Уже на протяжении по крайней мере шести-семи лет меня изумляет неспособность и нежелание России опереться на то, что выросло у нее под боком. Я имею в виду огромные возможности, открывающиеся в Азии. Здесь вокруг Китая и Индии поднимается великая цивилизация. Не меньшая, чем европейская.
И президент, и премьер-министр по нескольку раз говорили о необходимости экономического поворота к Азии. С Китаем подписаны десятки протоколов, договоренностей о запуске новых проектов. Но долгосрочной и комплексной азиатской стратегии пока нет. А она крайне необходима и должна быть увязана со стратегией развития всей страны, а не только ее сибирских и дальневосточных регионов.
Китай до сих пор для многих выглядит угрозой. Считается, что он может угрожать нашему суверенитету, особенно из-за депопуляции востока России. И одновременно существует недооценка уровня и перспектив его развития. Для части россиян экономическое движение к Азии — уход от европейского пути развития.
Разумеется, России нужно экономически интегрироваться с остальной Европой, прежде всего с остающимися в ней инновационными локомотивами, особенно немецким. И двигаться к общеевропейскому экономическому и человеческому пространству. Европа нужна как цивилизационный якорь, но потенциал роста внешнеэкономических связей — Азиатско-Тихоокеанский регион.
В стратегиях нового освоения Сибири и Дальнего Востока и присоединения к экономическому локомотиву Азии нужно опираться на реальные конкурентные преимущества России. А они есть.
Рынки Азии испытывают дефицит продовольствия. Связано это в первую очередь с ростом благосостояния и увеличением потребления мяса, для производства которого необходимы корма и зерно. Отсюда рост цен на них во всем мире. В регионе нарастает дефицит пресной воды, посевных площадей. При этом сокращаются возможности наращивания производства зерна у главных его экспортеров — США, Канады, Австралии, Украины. А вот у нас возможности наращивания производства огромны.
В Китае и других странах Восточной Азии быстро растет потребление бумаги, продукции деревообработки. Китай наращивает импорт бумаги даже из Финляндии, где она производится и из российской древесины. В Азии и в мире в целом нарастает дефицит многих видов минерального сырья.
Россия обладает 23% мировых запасов леса, 20% запасов пресной воды, почти 10% пахотных земель. Особенно велики их неиспользуемые запасы в южной Сибири и на Дальнем Востоке, причем изменение климата улучшает условия для производства продовольствия в этих регионах и ухудшает — в остальной Азии.
По элементарным расчетам, Россия может увеличить свой пахотный клин на 10 млн га, а урожайность — в 2,5 раза. Значит, страна может во много раз увеличить экспорт зерна. Раньше он ограничивался спросом. Теперь Китай и страны новой Азии предлагают практически неограниченный рынок.
Российские водные преимущества здесь тоже на руку. В каждом килограмме продовольствия заключено от нескольких десятков до нескольких сотен литров воды, использованной для его производства. Весьма водозатратно и производство целлюлозно-бумажной продукции, многих видов минерального сырья.
Самое главное — понять, наконец, что Азия не угроза, а возможность, потенциально передовой рубеж развития. Необходимо формирование новой долгосрочной стратегии экономического возрождения Сибири и Дальнего Востока. Современная стратегия — назовем ее «проект Сибирь» — с самого начала должна быть международно ориентированной: российский политический суверенитет плюс иностранные капиталы и технологии. И не только из Китая, но и из США, Японии, Южной Кореи, стран АСЕАН, Европы, которые все заинтересованы в том, чтобы не один Китай доминировал в Зауралье.
Россия — страна с плохим инвестиционным климатом, страшной коррупцией. Если мы хотим сохранить суверенитет над восточной частью страны, придется создавать специальные привилегии для инвестиций, особые экономические зоны, распространять особые условия хозяйствования типа сколковских на целые регионы. Иностранные инвестиции нужны не только сами по себе, но и как рычаг борьбы с коррупцией: иностранцев у нас обирают меньше, у них есть международная защита. Придется обеспечивать и специальную российскую, если сможем.
Рабочую силу для нового проекта можно найти. Еще есть несколько миллионов избыточных работников в Центральной Азии. Также возможен завоз сезонных рабочих из Индии и Бангладеш. Там чудовищный переизбыток рабочей силы. Придется завозить и из Китая, но по очень жестким квотам. Управляющих, инженеров для новых компаний придется собирать по всему миру. Но лучше всего дать шанс поколению 1990-х, предотвращая его начавшийся исход.
Теперь о том, что предлагается делать.
Создать в регионах Сибири и Дальнего Востока, где для этого есть (и как показали наши проведенные в ВШЭ исследования — отличные) условия, кластеры высокопродуктивного сельскохозяйственного производства, нацеленного на рынки Китая и Восточной Азии. В частности, производства зерна, кормов, мяса птицы, свинины, возможно, пива.
Курс на создание таких кластеров создаст мультиплицирующий эффект для целого ряда отраслей машиностроения, поможет сохранить их. Потребуется не только завоз техники, но и создание и развитие уже существующих предприятий сельхозмашиностроения и заводов по производству рефрижераторов. Выгодным, учитывая потребности азиатских рынков, окажется строительство в Сибири и на Дальнем Востоке двух-трех целлюлозно-бумажных комбинатов. Это потребует новых автомагистралей, мостов, железных дорог, портов — у нас на Востоке практически нет портовых мощностей для экспорта зерна. Инфраструктуру на российские деньги и с использованием иностранных технологий пусть строят китайцы. Дешевле обойдется.
Проект должен быть нацелен на превращение наших восточных регионов в одну из ресурсных и продовольственных баз поднимающейся Азии. С поставкой товаров относительно высокой степени переработки, а не просто леса-кругляка, нефти, руды или морепродуктов, как сейчас.
Конечно, предполагаемый путь превращения России в великую сельскохозяйственную и ресурсную державу немного обиден. А как же инновации? Новый технологический уклад? Нужно развивать их, где можно и нужно — в космической технике, атомной электроэнергетике, самолетостроении, военной технике. Но Сибирь и Дальний Восток с их помощью не поднять. Высокотехнологичную продукцию надо производить там, где еще остались люди, которые могут ее производить. В основном это европейская часть России.
«Проект Сибирь» должен иметь и европейское измерение. В него нужно приглашать европейские компании, капиталы и технологии, доводя Европу до новых границ, до которых ее когда-то дотягивали русские первопроходцы. Для того чтобы всерьез повернуться к поднимающейся Азии, начать новое освоение Сибири и Дальнего Востока, развернуть вспять их депопуляцию, необходимо даже перенести часть столичных функций (если не столицу) в города Сибири и Дальнего Востока. Если бы Петр I жил сейчас, он основал бы новую столицу не в устье Невы, а в районе Владивостока.
Предлагаемый вариант развития выгоден всем и, как мне кажется, элегантен. Россия сохраняет реальный суверенитет над восточными территориями, оборачивает вспять тенденцию к их депопуляции, создает новую базу развития. Китай, новая Азия, весь мир получают новую ресурсную и продовольственную базу, облегчающую возникшие дефициты. Международный характер предлагаемого проекта предотвратит образование геополитического вакуума, в конечном счете невыгодного и Китаю. Ведь возможность попадания нашей страны в сферу китайского доминирования только усиливает настроения в пользу «сдерживания» Китая Западом. И у России наконец появится действительно нужный национальный проект. А не полет на Марс или даже Олимпиада.