В последнее время из уст наших руководителей стали звучать бравурные нотки относительно состояния и особенно перспектив российской экономики. Так, первый вице-премьер Игорь Шувалов недавно заявил, что «худшие сценарии в российской экономике не реализовались, уже в конце текущего года может начаться рост». В части худших сценариев спорить с уважаемым Игорем Ивановичем сложно, т. к. мы не знаем, каких экономических потрясений втайне ожидало правительство, а можем опираться лишь на официальные прогнозы. Они были на 2015 год довольно пессимистичны, и этот пессимизм пока оправдывается. Например, Минэкономразвития предсказало в текущем году падение ВВП на 3%. По итогам первого квартала оно составило 2,2%, но за март — целых 3,4%.
Оптимизм и реалии
Конечно, экономика — это не математика, а тезис «жить стало лучше, жить стало веселее» не требует строгого научного обоснования. В оценке экономического положения и даже собственного уровня жизни у граждан есть немало субъективизма. Так, если верить государственным социологическим службам, 85% россиян испытывают глубокое удовлетворение от деятельности власти и особенно президента, что подразумевает и позитивную оценку результатов экономической политики. Разумеется, свой вклад вносит активная государственная пропаганда, объясняющая, что на Украине все еще хуже, а беды нашей страны связаны с ненавистью внешних врагов к независимой политике встающей с колен России.
Правда, эта борьба холодильника и телевизора еще не окончена, и ее итоговый результат пока неизвестен.
Все-таки рост безработицы на 0,5 пункта до 5,9% экономически активного населения — это не шутка. Не может не ощущать население и резкий скачок цен. По официальной статистике, за январь-апрель 2015 года они выросли на 7,9%, а рост в апреле к апрелю 2014 года, т. е. за год, составил целых 16,4%, в том числе по продовольствию — 23,4%. Замечу, что по мнению многих экспертов и особенно домохозяек, реальный рост цен на основные товары был заметно выше, особенно для населения с низкими доходами.
Когда доля граждан, не способных расплатиться по потребительским кредитам, взять ипотеку, поехать на отдых за рубеж, вынужденных смириться с замораживанием и даже снижением зарплаты и зримо ухудшить свою потребительскую корзину, заметно увеличится, оптимизм в оценке ситуации в стране, вероятно, поубавится.
За счет чего рост?
Теперь перейдем к оценке перспектив развития экономике, в частности обещанного нам в конце года ее роста. Результирующий экономический показатель — ВВП — складывается из нескольких позиций: инвестиции, государственное потребление и потребление домохозяйств и экспорт за вычетом импорта. Говоря проще, экономический рост есть результирующая изменения инвестиционного, потребительского и внешнеэкономического спроса. Посмотрим, что нам в плане их будущей динамики сулят прошедшие месяцы.
Падение инвестиций за I квартал 2015 года составило 6%. Это лучше прогнозов Минэкономики, но все-таки падение — и зримое. Выход из кризиса обычно происходит за счет перераспределения ресурсов, сворачивания неэффективных производств и, главное, обновления технологической базы экономики. Для этого нужны именно инвестиции. История не знает примеров выхода из кризиса без роста инвестиций. Пока у нас нет оснований на него рассчитывать. Инвестиционный климат в стране не улучшился. Антикризисный план правительства — это вновь «латание дыр», поддержка отдельных секторов экономики (в первую очередь банковского) и конкретных компаний. Мер по улучшению инвестиционного климата в нем нет вовсе. Закрытие для российских заемщиков западных рынков капитала в результате санкций при внешней задолженности почти в $600 млрд лишь усугубляет ситуацию. 2014 год стал рекордным за современную историю России по оттоку капитала — $155,5 млрд. Рассчитывать на государственные инвестиции как локомотив роста тоже не приходится. В недавно измененный бюджет заложено сокращение инвестиционной программы на 15%. Начавшееся активное раскассирование ФНБ это падение не компенсирует.
Наращивать государственное потребление при дефиците бюджета в 5% ВВП как-то проблематично.
В последние годы важным фактором экономического роста в России был потребительский спрос. Увы, и здесь все не блестяще. Реальная (с поправкой на инфляцию) заработная плата сократилась за I квартал 2015 года на 8,3%. Правда, за счет социальных выплат и пенсий общее снижение реальных денежных доходов было скромнее — 1,4%, но и это не рост. В итоге после бума ажиотажного потребительского спроса в конце 2014 года и под влиянием масштабной девальвации рубля оборот розничной торговли в январе-марте 2015 года рухнул на 6,7%. Где здесь основа для будущего роста?
Население ведет себя нервно, но рационально. После попыток защитить свои деньги, «материализовав» в товары и недвижимость текущие доходы и частично сбережения (отсюда отток вкладов из банков) в 2014 году, граждане в условиях падения зарплат и высокой инфляции перешли на так называемую сберегательную модель поведения. Проще говоря, готовясь к худшему, стали откладывать деньги на черный день, сокращая текущее потребление. Почему они могут до конца года кардинально поменять свою модель поведения, неясно. Добавьте к этому снижение спроса вследствие сокращения потребительского кредитования (I квартал — 3,4%). С одной стороны, банки стали намного осторожнее в свете роста просрочки в обслуживании кредитов (на 13,6%). С другой стороны, только отчаянные смельчаки и авантюристы готовы брать кредиты по 20-25% годовых и более.
В итоге остается рассчитывать на экономический рост в результате наращивания чистого экспорта.
Импорт в 2015 году действительно сокращается быстрее экспорта (падение, соответственно, на 36,3% и 29,6%). Но импорт не может сжиматься бесконечно, а возможности импортозамещения, особенно в краткосрочном плане, не беспредельны. С учетом зависимости отечественного рынка от импорта его сокращение начнет негативно сказываться не только на потреблении населения, но и на производстве. В условиях падения мировых цен на углеводороды, химикаты и металлы ожидать бурного роста экспорта трудно. Пока нефтяники и металлурги пытаются компенсировать снижение цен ростом физических объемов вывоза сырья. При этом газовики уже сократили внешние поставки на 25,6% (частично, правда, в результате газовых войн с Украиной).
Резюмируя, вынужден констатировать, что желание наших начальников обеспечить в конце года экономический рост пока данными объективного анализа не подкрепляется. Впрочем, говорят, что мысль материальна, а начальственная — тем более. Можно напомнить Росстату, что есть ложь, большая ложь, а еще статистика. Но это уже совсем другая история.