«Потанин знает, как из дважды два сделать пять и даже шесть»: как миллиардер помогает главному музею страны
Благотворительный фонд Владимира Потанина (богатейшего россиянина по данным Forbes Real-Time) отметил свое двадцатилетие, выплатив в 2019 году более 1 млрд рублей в виде стипендий и грантов. Стратегия фонда Потанина — ставка на самовоспроизводящиеся проекты и программы, меняющие профессиональную среду, поддержка лидеров в области образования, культуры и филантропии — не менялась в течение всех 20 лет, которые существует организация.
Фонд возник как естественное продолжение благотворительных инициатив своего основателя, миллиардера Владимира Потанина. «Я шел скорее по бизнесовой привычке, от спроса. Что мне казалось в тот момент востребованным, то и предложил, — рассказывал Владимир Потанин о создании фонда в интервью Forbes. — Сначала были выбраны стипендии в самых разных областях, возможно, потому, что я еще сам не забыл, как учился в институте, мне было приятно общаться с молодежью».
С 2000 года Владимир Потанин вручает именные стипендии студентам (сначала своей alma mater, МГИМО, а сейчас в конкурсе участвуют студенты 75 вузов по всей стране, стипендия составляет 25 000 рублей), с 1997 года поддерживает Государственный Эрмитаж. Как говорит Потанин, он может быть не в курсе оперативной работы фонда, но все, что делает фонд от его имени, отражает его жизненные ценности и личные симпатии.
Так что МГИМО и Эрмитаж у Владимира Потанина и его фонда вне конкуренции. Если МГИМО — это юность бизнесмена («Такая подпитка энергией: возишься со студентами и как будто сам становишься молодым»), то с Эрмитажем у Потанина связаны детские воспоминания о поездке с родителями в Ленинград в 1974 году. «Белые ночи, Петродворец, Эрмитаж. Мама старалась меня «пропереть» к искусству, отправить в музей, в театр, чтобы я расширял кругозор, интересовался не только футболом и хоккеем. После длительного посещения музеев и дворцов в Турции — я довольно долго жил там с родителями, начальную школу закончил — поход в Эрмитаж символизировал для меня возвращение на родину, реадаптацию, — вспоминает он. — Поэтому, когда во взрослой жизни прозвучала тема Эрмитажа, сразу возникли теплые воспоминания из детства. И звезды сошлись».
Бизнес и эмоции
Подробностей знакомства с директором Эрмитажа Михаилом Пиотровским Владимир Потанин в интервью Forbes припоминать не стал («Это же не история, как встретил девушку»), зато хронологию отношений пересказал с нескрываемым удовольствием.
В 1997 году Онэксимбанк стал первым российским патроном Эрмитажа, взнос составил $57 000. В 2002-м благодаря Потанину в коллекции Эрмитажа появился «Черный квадрат» Казимира Малевича (миллиардер выкупил его за $1 млн на распродаже собрания обанкротившегося Инкомбанка специально для музея). В 2003-м Владимир Потанин возглавил попечительский совет Эрмитажа. В 2010 году фонд Потанина учредил конкурс среди научных сотрудников Эрмитажа для участия в стажировках, научных поездках и образовательных программах. Грантовый фонд конкурса составляет сейчас более 3 млн рублей, максимальный размер одного гранта — 150 000 рублей. А специальная программа поддержки проектов музея позволяет премировать не только научных сотрудников, но и реставраторов, хранителей, юристов и пиарщиков — всего фонд выдал 1311 грантов музейным работникам разных специальностей. В 2011 году Владимир Потанин помог сформировать Фонд поддержки Эрмитажа, эндаумент, сделав первый вклад — $5 млн. В 2018-м на доходы от эндаумента при помощи благотворительного фонда Эрмитаж купил «Аврору» Ансельма Кифера и видео Билла Виолы «Море безмолвия». Работа Билла Виолы стала первой видеоинсталляцией в собрании Эрмитажа и стоила больших нервов сотрудникам фонда Потанина, пока они оформляли на таможне ввоз флешки — произведения искусства, созданного на нестандартном носителе. В 2019-м на доходы от эндаумента музей купил собрание западноевропейского искусства XI–XVII веков из 50 предметов.
Идеология искусства
Но перечни даров и сумма потраченных средств не отражают эмоциональной вовлеченности Потанина в жизнь крупнейшего государственного музея. Он не сразу понял, как устроен механизм работы Эрмитажа, его идеологию, систему ценностей и тип мышления музейных работников. «Я как-то спросил у Пиотровского: почему Эрмитаж никогда не продает ничего из своего собрания? В коллекции музея ведь несколько миллионов экспонатов. Какие-то, например, старинные монеты, во множестве экземпляров. Многие из них никогда не выставлялись. Почему бы тогда их не обменять или не продать, что мешает? Болезненные воспоминания о том, как в 1920–1930-х годах власть продавала коллекции Эрмитажа за границу? Пиотровский ответил мне, что музей не имеет права давать оценку своим экспонатам с точки зрения приоритетов, он их должен хранить и выставлять по возможности. Задача музея — хранить память предшествующих поколений. Такой базовый подход, без динамики. Я бы назвал это служением, абсолютной приверженностью сохранению традиций», — говорит Владимир Потанин.
По условиям первого соглашения Онэксимбанк не только спонсировал Эрмитаж, но и становился его финансовым консультантом, занимался поиском финансирования на международных рынках, обслуживал счета и управлял активами Эрмитажа. Потанин объясняет это так: «Пиотровскому, как человеку академической, консервативной музейной школы, нужен был взгляд со стороны».
Михаил Пиотровский говорит, что Потанин — друг музея и его личный друг, один из лучших консультантов Эрмитажа. «Потанин много лет помогает Эрмитажу, не изображая из себя руководителя, не используя музей для саморекламы, не составляя личной коллекции. Придерживаясь правила невмешательства в музейную политику, Потанин дает нам советы и консультации, помогает правильно ставить акценты в области бизнеса, учитывая специфику культуры. Как из дважды два получить четыре, мы и сами знаем. А с помощью Владимира Олеговича стремимся сделать так, чтобы дважды два равнялось пяти или даже шести», — объясняет генеральный директор Эрмитажа.
Эрмитаж и Гуггенхайм
Рассуждая о вкладе Потанина в историю Государственного Эрмитажа, Пиотровский выделяет несколько этапов. Первый — консультации лично Потанина и команды «Интерроса» в 2004 году во время реконструкции здания Генерального штаба. Среди консультантов Эрмитажа были также Фонд Гуггенхайма с его тогдашним директором Томасом Кренсом и студия архитектора Рема Колхаса.
«Весной 2001 года, когда начинался проект «Большой Эрмитаж», музей получал грант Всемирного банка на реконструкцию, присоединение зданий на Дворцовой площади и включение Главного штаба в часть музейного комплекса. Мы создали бюро этого проекта, пригласили юристов, специалистов по страхованию и перевозке предметов искусства. Взаимодействовать с Эрмитажем нам нравилось, сложились хорошие отношения с Михаилом Борисовичем. Работа носила системный характер. Для переговоров со Всемирным банком у нас действовало бюро, для работы с фондом Гуггенхайма — рабочая группа. Старались создать бизнесовую (в хорошем смысле слова), управленческую систему», — рассказывает Владимир Потанин.
С Фондом Гуггенхайма Эрмитаж подписал договор о сотрудничестве в 2000 году. Глава фонда Томас Кренс тогда был суперзвездой музейного мира. В 1997 году Фонд Гуггенхайма открыл свой музей в завораживающе экстравагантном здании работы Фрэнка Гэри в провинциальном испанском Бильбао. В первый же год музей посетили 1,3 млн человек, превратив Бильбао в туристический центр Европы. За первой волной посетителей пришла вторая, третья — музей стабильно привлекал более миллиона человек. Томас Кренс стал кумиром музейщиков, девелоперов и городских властей по всему миру. Проекты создания Музея Гуггенхайма разрабатывались в Мексике, Арабских Эмиратах, Азербайджане, в странах Азии. Миллиардер Сергей Гордеев, владелец группы ПИК, возил Кренса на своем самолете в Пермь. Все жаждали повторения бильбаоского чуда.
Осенью 2001 года в Лас-Вегасе в отеле The Venetian открылся проект «Гуггенхайм-Эрмитаж», где российский музей выставил хиты зрительских симпатий — работы импрессионистов, Шагала и Кандинского. Архитектором выставочного пространства был Рем Колхас, спонсором — «Интеррос». «Музей получился элегантненький, я бы сказал, — говорит Потанин. — в огромном лобби отеля выстроено несколько залов — стильный минималистичный дизайн. Мне вот, например, не нравится, когда картины помещают в помпезные рамы. Золотой резной рамой меня можно только отвлечь и испугать. Мне чем проще, тем лучше. Дизайн Рема Колхаса был именно такой: элегантное, ненавязчивое оформление пространства, немного картин. Что тоже хорошо. Людям, которые зашли в музей в перерывах между игрой в казино, конечно, много не посмотреть. Три-четыре зала в самый раз».
Но финансовые ожидания не оправдались — после нескольких лет работы музея в Лас-Вегасе стало понятно, что содержать проект бессмысленно. «Кренс, как нормальный жадный бизнесмен, позарился на долю в прибыли от проекта. А прибыли большой не было. Была очень дорогая аренда помещения в отеле The Venetian — владелец отеля как бизнесмен Кренса переиграл, — рассказывает Потанин. — Возник вопрос, что же дальше с музеем делать. Когда пришло время перезаключать контракт, мы с Пиотровским советовались. Я предлагал отказаться от идеи участия в возможной прибыли, а договориться о фиксированной сумме выплат, забрать столько, сколько удастся выжать из прагматичных американцев. И, конечно, подставил плечо в переговорах, со всеми нашими бизнесовыми приемчиками. Насколько Пиотровскому трудно приходилось на переговорах с Кренсом, настолько Кренсу пришлось нелегко, когда Пиотровский передоверил переговоры мне. Что называется, связался черт с младенцем. Мы вернули все и даже больше». Проект «Гуггенхайм-Эрмитаж» закрылся осенью 2008 года.
Фонд для фондов
Томас Кренс был уверен: музей в современном мире способен стать центром общественной жизни и получать деньги не только за счет продажи билетов и донаций меценатов. Одним из эффективных средств обеспечения финансовой стабильности, независимости музея Томас Кренс считал эндаумент. За 20 лет его руководства Фондом Гуггенхайма эндаумент вырос с $20 млн до $112 млн. Владимир Потанин говорит, что обаяние личности Томаса Кренса и его идей было столь сильно, что в не раз менявшихся проектах реконструкции Главного штаба он замечал следы Кренса. У Кренса Потанин позаимствовал увлеченность эндаументом.
Закон об эндаументе был принят в России в декабре 2006 года. Уже в марте 2007 года выпускники МГИМО Потанин, Алишер Усманов и Фаттах Шодиев сформировали эндаумент МГИМО. Первый эндаумент-фонд в области культуры в России появился только в 2011 году — это эндаумент Эрмитажа. По словам генерального директора Фонда целевого капитала Эрмитажа Екатерины Сираканян, «Владимир Потанин помог основать эндаумент Эрмитажа, поддержав саму идею и предоставив средства, пожертвовав $5 млн (145 млн рублей). В 2019 году этот капитал составил 468,7 млн рублей. В 2017 году по инициативе Потанина был сформирован второй капитал эндаумента Эрмитажа — 66,2 млн рублей, в настоящее время он составляет более 100 млн рублей». У капиталов разные управляющие компании с разными стратегиями. «Не все механизмы работы с ценными бумагами нам доступны. Мы продолжаем работать над совершенствованием закона о целевых капиталах», — говорит Екатерина Сираканян.
Для популяризации идеи эндаумента и обучения его использования фонд Потанина с 2017 года проводит форум «Эндаументы». В 2019 году Потанин сделал первый взнос в эндаумент Третьяковской галереи — 100 млн рублей, а Омский художественный музей на доходы от своего эндаумента (его создание тоже не обошлось без участия фонда Потанина) купил работу Геймрана Баймуханова. В 2018 году фонд запустил программу «Эффективная филантропия» для руководителей российских некоммерческих организаций — их учат «социальным финансам» в Бизнес-школе им. Саида Оксфордского университета, а также стратегии создания и развития фондов целевого капитала. В фонде открыты центры знаний по целевым капиталам и центры социальных инноваций в сфере культуры.
На Санкт-Петербургском международном культурном форуме 2018 года на дискуссии, организованной фондом Потанина, присутствовали представители ведущих мировых музеев и главы музейных сообществ, от Лувра до Музея археологии Оксфорда, — фонд оказался одним из мировых лидеров в области популяризации идеи эндаумента.
Почти каждый проект фонда, будь то выставка «Россия!» из собраний российских музеев в Музее Гуггенхайма в Нью-Йорке в 2005-м (с 2001-го Потанин входит в совет попечителей Фонда Гуггенхайма) или создание «русской гостиной» в Вашингтоне в 2011 году, становится точкой отсчета на новом поле деятельности фонда. В 2013 году фонд открыл программу «Культурный прорыв» для поддержки международного культурного обмена, продвижения российского наследия за рубежом. В рамках этой программы осенью 2016-го фонд собрал и подарил коллекцию современного российского искусства парижскому Центру Помпиду.
Как говорит генеральный директор фонда Оксана Орачева: «Мы не оперируем отдельными проектами, мы задаем тренды, на своем примере показываем, как можно решить ту или другую задачу, мы работаем институционально, влияя на социальную и профессиональную среду».