект будет не слишком сильным и не слишком долгим. Масштабной атаки на сланцы все равно не ожидается. Байден не рискнет сильно и слишком быстро ссориться с несколькими миллионами семей, занятых в нефтяном бизнесе. Поэтому, как это уже не раз было с прогнозистами, неоднократно предрекавшими крах американских сланцевых производителей, негативный эффект избрания Байдена для нефтяной отрасли США ими сильно преувеличен.
Кроме того, Байден может снять санкции с Ирана, продемонстрировав верность наследию Обамы в виде ядерной сделки и разрыва с эпохой Трампа. Увеличение присутствия иранской нефти на рынке может скомпенсировать изначальный возможный рост мировых цен на нефть, с учетом еще и роста добычи в Ливии и нарушения своих квот по добыче в рамках ОПЕК+ со стороны Ирака и Нигерии. Возможно и смягчение позиции по Венесуэле — Мадуро на всякий случай уже в субботу поздравил Байдена с победой.
Таким образом, выигрыш российских и других неамериканских производителей нефти от победы Байдена во многом иллюзорен. Более того, стратегически это может стать ощутимой проблемой. Проблемы из-за Байдена для всей мировой нефтяной отрасли могут нарастать постепенно. Резких шагов не будет, но поддержка возобновляемых источников энергии все же будет усиливаться. Так, Байден наверняка вернется в Парижское соглашение по климату. Вместе с Европой и ее бюрократическим и идеологическим мейнстримом новая власть в Америке будет вводить углеродные налоги, нанося стратегический удар в том числе и по российским нефтяникам.
В этом плане Трамп с его верой в востребованность нефти — еще хотя бы на несколько десятилетий — стратегически был для российских нефтяников выгоден. Тактически Трамп был конкурентом на рынке, но глобально — союзником в борьбе за «продление жизни» нефти как важнейшего природного ресурса для мировой экономики.
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции