Вбить клин: как России убедить Европу не присоединяться к санкциям США

Понятно, почему тема санкций стала основной для экономической повестки дня. Но анализировать уже введенные санкции не совсем верно. Надо заглядывать в недалекое будущее и смотреть, что нам реально угрожает. И что мы можем этому противопоставить.

В своих прогнозах я исхожу из следующего утверждения: для США давление на Россию — это вопрос принципиальный, компромисса не будет.

Поэтому надо готовиться к «сценарию анаконды» — нас постепенно, но целенаправленно будут душить санкциями.

Так в США в Гражданскую войну северяне отрезали южные штаты конфедератов от береговой линии, уничтожая их экономику.

Главная битва для нас — за Европу. Она пока колеблется, раздираемая внутренними противоречиями и борьбой «политиков» и «прагматиков». Первые проталкивают американский тезис про то, что калькулятор нужно разбить, когда в опасности демократия. Вторые же считают, что Россию слишком уж демонизируют, а санкции жестоко ударят именно по европейской экономике. Товарооборот с Россией у США меньше, чем у Польши, и они не понесут значимых затрат.

Ясно, что атака на Россию будет идти по трем направлениям: нас будут отрезать от кредитов, новых технологий и рынков сбыта. Первая волна санкций работала по первому пункту. США ограничили «Роснефти», «Новатэку», Газпромбанку и Внешэкономбанку доступ на американский рынок капитала. США целенаправленно бьют по самому больному месту — кредитным ресурсам. Санкции уже мешают российским компаниям привлекать займы под свои проекты. Но еще есть альтернативные решения — например, «Роснефть» может воспользоваться близостью к Китаю, который обладает немалыми финансовыми возможностями. У «Газпрома» долговая ситуация не так плоха, и по «Силе Сибири» он также надеется на китайскую поддержку. Понятно, что Китай использует ситуацию для получения дополнительной выгоды, но все же это определенный выход.

Отрезать от рынков сбыта Россию затруднительно — вопреки частым рассуждениям, альтернативы у Европы нет. И в ближайшей перспективе не предвидится. Это легко доказать с цифрами. Поэтому проблема №1 — допуск к современным технологиям. Судя по всему, США могут ввести прямой запрет на передачу России технологий и вообще на работу американских компаний в России. Это поставит под вопрос арктические и черноморские проекты «Роснефти» и американской ExxonMobil. Минэнерго оценивает зависимость от западных технологий в нефтегазе примерно в 25%. Но это общая температура по больнице, на шельфе и в производстве СПГ эта зависимость уже 100%.

Варианта два. Можно срочно бросить силы на импортозамещение. Скажем, «Роснефть» и ExxonMobil хотят на основе американских технологий построить совместный завод СПГ на Сахалине. Но рядом уже работают с 2009 года две очереди завода, созданные на основе технологий Shell и адаптированные под сахалинский климат. Можно построить третью очередь завода — и не мучиться с Exxon. А Арктику вообще отложить на более отдаленную перспективу, сосредоточившись на улучшении коэффициента нефтеотдачи или добыче нетрадиционной нефти на суше.

Но есть еще один аспект зависимости от американцев. Это сервисные услуги. Без Halliburton, Schlumberger и Baker Hughes многие проекты, в том числе и в области трудноизвлекаемой нефти, затормозятся. Мы пожинаем плоды решений, принятых еще в 1990-е. Тогда пошли по пути выделения сервисных услуг из состава нефтяных компаний. Идея была простой — в современном мире сервисные услуги оказывают специальные компании. Структура сервисного рынка примерно такова: по 30% приходится на подразделения ВИНК, которые все-таки не были выведены в отдельные структуры и проданы, а также на независимые российские компании. Остальное, примерно 40% рынка, контролируется иностранными компаниями. Конечно, сервисные услуги разнообразны: тут и ремонт скважин, и сейсмика, и повышение нефтеотдачи пластов. Но чем сложнее работы, тем выше зависимость от нерезидентов.

Поэтому я бы предложил другой вариант: резкое усиление кооперации с Европой. Может, это и звучит парадоксально, но пока другого пути нет.

У китайцев большинства современных технологий нет — хотя бы потому, что даже на Западе они не до конца обкатаны. Мы можем проявить гибкость и серьезно улучшить условия партнерства с европейскими компаниями в добычных проектах. Это же касается и сервисных услуг — у нас на рынке работает швейцарская Weatherford. Немецкая C.A.T.oil лидирует в сегменте гидроразрывов.

Тут тоже есть проблема. Во всех европейских компаниях есть американские миноритарии. На них также будет оказано давление. Но это уже наша совместная с европейскими концернами проблема — если создать им комфортные условия, они будут держаться за Россию.