Почему чрезвычайное положение может стать еще более губительным для бизнеса

Дмитрий Магоня Автор

Юридическую чистоту всех ограничений для людей и бизнеса может обеспечить только режим чрезвычайного положения, но для бизнеса такой режим может стать еще более гибельным, считает адвокат Дмитрий Магоня

Всего-то три месяца текущего года так сильно изменили нашу жизнь, что новостные ленты последних дней все больше напоминают сюжеты социальной фантастики. Прекращение сообщения с другими странами, закрытие некоторыми регионами своих административных границ, опустевшие улицы и бизнес-центры, остановившие работу предприятия, население, вынуждаемое властями не покидать своих домов, — эти явления еще недавно было невозможно представить в реальной жизни.

Пандемия коронавируса ставит человечество перед выбором: игнорировать угрозу или круто менять уклад жизни. Часть стран с разной степенью успеха пытались найти срединный путь: одни относительно успешно справились без введения серьезных карантинных мер (Республика Корея), другие, начав с мягкого отношения к проблеме, в конце концов приходили к строгим ограничениям экономической и социальной активности (Великобритания). Есть страны, которые решили вообще не воевать с коронавирусом (Швеция), но большинство стран все же серьезно участвуют в этой планетарной схватке. К ним условно можно отнести и Россию.

Главным средством борьбы с угрозой распространения коронавирусной инфекции является ограничение социальной активности населения, что, с одной стороны, ограничивает количество контактов между больными и здоровыми и ведет, по идее, к устранению угрозы, а с другой стороны — разрушительным образом влияет на экономику.

По разным данным, если эта ситуация затянется более чем на три месяца, свою работу прекратят около 3 млн предпринимателей, а более 9 млн человек потеряют работу. В Москве более половины бизнесов, функционирующих в сфере общественного питания, торговли, ивент-индустрии, туризма, не переживут этой весны. Расходы населения на покупку товаров, не относящихся к предметам первой необходимости, упали почти впятеро. За этой цифрой кроется драма ретейла и бизнеса торговой недвижимости. Вынужденная работа на удаленке (что, возможно, в узком смысле HR-моделирования является полезным экспериментом) подтолкнет к пересмотру бизнес-стратегий многих компаний-арендаторов и в итоге приведет к коллапсу рынка офисной недвижимости.

Восьмого апреля 2020 года московское правительство передало полиции полномочия составлять протоколы об административных правонарушениях, связанных с распространением COVID-19. К этому времени на разных уровнях были приняты правовые акты, формирующие базу для реакции властей:

Указом президента № 239 от 02 апреля 2020 года дни с 04 по 30 апреля были объявлены нерабочими; главам регионов было предписано исходя из санитарно-эпидемиологической обстановки и особенностей распространения коронавируса приостановить (ограничить) деятельность находящихся на соответствующей территории отдельных организаций независимо от организационно-правовой формы и формы собственности, а также индивидуальных предпринимателей; установить особый порядок передвижения людей и транспорта;
Несколькими постановлениями главного санитарного врача РФ (см., например, № 7 от 18 марта 2020 года, № 9 от 30 марта 2020 года) были даны указания главам регионов о введении карантинных мер в отношении граждан, прибывающих из зарубежных стран; о введении режима повышенной готовности; и об обеспечении ограничительных мер, включая режим самоизоляции;
Главами всех 85 регионов России приняты акты о введении режима повышенной готовности, который по сути является особым порядком функционирования органов управления для целей предупреждения чрезвычайной ситуации (например, соответствующими указами мэра Москвы от 5 марта 2020 года и затем 29 марта 2020 года устанавливаются меры изоляции в отношении прибывших из зарубежных стран граждан; устанавливается режим самоизоляции в отношении граждан старше 65 лет и граждан, имеющих определенные заболевания; приостанавливаются определенные виды экономической деятельности (общественное питание, торговля и т. д.); устанавливается запрет всем гражданам покидать места проживания за исключением прямо предусмотренных случаев);
1 апреля на федеральном и на региональном уровнях были внесены изменения в уголовное и административное законодательство об установлении ответственности за нарушение в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения, а также за нарушение режима повышенной готовности.

Таким образом властями была обеспечена система регулятивных и охранительных норм, которые, по идее, должны служить целям устранения угрозы распространения коронавирусной инфекции. Юридическая чистота этой системы, конечно, небезупречна. Главная проблема заключается в том, что закон, являющийся основанием для введения режима повышенной готовности (федеральный закон № 68 от 24.12.1994 г. «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера») не предполагает права органа или должностного лица, которое вводит этот режим, осуществлять меры, которые бы ограничивали права и свободы человека. Поскольку право на передвижение предусмотрено Конституцией РФ, запрет покидать место проживания вряд ли соответствует закону. С другой стороны, закон ограничивает право властей приостанавливать деятельность организаций, допуская такую возможность (и то в строго предусмотренных законом случаях) лишь при условии нахождения такой организации в зоне чрезвычайной ситуации (режим которой в нашем случае не введен).

Вопрос юридической чистоты мог бы быть разрешен с введением чрезвычайного положения (на основании соответствующего закона о ЧП), который как раз допускает ограничение прав и свобод граждан, являясь наиболее жестким правовым режимом реагирования государства на экстремальные обстоятельства. Однако такой выход вряд ли бы послужил интересам бизнеса. К мерам, реализуемым в рамках чрезвычайного положения, относятся: комендантский час; особый режим въезда и выезда; запрет отдельных видов финансово-экономической деятельности; максимальная концентрация властных полномочий у временных органов, назначенных федеральной исполнительной властью. Говорить о компенсации убытков для бизнеса тоже не приходится: закон предусматривает возмещение ущерба на условиях и в порядке, установленном правительством РФ. Но соответствующий нормативный акт не принят.

Поэтому предпринимателям, которые заявляют, что откроют свой ресторан (бар, магазин и т. д.), если не будет введено чрезвычайное положение или иначе не будет обеспечена юридическая чистота происходящего, можно посоветовать взглянуть на проблему прагматичнее: а будет ли реальная польза от введения ЧП?

Остается вопрос: почему власть не подготовила юридически безупречных решений (режим чрезвычайного положения не в счет)? Да просто не успела, потому что не предвидела ни самой угрозы, ни стремительности ее распространения. Собственно, и никто в мире не успел, поскольку решения, принимаемые в той же Италии или Франции, также не имеют безупречной юридической основы. Право это живая материя, существующая в конкретных исторических условиях и отвечающая требованиям изменяющихся общественных отношений. Бывает, что право просто не поспевает за динамикой реальной жизни.

Оставив дискуссии о юридической чистоте профессионалам-юристам (возможно, даже в залах судов, но это позже), стоит обратить внимание на другое направление активности государства — помощь бизнесу, пострадавшему от всей этой ситуации с коронавирусом. Государственная помощь на текущий момент носит очень ограниченный и фрагментарный характер, а где-то государство своими действиями, наоборот, накладывает на бизнес дополнительное и необоснованное бремя (введя нерабочие дни, которые оплачиваются работодателями). Бизнесу нужны не только налоговые послабления и гарантии от проверок и необоснованных банкротств, но прежде всего прямая финансовая помощь — через беспроцентные кредиты и списание текущей кредитной задолженности, в первую очередь наиболее пострадавшим отраслям. Государство должно также напрямую предоставить субсидии населению — как в порядке оплаты за нерабочие дни, так и для стимулирования покупательского спроса для поддержки бизнеса.

Альтернативное мнение о последствиях введения режимов ЧС и ЧП для бизнеса приведено в статье «Замена «нерабочей» неделе: почему бизнес ждет от властей введения ЧП и ЧС»