Африка мне не нужна? Кто и зачем списал $20 млрд долгов «черного континента»
23 октября на Пленарном заседании экономического форума «Россия — Африка» президент РФ Владимир Путин сказал: «Наша страна участвует в инициативе по облегчению долгового бремени стран Африки. К настоящему времени общая сумма списания задолженности превышает $20 млрд».
Первая реакция в социальных сетях: наши миллиарды раздали нищим и голодным. На поднявшуюся волну недовольства пришлось реагировать пресс-секретарю президента Дмитрию Пескову: «Многие, скажем так, околоэкспертные специалисты — мы читали в эти дни, вчера и сегодня, — рассуждают, мол, какой ужас, как простили африканцам 20 с чем-то миллиардов долларов долгов. Но здесь нужно вспомнить, что, во-первых, это было сделано давно, это не результат последних нескольких дней…»
Совершенно справедливо, но ведь и шум возник не на пустом месте. Общее российское представление об Африке окрашено беспросветно-черным цветом, а доллары (если они были), пожалуй, можно истратить и дома. Интереснее другое: в африканских странах много пишут и говорят о саммите и двусторонних встречах в Сочи, но практически никто не заметил списания долгов. И дело вовсе не в мифической неблагодарности народов и правительств «черного континента».
Прежде всего, кредиты получены и истрачены еще во времена СССР. Некоторые из должников вовсе не чувствуют себя обязанными Советскому Союзу и его правопреемнику в лице Российской Федерации. Особенно заметно это в тех случаях, когда долг был в значительной степени связан с военной помощью прежним режимам, — как, например, в Эфиопии и Ливии.
В принципе долг можно было и не списывать, а передать международным финансовым «стервятникам», своего рода коллекторам, способным выбить долги из любого правительства. Однако для этой сферы характерны непрозрачность и дополнительные коррупционные риски. Опыт взаимодействия России со «стервятниками» в 1990-х трудно назвать удачным.
Наконец, африканское представление о внешней задолженности отличается своеобразием: доминирует мнение, что это Запад или вообще белые должны платить африканцам за многовековую работорговлю, колониализм и неоколониализм. Уже многие годы всерьез обсуждается проблема реституций — кто и сколько должен Африке за ее отставание от более благополучных экономик.
В этой обстановке полное или частичное списание африканских долгов было лишь вопросом времени. В 1997 году Российская Федерация стала членом Парижского клуба стран-кредиторов. В рамках Парижского клуба Россия присоединилась к Инициативе в отношении долга бедных стран с высоким уровнем задолженности (Инициатива ХИПК). По российско-малийскому соглашению 2003 года «в соответствии с условиями многостороннего Меморандума о консолидации долга Республики Мали, подписанного 12 марта 2003 года в Париже представителями правительства Республики Мали и представителями правительств государств — кредиторов Парижского клуба (…), в целях дальнейшего развития и укрепления дружественных отношений между двумя странами» была полностью списана задолженность Мали. Аналогичные соглашения о полном или частичном урегулировании задолженности были заключены и с другими странами Африки.
После 1991 года долгое время казалось, что Россию и «черный континент» почти ничего не связывает, кроме старых африканских долгов. Лучше развивались отношения со странами Северной Африки, но и эти связи едва не оборвались из-за «арабской весны»; экономики Туниса, Египта и особенно Ливии сильно пострадали в процессе борьбы за свободу и демократию. Тем временем китайские, индийские, бразильские и ближневосточные фирмы все успешнее занимали африканские рынки, не страшась конкуренции с европейцами и американцами. Лишь в последние годы от очагового присутствия в таких странах, как Гвинея и Эфиопия, Россия вернулась к фронтальному проникновению в Африку с участием государства и госкомпаний.
В России сохраняются давно устаревшие представления времен многолетней войны в Анголе и неудачного строительства металлургического комбината в Нигерии
Возвращение России вызвало негодование на Западе. СМИ, ученые и политики Европы и Северной Америки обвиняли Россию в желании организовать новый передел Африки и даже захватить весь континент. Ничего подобного в официальных российских документах нет, как, вероятно, не существовало и «колонизаторских» планов. Причины для беспокойства на Западе крылись в другом. Например, во многих бывших французских колониях отношение к политике Парижа никак нельзя назвать положительным. В некоторых странах лишь активное военное присутствие Франции (вплоть до атак с воздуха на силы оппозиции) спасает местные режимы от падения. Но всерьез искать российский след в локальных политических кризисах едва ли имеет смысл. Ни материальных возможностей, ни идеологических оснований для подобного вмешательства сегодня не наблюдается.
В советскую эпоху на африканском континенте неоднократно имели место прокси-войны с участием Москвы и Пекина, например, в Нигерии и Анголе. О потенциальных российско-китайских конфликтах в Африке много пишут и сегодня. Однако о реальном политическом и экономическом соперничестве говорить обычно не приходится. Например, лишь гипотетически можно представить, что приход РЖД в сферу африканского железнодорожного строительства в создаст конкуренцию с китайскими компаниями, которые уже проложили несколько современных магистралей в таких странах, как Эфиопия и Кения.
В наши дни российско-африканские связи наиболее успешно развиваются в сфере военно-технического сотрудничества. В этой области главные конкуренты России — действующие в тех же «экологических нишах» Белоруссия, Украина и другие постсоветские страны.
В известной советской песне конца 1940-х годов «Летят перелетные птицы» были слова «Не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна». «Турецкий берег» давно освоен российскими туристами и бизнесом. Что касается Африки, в России пока сохраняются давно устаревшие представления, все еще подпитываемые СМИ и личными воспоминаниями давно минувших дней, времен многолетней войны в Анголе и неудачного строительства металлургического комбината в Нигерии. Однако эти представления не мешают развивать отношения между Россией и африканскими странами, если есть политическая воля и коммерческий интерес.