Группа «Рабфак: «Когда дурдом отчитывается, что проголосовал «правильно», понятно, что происходит»

Как известно, самые лучшие результаты «Единой России» по Москве обеспечили психиатрические лечебницы. Например, в больнице имени Гиляровского за партию власти проголосовали 93% избирателей. Корреспондент Forbes встретился с лидерами группы «Рабфак», авторами песни «Наш дурдом голосует за Путина» Александром Семеновым и Александром Елиным. Они сделали клип, получивший больше 1,5 млн просмотров в интернете, но широкой публике до сих пор не известны.

— Вы видели, что ваша песня оказалась пророческой?

Александр Семенов: Да, меня этими ссылками уже закидали.

Александр Елин: Кто бы сомневался. Это происходило на всех выборах. Во всех психбольницах людей, которые не очень адекватны, принуждают к голосованию. Когда человек говорит: «Я Наполеон», а ему отвечают: «Хорошо, Наполеон, только проголосуй за «Единую Россию», — это нормальная ситуация. Вы думаете, это просчет? Не было калькулирования, было чутье и интуиция.

— А почему речь о Путине зашла?

Семенов: С этой песней была целая история. Алексей Навальный объявил конкурс. Мы по жизни не сильно любим во всех конкурсах участвовать, но тут что-то у нас творческий азарт возник. Еще на горизонте замаячила премия — 150 000 рублей, это же адское количество пива! (смеется). И мы песню про Путина написали за один день буквально, потом еще за день записали и отправили Навальному. Он ее в конкурс не взял, потому что он юрист честный, а там про «Единую Россию» ничего не сказано. Но потом уже пошло-поехало.

— То, что происходит после выборов, — вы в этом участвуете?

Елин: Я считаю, что на этих выборах всех обманули, о чем висел огромный плакат посреди Екатеринбурга. В тот момент, когда армия отчитывается, что 90% проголосовали «нормально», когда дурдомы отчитываются, что проголосовали «правильно», уже понятно, что происходит. Русские люди в городах средней полосы голосуют против «Единой России», а партия побеждает за счет голосов национальных окраин. Может, Путину стоит тогда в Грозный переселиться?

Семенов: За этим мы следим, и я вижу, что, к несчастью, нас тандем ничем не удивил. То, что происходит сейчас, дальше будет хуже. Последние слова убеждения, последнее доверие закончилось. У них сейчас остался последний инструмент — сила.

— Как вам вообще пришло в голову создать проект с песнями про Сталина и Путина?

Елин: Мы думали о том, что нет хорошей политической сатиры. Есть только для умных проекты: скажем, «Гражданин поэт» — это все для людей интеллектуальных. Дело не в глупых людях. Меняется взгляд людей на искусство. Люди живут более короткими фразами, смсками, статусами в контакте и т. д. В какой то момент нам показалось, что нет рок-героя простого, говорящего как обычный человек, а не умника, который все время кого-то подлечивает, наставляет, вразумляет. Такой он у нас противоречивый шизофреник и получился. Спасибо Сане — он офигительно эту роль исполняет. То, что мы делаем, — такой театр, иногда драматический, иногда кабаре.

Семенов: На самом деле мы два года назад сидели в «Старбаксе» на Тульской, пили кофе, ели миндальные круассаны и думали о том, как нам весело провести остаток своих дней. Сколько их осталось? У Елина вот младшей внучке уже пять лет, да и я уже вполне себе взрослый.

Название Саша [Елин] придумал. У нас была первая песня о Сталине от лица такого работяги. Сашка — он либреттист, он не поэт, он пишет арии от лица каких-то персонажей. Вот он и написал арию токаря — «Новую песню про Сталина». Написал текст, я тут же написал к нему музыку. Как только песня появилась, мы сели в определенную нишу.

Елин: Мы еще и непопсовые продюсеры — у каждого из нас был на тот момент свой проект, я, например, занимался тяжелым роком.

— То есть это коммерческий проект.

Елин: Я вообще не понимаю этого слова применимо к «Рабфаку». Представьте его трансляцию на первом канале, втором канале и так далее по всей сетке. Никуда его не возьмут. Это совершенно некоммерческая история — полтора миллиона просмотров «Дурдома» в интернете не принесли нам ни копейки. Мы действительно собираемся весело провести остаток своих дней в формате «Рабфака» — другие форматы нам и надоели, и гламурными буржуями нас не сделали. Но если нам будут платить деньги за клубные концерты, мы точно не будем отказываться. А кто отказывается? И если будут много платить — то простые зрители, а не богатенькие буратины. На нефтяные корпоративы нас не пригласят, будьте уверены.

— А чем вы зарабатываете на жизнь?

Семенов: мы оба занимаемся сетевыми проектами, я, например, создаю сеть ELLO (крупнейшая в YouTube музыкальная сеть российской музыки. — Forbes), а Елин — продюсер интернет-радио. С этого и живем.

— Есть проблемы с концертами?

Елин: Концертная жизнь в Москве перенасыщена, и надо понимать, в достаточном ли ты статусе, чтобы собрать свою публику.

Семенов: У меня есть ощущение, что «Рабфак» воспринимают лучше за МКАД, чем в Москве. Московская публика более «рафинированная» — ну, кроме тех, кто ходит на Стаса Михайлова и вручение премии «Золотой Граммофон» с целью поблестеть камушками. Наша публика — это вполне себе зрелые люди, которых я легко готов был увидеть на филармоническом концерте. Но они приходят на наш концерт и хором поют эти жуткие матерные песни. И я понимаю, что мы их задели за живое.

— А в других городах какая аудитория?

Семенов: Если судить по десяткам тысяч комментариев, которые нам оставляют в сети, могу сказать, что люди там ждут, что приедет новая «Гражданская оборона» и от границы ключ будет снова переломлен пополам.

— То есть там не верят, что это прикол, своего рода троллинг?

Елин: Это не больший троллинг и прикол, чем вся наша шизофреническая действительность.

— Хорошо, тогда вопрос: как вы относитесь к Сталину? У вас в упомянутой песне есть слова «встань, хозяин, из Земли»…

Семенов: Россия навсегда останется азиатской страной, и всегда ей будет нужен лидер. А с лидерами у нас всегда засада. И чем больше будут пороть, тем будет лучше. По моему сугубо личному мнению, кандидат в национальные лидеры, которого освистывают, — это не национальный лидер. И что-то надо делать. В этом месте у нас существует определенная дыра, поэтому народ хочет Сталина.

— А вы сами? Насколько близок вам ваш лирический герой, поющий «Сталина, Сталина, пацаны устали, на…» Считаете ли, что он был молодец?

Семенов: Сталин расстрелял моего дедушку. Как я могу к нему относиться объективно?

Елин: А мой дедушка был замминистра в сталинском правительстве и закончил свои дни в доме для персональных пенсионеров. Он руководил всеми лесоповалами, которые делали ящики для снарядов во время войны. Мой папа учился в школе вместе с Аллилуевыми и спустя много лет рассказывал, какой была жизнь при Сталине на самом деле. И всю эту тему я знаю немного больше, чем простой обыватель. И я считаю: если бы не Сталин, метро прорыли бы раньше, если бы не Сталин, войны никакой вовсе бы не было. И так далее. Но мы — это мы, а наши герои — это совсем другие люди, и их тоже можно понять. С другой стороны, тоска по Сталину бесперспективна — в наш век интернета и мобильных телефонов в принципе невозможно ничего подобного тому, что было при Сталине. Не может взрослый человек еще раз переболеть корью, которой он болел в 7 лет. Это физически невозможно, это противоречит природе.

Поэтому, конечно, все те люди, которые сегодня хотят Сталина, они с виду взрослые, а в душе дети. Вы видели фильмы американские 1930-х или 1950-х годов? Разве можно сравнить жизнь людей там и здесь? И понятно, что если бы не было Ленина, Сталина, то и индустриализацию, и метро, и ДнепроГЭС сделали бы быстрее и вообще без всякой крови. Люди бы с удовольствием работали на себя.

Семенов: Давайте лучше про Путина. Спасибо Владимиру Владимировичу за то, что мы сейчас пели про него песню в хорошем московском клубе в 300 метрах от Лубянки, а не в вагоне, который идет на Восток.

— А с Лубянки вам, кстати, звонили или из Кремля?

Елин: А кому мы мешаем? Мы не богатые люди, мы не воруем ни у кого нефть. Смотрите, какая у нас свобода в стране. А то, что мы меняем у людей мозги, — ну да, меняем, наверное.

— Как ни удивительно, вы были автором хита начала 2000-х «Хочу такого, как Путин», проекта «Поющие вместе» — фактически гимна прокремлевской молодежи. Вы получили от нее какие то дивиденды?

Елин: Тогда все считали, что это такой заказ. А это была шутка. Мне хотелось доказать, что можно за $400, а не за $4000 и не за $4 млн сделать стопудовый хит. И кстати, песня «Такого, как Путин» — это чистой воды фига в кармане, и то, что тупые кобылки сделали из нее гимн, — их проблема, а не моя.

— А смог бы «Рабфак» ее спеть в своем узнаваемом стиле?

Елин: Он не может это спеть, это женская песня.

Семенов: А я спою. Почему нет?