Экономические итоги 2017 года: сильный рубль, слабый рост и сюрпризы от ЦБ
Основным лейтмотивом 2017 года по-прежнему была геополитика. Если начало года было довольно оптимистичным в этом отношении, то его завершение, напротив, усилило неопределенность. После избрания Дональда Трампа президентом США в ноябре 2016 года появилась надежда на то, что американские санкции против России могут быть ослаблены или даже отменены в 2017 году. На фоне благоприятных макроэкономических перспектив России (в условиях низкой инфляции, высоких процентных ставок и ужесточения налоговой дисциплины) ожидания смягчения санкций стимулировали значительный приток капитала в рублевые гособлигации в первые пять месяцев 2017 года.
По сути, в начале года настрой инвесторов в отношении России настолько улучшился, что они начали оптимистично смотреть на все страновые факторы, зачастую приукрашивая действительность. К примеру, рынки с энтузиазмом восприняли сообщения о том, что Минфин начинает покупки иностранной валюты. Это решение рассматривалось как сигнал о снижении волатильности на валютном рынке, благоприятный для сделок carry trade. Процикличный характер этих интервенций по большей части игнорировался.
Политика в целом была процикличной, поскольку укрепление рубля автоматически приводило к сокращению покупок валюты, а ослабление российской валюты, соответственно, влекло за собой их увеличение. Причиной этого была формула, по которой рассчитывался объем покупки валюты в 2017 году. В нее была заложена разница между фактическими нефтегазовыми доходами в рублях и объемом этих доходов при цене Urals $40 за баррель и обменном курсе 67,5 рубей за доллар.
В результате при укреплении рубля интервенции на валютном рынке сокращались (например, в июле Минфин не покупал валюту), а при снижении курса российской валюты интервенции увеличивались (это произошло в ноябре и декабре). В целом, в феврале — мае объем покупок иностранной валюты был незначительным и его существенно превосходил приток капитала. Таким образом, инвесторы сами спровоцировали рост рубля: за первые 5 месяцев 2017 года он укрепился на 6% против доллара, несмотря на то, что нефть подешевела на 10%.
Радужные ожидания рухнули
В июне – июле настрой в отношении России начал ухудшаться, поскольку Конгресс США начал процесс оформления санкций в виде закона. Хотя Россия по-прежнему представляла интерес для инвесторов на рынке облигаций, приток капитала ослаб. В результате летом рубль пережил коррекцию. Санкции фактически были законодательно оформлены в конце июля, и теперь рынки ожидают, что санкционный режим продлится намного дольше, чем ожидалось изначально. Действительно, принятие соответствующего закона в США означает, что отменить санкции будет крайне затруднительно. Хорошим примером в этом отношении может быть поправка Джексона – Вэника к Закону о торговле 1974 года, которая вводила ограничения для СССР на торговлю с США в ответ на ограничение эмиграции из Советского Союза. Несмотря на распад СССР в 1991 году, поправка Джексона – Вэника продолжала действовать до 2012 года.
Теоретически новый закон делает возможным значительное ужесточение санкционного режима. Однако вопрос сейчас заключается в том, как этот закон будет применяться на практике. Через 180 дней после его подписания (т. е. примерно 28 января) администрация США должна опубликовать отчет о своих дальнейших планах. В этом документе должен содержаться список российских бизнесменов и компаний, против которых будут задействованы санкции, а также разъяснения относительно того, будут ли санкции расширены на российские суверенные бумаги и деривативы.
Судя по всему, рынок облигаций сейчас ожидает, что значительного ужесточения санкционного режима не будет. Если такой сценарий реализуется, это будет позитивная новость. В противном случае следует ожидать существенной коррекции на российских рынках и ответных действий правительства и Центрального банка. Банк России уже заявил о возможном начале интервенций на рынке ОФЗ в случае реализации негативного сценария.
Вехи экономики и рост ВВП
В текущем году экономика начала восстанавливаться. Экономический рост был сбалансированным, а его основными катализаторами были потребление, инвестиции и экспорт продукции обрабатывающих отраслей. Возобновился рост внутренних заимствований, и снижение процентных ставок будет способствовать сохранению этой тенденции в 2018 году. Хотя нынешняя модель экономического роста выглядит устойчивой в долгосрочной перспективе, темпы экономического роста можно назвать довольно слабыми.
По итогам января-сентября 2017 года ВВП вырос всего на 1,6%. Данные за октябрь-ноябрь не внушают оптимизма. Судя по всему, в IV квартале 2017 года темпы роста экономики в годовом выражении будут ниже, чем в III квартале 2017 (1,8%). Это значит, что по итогам года ВВП вырастет не более чем на 1,6%, что значительно ниже прогноза Минэкономразвития (2,1%) и даже не попадает в прогнозную «вилку» ЦБ (1,7-2,2%).
Наибольшее «разочарование» 2017 года связано с динамикой в строительстве. Осенью Росстат пересмотрел свои данные, снизив темпы роста в строительстве. Эти уточнения существенно меняют представление об отраслевых тенденциях и заставляют нас быть более сдержанными в прогнозах роста на 2018 год.
Изначально сообщалось, что во II квартале рост в строительстве составил 3,2%, однако затем эти данные были скорректированы, и по итогам квартала был зафиксирован спад на 2,6%. Аналогичной коррекции подверглась статистика за июль и август: сначала говорилось о росте на 6,6% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года, а затем последовало уточнение, что на самом деле рост был нулевым. Столь резкие изменения означают совершенно новую интерпретацию отраслевых тенденций. Первоначальные оценки предполагали, что в строительстве уже наметился разворот негативного тренда, а уточненная статистика свидетельствует о продолжающемся спаде. Мы ожидаем, что рост ипотечного кредитования (который выражается двузначными темпами) обеспечит восстановление строительной отрасли в 2018 г., однако этот «разворот» еще должен произойти в будущем.
Пересмотр динамики в строительстве поубавил наш оптимизм. Помимо этого пролонгация договоренностей об ограничении нефтедобычи также заставила нас пересмотреть прогноз по добыче нефти и газа. На фоне этих обстоятельств мы не ожидаем, что темпы экономического роста превысят 2% в 2018 году.
Важно отметить, что макроэкономические переменные — темпы роста ВВП, инфляция и обменный курс в 2018 году будут меньше зависеть от колебаний нефтяного рынка благодаря новому бюджетному правилу. Экономическая политика будет формулироваться таким образом, чтобы напрямую увязать валютные интервенции Минфина с ценами на нефть, исключив «проциклическую» компоненту, связанную с отклонениями текущего курса рубля от ожидаемого показателя. При повышении цен финансовое ведомство будет абсорбировать больше иностранной валюты и больше средств Фонда национального благосостояния будет инвестироваться за рубежом. При снижении цен на нефть, напротив, интервенции Минфина будут менее активными. Это означает, что счет текущих операций и бюджет будут сильнее зависеть от колебаний цен на нефть, а рубль – меньше.
Сюрприз от Центробанка
В уходящем году ЦБ дважды удивил участников рынка: сначала в марте, когда понизил ставку на 25 б. п., а затем в декабре, снизив ее на 50 б. п. Оба раза ЦБ продемонстрировал высокую степень гибкости, отреагировав на быстрые изменения в экономической среде (главным образом на неожиданное замедление инфляции). Скорее всего, Центробанк сохранит гибкость и в 2018 году. На сегодняшний день цель ЦБ по ключевой ставке составляет 2–3% в реальном выражении. При целевой инфляции в 4% это предполагает номинальную ключевую ставку в 6–7%. По нашему мнению, в определенных условиях (например, если инфляция в 2018 году будет ниже 4%) номинальная ключевая ставка может приблизиться к 6% намного быстрее, чем рынок ожидает сейчас.