Известный точностью и неординарностью прогнозов международный инвестор, исповедующий подход «от противного» (contrarian), издатель инвестиционного бюллетеня The Gloom Boom & Doom Report Марк Фабер, в отличие от многих коллег, никогда не верил в смерть евро. В 2011 году он сказал, что европейская валюта продолжит существовать, хотя, может быть, и в несколько измененном виде. Действительно, Европа все еще не отказалась от единой валюты, а разговоров о ее скорой смерти стало гораздо меньше.
В январе 2012 года Фарбер посоветовал инвесторам расслабиться и перестать паниковать относительно дальнейших перспектив фондового рынка США, он был уверен, что индекс S&P 500 не упадет ниже 1100 пунктов. Индекс с тех пор действительно только рос и в середине августа составлял 1700 пунктов.
В интервью Forbes Фабер рассуждает о том, когда начнет лихорадить фондовый рынок, что будет с ценами на нефть, почему российские акции так дешевы и к чему приведет международная политика Владимира Путина.
Что вы думаете о сворачивании программы количественного смягчения в США, кто выиграет, кто останется внакладе?
В общих чертах экономисты уже установили, что если увеличивать количество денег в системе, то они будут неравномерно распределяться по всем секторам экономики, будут по-разному влиять на зарплаты и цены. В этом — в больших диспропорциях — и состоит проблема печатания новых денег.
Посмотрите на монетарную политику Соединенных Штатов за последние годы. Вначале деньги шли в интернет-акции — и это создало гигантский пузырь доткомов между 1997 и 2000 годом. Потом он лопнул, но странная монетарная политика продолжалась — и это привело к раздуванию кредитного пузыря, когда большая часть заемных ресурсов попадала на американский рынок жилья. Все это закончилось в 2008 году глобальным финансовым кризисом. В конце 2007-го — начале 2008 года ФРС опять срезает ставку до нуля — и это надувает пузырь на товарных рынках; стоимость нефти доходит до $147 за баррель в июле 2008 года, а потом обваливается.
И после всего этого они запускают количественное смягчение — и деньги в основном идут на фондовый рынок и в бонды. Но сейчас вы уже не создадите процветания за счет увеличения стоимости активов. Процветания можно достичь только за счет капитальных инвестиций, вложений в инфраструктуру, в заводы и фабрики, в оборудование, исследования, образование — в развитие в целом. Рост цен на жилье и акции уже никому не поможет.
Многие отмечают, что ситуация сейчас очень похожа на ту, что была в конце 1980-х — она привела к биржевому краху и рецессии. Как вы думаете, какую стадию экономического цикла мы сейчас переживаем?
Смотрите, сейчас роста в еврозоне как такового нет. Если американская статистика была бы точна и приводилась в соответствие с ростом цен, все бы увидели, что в США роста тоже практически нет, возможно, есть даже падение. В развивающихся экономиках рецессии нет, но нет и быстрого роста.
В глобальном масштабе, с моей точки зрения, прогноз не очень благоприятен. Я думаю, люди упускают из вида факт, что «бычий» рынок в США начался еще в марте 2009 года, итого мы живем в нем больше чем четыре года. На некоторых развивающихся рынках акции достигли дна в 2006 году и на новые высоты так и не забрались. Где-то это случилось в 2011–2012 годах, и доходность этих рынков, включая и Россию, была слабой — относительно, например, США.
Если говорить о цикле деловой активности, то США тянут на себе восстановление экономики уже с июня 2009 года. Экономика растет фактически четыре года. Потому с точки зрения как экономических, так и фондовых циклов вероятность существенного замедления или, как я думаю, даже рецессии весьма велика.
При этом фондовый рынок начнет лихорадить еще до того. Ситуация на фондовых рынках сейчас очень похожа на ту, что была в 1987 году в США. Я думаю, в сентябре-октябре мы можем увидеть коррекцию минимум на 20%.
А каковы перспективы падения на товарном рынке, например коррекции нефтяных цен?
Цены на многие товары уже низки. Ведь стоимость многих промышленных товаров зависит от спроса со стороны Китая. И я думаю, что они продолжат дешеветь, хотя коллапса, возможно, и не будет.
Единственный товар, относительно перспектив которого я более или менее оптимистичен, — это нефть. Я в последнее время несколько раз был на Ближнем Востоке. И ситуация там — в Сирии, Ираке, Египте, вообще в Северной Африке — имеет все шансы стать намного хуже.
Что будет происходить с экономикой, если все-таки начнется рост ставок?
Что интересно: в США, когда год назад начали программу выкупа активов, доходность десятилетних гособлигаций была 1,46% годовых. Сейчас — 2,66%. Другими словами, она практически удвоилась. То есть программа неэффективна — с моей точки зрения, Федеральный резерв уже потерял контроль над рынком облигаций.
Влияние роста ставок на развивающиеся рынки будет очень сильным — там большая необходимость в финансировании. Большой объем задолженности нуждается в рефинансировании, и это будет сделано под больший процент. Да и в США рост ставок по гособлигациям уже поднял ипотечные ставки, хотя пока они еще низки. Итак, рост ставок негативно повлияет на глобальную экономику. Правда, не факт, что этот рост начнется.
Основы современной пенсионной системы были заложены в XIX веке. С тех пор средняя продолжительность жизни и количество пенсионеров значительно выросли. Это очень актуально сейчас и для России. Нужен ли новый подход при создании пенсионных систем?
Я не очень знаком со спецификой пенсионной системы в России, но в Европе и Соединенных Штатах пенсионные фонды сильно недофинансированы. То же самое с Medicare и Medicaid: общий объем непокрытых обязательств по таким программам в США, если добавить и корпоративные обязательства, может достигать $100 трлн. И я не понимаю, как эту сумму можно рефинансировать. В демократическом обществе очень сложно прийти, например, к инженеру и сказать: ваша социальная страховка будет сокращена на 50%. Я думаю, они продолжат печатать деньги. Но в один день наступит момент истины, как в случае с Детройтом, который в 1920-х годах был богатейшим городом мира.
Сейчас российская экономика относится к числу среднеразвитых, но активы в стране оценены очень низко. В чем причина, можно ли изменить эту ситуацию?
Все правильно: российский рынок акций, вероятно, самый дешевый в мире. Мы были среди первых фондов, которые инвестировали в Россию в 1993–1994 годах. Мне, как и многим, нравятся российские активы. Здесь весь вопрос в том, почему акции везде в мире торгуются по 20–30 P/E, а в России — по 8–10 P/E при прочих равных.
Но причина есть, и эта причина — низкий уровень корпоративного управления в России. Вы можете быть миноритарным акционером — и потеряете большую часть своей доли, потому что компанией займутся какие-то олигархи. Не хватает уверенности в регуляторах российского рынка.
Это очень важно. Смотрите, я живу в Азии уже 40 лет. И 40 лет назад азиатские семьи вообще не беспокоились о своем акционерном капитале. В их компаниях сидели родственники, они делали свой собственный бизнес, каждый член семьи как мог зарабатывал деньги для компаний, а акционеры несли убытки. А потом начался азиатский кризис 1997 года, и семьи заметили, что если улучшить корпоративное управление, оценка их долей значительно вырастет. Они начали вычищать компании и неплохо преуспели. Ведь чем выше оценена компания, тем богаче акционер. Но вы же понимаете: эти семьи стремились улучшить корпоративное управление, потому что международные инвесторы готовы были вознаградить эти усилия высокими P/E. Я думаю, россияне этого все еще не понимают. Я не говорю, что у всех российских компаний плохо с корпоративным управлением, но мы видим, что миноритариев постоянно отжимают.
Как вы оцениваете место России в глобальной экономике и геополитике, что изменилось за последнее время?
Это долгий разговор. Я думаю, что продолжающееся вмешательство США в дела других стран — Ливии, Сирии, Египта, Бахрейна, Катара — очень деструктивно. И в целом стратегия международной политики, которую проводит Путин, — не соглашаться со всеми без исключения американскими требованиями — абсолютно правильна. Но это создает международное напряжение и в конце концов, думаю, может закончиться войной.
На что вообще обращают внимание инвесторы, которые хотят инвестировать в Россию?
Российская экономика до сих пор в основном воспринимается как ориентированная на добычу ресурсов. И когда цена никеля, алюминия, калийных удобрений и прочего падает, это сразу негативно отражается на стоимости российских активов. Посмотрите на стоимость нефтяных компаний по всему миру — они торгуются низко. И Россия, которая считается крупным производителем нефти с высокой стоимостью ее добычи, тоже оценивается невысоко.
Кстати, у меня в портфеле много российских облигаций, в том числе корпоративных, и я на них очень неплохо заработал в последние несколько лет. Это была хорошая инвестиция.
Как вы оцениваете перспективы российской экономики и рынков в ближайшем будущем?
Относительно глобальной экономики у меня достаточно негативный прогноз — думаю, будет развиваться системный кризис. Фондовый рынок неустойчив. Но в следующем году Россия, которая сейчас сильно недооценена, может обыграть другие рынки. Как я уже говорил, цена на нефть, скорее всего, подрастет. А это выгода для российского рынка.