Задолго до того, как венчурный капиталист и миллиардер Питер Тиль выступил с идеей создания независимого островного либертарианского сообщества, 24-летний выпускник Йеля Джейсон Соренс предложил провести куда более приземленный эксперимент для не желающих иметь ничего общего с правительством американцев. Этой критической массе «свободолюбивых людей», по замыслу Соренса, следовало «перебраться на постоянное место жительства в маленький штат и прийти там к власти». Проект «Свободный штат» (Free State Project, FSP) появился на свет в 2001 году. К 2003-му инициативу поддержали 5000 человек. Всеобщим голосованием они выбрали слабозаселенный штат, который должен был стать плацдармом для высадки либертарианского десанта (сама высадка должна случиться после того, как к FSP присоединятся 20 000 адептов независимости от государства). Победил Нью-Гемпшир (население — 1,3 млн человек), чуть опередивший Вайоминг (576 000 человек).
Вскоре первые поселенцы начали стекаться в штат, которому предстояло осознать свою новую высокую миссию, сформулированную в лозунге «Живи свободным или умри».
Спустя 13 лет с начала эксперимента в Нью-Гемпшире живут более 2000 участников FSP, а от стадии реализации проект отделяют всего 4000 подписей. Дважды в год концентрация активистов в штате становится особенно высокой. Это происходит во время массовых мероприятий: разгульного фестиваля PorcFest, который летом проводится в лесах, и академической конференции Liberty Forum, организуемой зимой в одном из отелей штата.
В этом феврале я посетила заснеженный Нью-Гемпшир по приглашению организаторов конференции. Наши интересы пересеклись в двух точках: криптовалюта Bitcoin и корпоративная безопасность. Выяснилось, что эта изолированная группа полностью перешла на расчеты в биткоинах и с энтузиазмом относится к «расширяющим пространство свободы» технологиям, наподобие 3D-печати и шифрования. Все участники FSP, с которыми довелось пообщаться Forbes, использовали «цифровые монеты» для оплаты товаров и услуг. Из пары тысяч активистов, уже ставших резидентами «свободного штата», не менее семи обзавелись персональными 3D-принтерами. И если изначально проект предполагал расширение политического влияния либертарианцев, то теперь многие его сторонники считают, что добиться поставленных целей будет удобнее не через приход во власть, а через популяризацию новых технологий, способных сделать общество более независимым от государства, позволить ему взять на себя ранее недоступные функции, сократить зону сотрудничества с правительством.
Уже в аэропорту Нью-Гемпшира меня встречал водитель Риаз, принимающий в качестве оплаты биткоины. Сев в красный «приус», я первым делом пристегнулась ремнем безопасности. Риаз же эту меру предосторожности попросту проигнорировал, так что весь путь нам пришлось провести под аккомпанемент раздражающего сигнала-напоминания водителю. Нью-Гемпшир — единственный штат, где непристегнутый ремень не считается нарушением ПДД, и активисты FSP это допущение всеми силами обороняют. Риаз приехал сюда из Орландо полгода назад — он присоединился к проекту после того, как поучаствовал в президентской кампании кандидата-либертарианца Рона Пола. «Это потрясающе — жить в окружении людей, которые полностью разделяют твои взгляды, — говорит водитель. — Мы противостоим идиотским законам, боремся за декриминализацию марихуаны, либерализацию правил владения огнестрельным и холодным оружием и запрет системы считывания автомобильных номеров. Мы хотим убрать все регулирующие, налоговые и лицензионные препоны государства. Внутри сообщества у нас получается игнорировать многие ненужные барьеры — через непосредственное сотрудничество с другими участниками FSP». Это сотрудничество не обязательно предполагает нарушение законодательства. Например, те же биткоины — легальная альтернатива финансовому регулированию и налоговой системе. Для транзакций в криптовалюте не нужно заводить банковский счет, иметь дело с документооборотом и финмониторингом.
Эрик Вурес — предприниматель, недавно попавший в заголовки новостей из-за судебной тяжбы с Комиссией по ценным бумагам и биржам США (регулятор счел нарушением закона продажу бизнесменом акций в Bitcoin-бизнесе за биткоины), — переехал в Нью-Гемпшир в мае 2011 года, чтобы стать частью FSP. О криптовалюте он впервые узнал из группы проекта на Facebook. «Тогда мало кто из нас понимал, что такое биткоины. Хотя участники FSP старались не использовать напечатанных правительством денег, в качестве альтернативы чаще использовались золото и серебро, а не виртуальные валюты, — рассказывает Вурес. — Я же очень быстро всерьез увлекся перспективами биткоинов, а потом заразил энтузиазмом и всех остальных».
Предприниматель тогда провел в Нью-Гемпшире девять месяцев, после чего перебрался в Нью-Йорк, где устроился в одну из первых электронных Bitcoin-площадок BitInstant. И хотя сегодня BitInstant закрыта, а ее основатель стал фигурантом уголовного дела, либертарианцы все больше опираются на расчеты в биткоинах.
Зак и Джош Харви переехали в «свободный штат» из Израиля в 2011 году, разочарованные «бюрократией и зарегулированностью Тель-Авива». Они основали компанию по производству Bitcoin-банкоматов Lamassu и теперь продают сотни машин по всему миру. Образец обменника «реальных» денег на «виртуальные» демонстрировался и на Liberty Forum, правда, по словам братьев Харви, в Нью-Гемпшире ни одно их устройство до сих пор не оборудовано.
«Большинство участников FSP разбираются в технологиях, многие из них — программисты или специалисты по IT. Технари вообще склонны к либертарианскому взгляду на мир, — рассуждает 35-летний Зак Харви. — Они хотят узнать как можно больше, чтобы чувствовать себя свободными. А чтобы чувствовать себя свободными сегодня, вы должны использовать потенциал технологий. Биткоины вписываются в эту концепцию идеально: цифровая валюта находится вне зоны правительственного контроля, в нее словно запрограммирован ген свободы».
Еще одним потрясением, когда я добралась до отеля Crown Plaza в городке Нашуа на Liberty Forum, стало количество вооруженных людей. Активисты FSP яростно отстаивают знаменитую вторую поправку Конституции, гарантирующую американцам право на хранение и ношение оружия.
«В первый год проведения конференции мы перепугались, когда группа вооруженных людей заявилась прямо в отель. Помню, один парень держал в руках мачете и винтовку и одновременно умудрялся укачивать своего ребенка,
— рассказывает сотрудница расположенного в Crown Plaza маникюрного салона. — Мы, конечно, слышали, что люди имеют право носить с собой оружие, но никогда не видели, чтобы это делали настолько неприкрыто».
В тот же февральский уикенд мне довелось впервые подержать в руках пистолет, напечатанный на 3D-принтере. Участник FSP Билл Доменико стал вторым после основателя проекта Defense Distributed Коди Уилсона владельцем уникального оружия под названием «Освободитель». По профессии Доменико — инженер, в Нью-Гемпшире живет вот уже 30 лет. К «Свободному штату» он присоединился еще в 2008 году. У него есть собранный собственноручно 3D-принтер, на котором напечатаны уже два пистолета. Оба — для личных нужд, подчеркивает Доменико: «Я нарушу закон, если сделаю «Освободителя» для кого-то другого. Я даже и не использовал оружие толком, разве что напечатал сувениры в форме дикобраза из деталей пистолета для гостей PorcFest».
Дикобраз — это маскот движения FSP. Как объяснил мне один из активистов, выбор в пользу диковинного талисмана был сделан, «потому что это существо кажется милым, пока не наступишь на него».
На Liberty Forum Доменико пригласил Коди Уилсона. Cоздатель «Освободителя», 26-летний бородатый обладатель диплома юриста, в Нью-Гемпшире — настоящая рок-звезда. Он не только придумал, как с помощью 3D-печати обойти правительственные ограничения на оборот оружия, но и стоял у истоков сервиса Dark Wallet, призванного сделать отслеживание Bitcoin-транзакций еще более сильной головной болью для следователей. Уилсон вспоминает, как боялся первого эксперимента с «Освободителем», напуганный рассказами о рисках самострела, и как Госдеп оперативно распорядился стереть из сети все инструкции по созданию пистолета на дому, распространенные изобретателем-анархистом.
«Мы живем в несвободном государстве», — подытоживает он под одобрительный гул аудитории.
Когда я через несколько месяцев позвонила Уилсону, чтобы обсудить перспективы FSP, он сравнил нью-гемпширский проект с Кремниевой долиной. Оба места притягивают специалистов с либертарианскими взглядами, мечтающих популяризировать прорывные технологии. «Просто Долина — больше про деньги и меньше про практическое свойство свободы. «Свободный штат» лучше понимает идеологическую начинку этих технологий, — говорит Уилсон. — И поэтому именно там сегодня настоящая мекка либертарианцев».
Такому статусу в Нью-Гемпшире рады далеко не все. Местный политик недавно назвал FSP «единственной серьезной угрозой» будущему штата. Еще дальше пошла администрация городка Конкорд: здешние чиновники запросили у министерства национальной безопасности США грант в $250 000 на покупку бронированной военной машины — для защиты от «домашней террористической угрозы». И, по данным полиции, автомобиль, прозванный Bearcat, действительно дойдет до местного отделения уже этим летом.
Билл Доменико рассказывает Forbes об еще одной популярной в Нью-Гемпшире технологии — «Зеленый Луч»: это сконструированный им лазерный проектор, который либертарианцы вовсю использовали для проецирования предвыборной агитации Рона Пола на высотных конструкциях. После президентских выборов «Луч» пригодился активистам как способ предупреждения о полицейских облавах и проведения акций протеста вроде появления надписей «Bearcat равно тирания!» и «Городской совет — отстой!» на стенах здания администрации Конкорда.
Местные чиновники, впрочем, не станут первыми обладателями бронемашины в Нью-Гемпшире: вот уже более года как таким же средством обороны от радикалов обзавелся университетский городок Кин. В этот населенный пункт съехались самые отъявленные либертарианцы вроде группы «Робины Гудерсы». Хобби «Гудерсов» — ходить по пятам за муниципальными контролерами и выводить из строя парковочные счетчики, чтобы помешать властям собирать оброк с автовладельцев. «Они не просто скептически оценивают работу правительства, — писал в 2011 году активист Дэйв Вигель о подразделении FSP из Кина. — Они уверены, что правительство вообще не может выполнять свои функции».
Для контроля над властями либертарианцы нередко прибегают ко взаимной тотальной слежке. Те же «Гудерсы», к примеру, регулярно снимают свою парковочную «активность» и записывают беседы с полицейскими.
«Наступила новая эпоха, в которой не осталось места праву на личную жизнь. Любой шаг в сторону моментально фиксируется государством, — говорил один из активистов на Liberty Forum. — Камеры — это оружие. Плохо, что оружие есть у правительства. Хорошо, что оно есть и у нас».
Карла Герик, президент FSP, помогающая идеологическим репатриантам с обустройством в Нью-Гемпшире, недавно выиграла иск к администрации города Вира, где она была оштрафована с формулировкой «прослушка разговоров» — за видеосъемку офицеров полиции. Суд оценил моральный ущерб Герик в $57 000.
Делегаты Liberty Forum много обсуждали перспективы децентрализации сети и организации коммуникации через шифрование данных и программы наподобие Tor, но пока эти разговоры носят скорее гипотетический характер: несмотря на боевой настрой, полностью обратиться в анонимный интернет участники FSP пока не готовы. Технологии изучаются, но не берутся на вооружение по практическим соображениям. «Браузер с Tor становится медленным. Механизмы шифрования пока чересчур громоздки, — перечисляет Даррен Тэпп, технический специалист компании SnoopWall, обещающей предотвратить превращение смартфона в устройство слежки за вами. — В FSP разбираются в технологиях и имеют к ним доступ. Как только все это станет по-настоящему удобным, мы примем изобретения на вооружение».
Пока же сообщество продолжает общаться в основном посредством такой не слишком засекреченной платформы, как Facebook. «Мы довольно многочисленное движение, фундаментом которого являются технически подкованные гики, на ранних стадиях осваивающие все новинки. А над ними существует большая надстройка из профанов, вроде меня», — шутит Герик, энергичная брюнетка, переехавшая в Нью-Гемпшир в рамках FSP еще в 2008 году. Президент проекта явно скромничает: например, первый биткоин она купила, когда курс криптовалюты составлял еще жалкие $6 (подавляющее большинство людей узнали о «цифровых монетах» несколькими годами позже, когда внезапный ажиотаж стократно увеличил стоимость виртуальных денег).
По словам Герик, у FSP нет задачи внедрения конкретных технологий внутри группы — все должно развиваться органично. «Я люблю сравнивать свою работу с дрессировкой котов, — объясняет она. — Иметь дело с людьми, больше всего на свете ценящими личное пространство, — серьезный вызов. Большая их часть работает внутри нашей системы — ходит в офис, преподает, считает деньги. Другие — профессиональные бунтари. Третьи — предприниматели-сторонники свободного рынка. Невозможно сказать, кто из них движется в верном направлении, а кто ошибается. К свободе ведет множество путей».
Технологии зачастую тоже носят противоречивый характер — некоторые благие идеи могут оборачиваться репрессивными изобретениями. Адам Слоан, перебравшийся в Нью-Гемпшир в 2010 году из Флориды, разочаровался в FSP, когда активисты идеологически отторгли его бизнес, основанный в 2012 году, — компанию BirdsEyeView, производителя беспилотных летательных аппаратов (или просто дронов, или «аэроботов», как их называет сам Слоан). «Либертарианцы негативно относятся к дронам, потому что правительство использует те же устройства в военных и разведочных целях. Из-за своего бизнеса я потерял многих друзей в FSP, — рассказывает предприниматель. — При этом, по иронии, именно дроны сделали меня сторонником проекта».
Слоан пришел к идее стать участником FSP, когда выяснил, насколько зарегулирована в Штатах возможность развития технологии беспилотников гражданскими: «FAA [авиарегулятор США – Forbes.] намеренно душили частный бизнес, чтобы оставить правительство единственным бенефициаром использования дронов». В Нью-Гемпшире предприниматель надеялся найти сторонников реализации потенциала «аэроботов» в «правильных» целях — от тех же акций протеста и слежки за властями до доставки потребительских товаров на дом. Частную альтернативу почтовым сервисам в дронах позднее рассмотрел даже основатель Amazon.com Джефф Безос — но не активисты FSP. «А ведь это мощный инструмент, данный нам, чтобы следить за следящими, — подытоживает Слоан. — Можно провести параллель с оборотом оружия: да, это технология, которая кому-то угрожает, но нет никаких причин делать правительство ее монопольным выгодоприобретателем».
Отец-вдохновитель всего «Штата свободы» Джейсон Соренс сегодня уже не тот юный выпускник университета, что когда-то придумывал концепцию FSP, — теперь это небрежный моложавый профессор Дартмутского колледжа. В свои 38 он стал резидентом Нью-Гемпшира вместе с женой и ребенком всего год назад, в 2013-м.
«Было трудно подыскать место в академической среде, — объясняет Соренс проволочку. — Но теперь критики больше не смогут щеголять любимым аргументом, что, мол, «даже ваш основатель не живет в Нью-Гемпшире».
Он все еще верит, что движение повлияет на политический ландшафт штата через электоральные процедуры и лоббизм. Но без технологий проект был бы просто нереализуем, признает Соренс: «Вся концепция «я перееду, если и ты переедешь» базируется на глобальной сетевой коммуникации. В виртуальном пространстве мы рекрутируем сторонников, меняемся идеями и непрерывно общаемся». По словам основателя FSP, когда-то самым мощным агитационным средством проекта считалась своя радиостанция Free Talk Live. Сегодня либертарианцы узнают о возможности присоединиться к утопической затее, в основном, посредством Facebook и Twitter.
«Мы защищает частную жизнь и гражданские права, — резюмирует Соренс. — А все обвинения в потенциальном терроризме — просто абсурд».