Украинские события заставили говорить о мировой информационной войне. Появилась точка зрения, что третья мировая уже наступила, просто она ведется в основном информационными средствами, поэтому мы не ощущаем ее масштабов. Попробую доказать, что это не так.
В сущности, ничего нового не происходит. Средства коммуникации всегда в той или иной мере использовались в войнах, а также для дестабилизации политической и военной обстановки. Например, канцлер Пруссии Бисмарк намеренно исказил текст депеши, присланной ему советником короля Вильгельма, а затем опубликовал ее в нескольких газетах, что спровоцировало франко-прусскую войну.
Сейчас используют другие средства коммуникации, но опираются на классическое наследие пропагандистских войн.
Однако что такое информационная война? Средства принуждения, или, проще говоря, вооруженные силы, и информационные технологии сосуществуют в определенном балансе. Если средства принуждения преобладают в обществе (такие общества характеризуются высокой степенью несвободы и насилия в отношении граждан), то средства информационной войны могут и не выполнять важных задач. Но там, где средства принуждения имеют ограниченное использование, информационные средства нужны для согласования интересов граждан и легитимного их принуждения без использования насилия. Для конфликтов последнего времени, где военная сила применяется ограниченно (например, в силу неспособности комбатантов мобилизовать ресурсы прямого принуждения), характерны потоки противоречащих друг другу сообщений. Именно этот интенсивный обмен, который ставит своей целью убедить ту или иную аудиторию, и называют информационной войной. В сущности, этот обмен компенсирует отсутствие прямых столкновений. Характерным примером была холодная война, которая во многом велась средствами запугивания, например, данные о запасах стратегического оружия, накопленных сторонами, использовались для взаимного шантажа.
В текущей ситуации своими информационными ресурсами обладают Россия и Украина. Поэтому собственно война идет на этом поле. Представители самопровозглашенных республик такими ресурсами не обладают, поэтому их рупором в той или иной мере являются российские медиа. Однако об информационной войне можно говорить только на международной арене (ООН, ОБСЕ и т. д.). То есть попеременно то Россия, то Украина пытаются убедить мировое сообщество в правоте своих действий. Это, кстати, мало чем отличается от того, что происходило в случае с грузинской войной 2008 года.
А вот взаимной информационной войны как таковой нет.
У Украины совсем нет цели внушить что-то российскому населению. Да и у России нет планов повлиять на украинцев. Информация производится исключительно для внутреннего потребления. Украиной — чтобы убедить своих граждан в необходимости бороться с сепаратистами. Россией — чтобы убедить своих граждан в том, что ДНР и ЛНР воюют не от хорошей жизни, а Россия по мере возможности будет им помогать.
При этом непонятно, каким образом организована коммуникация и России, и Украины с населением Донбасса. Каковы представления населения этих территорий о том, что происходит? Учитывая масштабы катастрофы, мы можем лишь догадываться о тех средствах коммуникации, которые используют местные жители. Поэтому эта территория — «черная дыра». Там может производиться любая информация, любые домыслы, там могут культивироваться любые факты, потому что нет массовых цементирующих общественное мнение медиа, а есть очень фрагментарные производящие массовую информацию институции.
В результате одно и то же событие, происходящее на этой территории, получает в украинских и российских медиа диаметрально противоположные трактовки. И если это событие войдет в противоречие с уже сформировавшейся картиной, то ему никто не поверит. Украинские СМИ показывают народные гулянья в Славянске по случаю освобождения города силами АТО, а российские СМИ — ужас, кошмар и разруху. Потому что если российскому зрителю показать гулянья — он никогда им не поверит (с учетом того, что ему было сказано до этого). В результате медиа находятся в плену у уже распространенных ими же интерпретаций и не могут уйти от такой трактовки. Формируется спираль или воронка, которая работает уже автономно от политических решений и команд сверху. Медиа перестают быть средством, поддерживающим действия тех или иных политических сил, а наоборот — политические силы, то есть инициаторы сообщений, начинают подстраивать свои действия под сообщения медиа.
Эти сообщения становятся спусковым крючком для разного рода сил, которые радикализуют общественное пространство, реагируя на слишком далеко зашедший пропагандистский угар.
Спираль действует по отношению к внутреннему общественному мнению каждой из стран, поэтому войной (в которой происходит обмен ударами или сообщениями) не является. В результате без войны как таковой несут информационные потери жители России и Украины, у которых формируется бытовая неприязнь друг по отношению к другу, образ врага и твердое деление собственных сограждан на «своих» и «чужих».