В советское время существовал очень устойчивый миф о том, что Советский Союз — самая читающая страна в мире. Эта формула с конца 1960-х гг. регулярно появлялась как в газетных статьях, так и в официальных отчетах о количестве читателей советских библиотек. В какой-то момент представление о самой читающей стране мира стало некоторой данностью, поводом для общей гордости; подразумевалось, что все советские люди так много читают, что многие книги становятся дефицитным товаром.
Став одним из самых устойчивых клише советской пропаганды, утверждение о «самой читающей стране в мире» впервые было поставлено под сомнение в годы перестройки, когда с легкой руки критика Владимира Новикова родился иронический каламбур «самая читающая Пикуля страна в мире». А в постсоветские годы это утверждение стало предметом ожесточенных споров о состоянии российской культуры.
В социальных науках часто используется термин «моральная паника», обозначающий преувеличенную и экспрессивную общественную реакцию по поводу сложившихся стереотипов, которые становятся поводом для массовых переживаний и тревог. Так вот представление о том, что в постсоветское время россияне стали мало читать, и что чтение перестало играть важную роль в их жизни — это типичная моральная паника, которая находит отражение и в публицистических статьях, и в эмоциональных выступлениях отдельных политических деятелей.
Очевидно, что за последние два десятилетия повседневные практики, связанные с чтением, очень сильно изменились.
Однако серьезных научных исследований, направленных на то, чтобы понять происходящее в этой области, было явно недостаточно. Проблема заключалась еще и в том, что основными источниками информации о том, больше или меньше читают современные россияне, как правило, становились результаты социологических опросов, данные которых на самом деле, если посмотреть статистику за несколько лет, очень противоречивы. Все крупные социологические службы России регулярно проводят опросы про чтение, однако их результаты плохо соотносятся друг с другом. Можно предположить, что предлагаемые респондентам формулировки вопросов, зачастую имеют слишком общий характер, а иногда могут быть неоднозначно истолкованы.
Рассмотреть современную ситуацию с чтением на более глубоком уровне позволяют антропологические исследования, во время которых используются так называемые качественные методы исследования — глубинные интервью и фокус-группы. Два года назад при поддержке государственного гранта Открытого конкурса «Проблемы развития современного общества» мы с коллегами проводили масштабное исследование, посвященное изучению читательских практик жителей населенных пунктов разного размера: от рабочего поселка до мегаполиса.
Что нам удалось понять? С одной стороны, оказалось, что если учитывать не только бумажные книги, но и тексты в интернете, то читать стали не меньше, а больше. Впрочем, если брать исключительно чтение художественной литературы, то тут, действительно, имеет место определенное снижение читательской активности. При этом мало кто заметил, что новые форматы технических приспособлений для чтения совершили революцию, причем наиболее радикально ситуация с чтением изменилась не в столицах, а в провинции.
Дело в том, что одной из глобальных проблем читателей из сел и деревень, как в советское, так и в постсоветское время, было отсутствие доступа к книгам, очень ограниченный выбор. То есть фактически в их распоряжении была лишь сельская библиотека, которая худо-бедно комплектовалась в советское время. А в постсоветское время денег на закупки хватало, условно говоря, только на Дарью Донцову. Из-за этого любители чтения в провинции оказывались в очень сложной ситуации, когда интересующие их книги было очень сложно искать и добывать. В этих условиях огромное значение приобрел книгообмен: при многих библиотеках формировались неофициальные клубы любителей чтения, обладатели домашних библиотек давали книги «почитать» знакомым и родственникам.
Когда появился интернет и электронные книги, крохотное окошечко, через которое с большим трудом можно было получать книги, безгранично расширилось; каждый книголюб, имеющий доступ к интернету, потенциально может теперь добыть почти любую интересующую его книгу, а не только то, что есть в библиотеке или в районном книжном магазине.
Книгообмен теряет прежнее значение, каждый может читать то, что хочет, правда, не всегда легально.
И самыми активными пользователями электронных книг оказываются не жители крупных городов, где неплохой выбор литературы есть в книжных магазинах, а провинциалы.
Исследование показало, что чтение в жизни наших сограждан играет очень большую символическую роль. Например, было выявлено устойчивое представление о том, что книги нельзя выкидывать и уничтожать, что можно интерпретировать как сакрализацию книг. Из-за негласного табу на выбрасывание или уничтожение книг многие сталкиваются с тем, что хотят избавиться от части своей библиотеки, но не знают, как это сделать. Выходы в этой ситуации бывают разные: одни люди оставляют ненужные книги в подъезде или в ближайшей библиотеке, а другие относят их в гараж и ждут, пока они немного подгниют — считается, что испорченную книгу выкидывать можно.
Когда мы изучали, чтение каких книг считается престижным и значимым занятием, то выяснилось, что иерархия восприятия литературы формируется почти исключительно в школе. Во всех типах населенных пунктов наивысшее значение в этой ценностной иерархии играет классика, причем, прежде всего, классическая русская литература, которую называют наиболее ценной все — и те, кто читает много, и те, кто читает мало.
Любопытно, что при этом чтение классической литературы воспринимается не как удовольствие, а как сложный труд.
В этом смысле показательно, что одной из наиболее часто называемых «самых ценных книг» стала «Война и мир». При этом больше половины опрошенных говорили о том, что сами они прочитали этот роман с трудом, а то и не смогли дочитать. Чтение классики воспринимается как сложное, но полезное и важное занятие.
Россияне высоко оценивают классику, однако читать предпочитают жанровую литературу (детективы, фэнтези, фантастику). При том, что эти книги не воспринимаются как ценные, это чтение для развлечения. Одновременно любимыми и ценными в художественном отношении до сих пор остаются культовые книги, получившие популярность у советской интеллигенции в 1970-1980-е годы. Абсолютным лидером в этом отношении оказывается роман «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, который обрел «народную славу» в годы перестройки, а также классики зарубежной литературы XX века: Маркес, Ремарк.
Для того чтобы прослыть самым искушенным читателям, как показали наши исследования, не столь важно чтение последних интеллектуальных новинок (например, книг лауреатов Букеровской премии). У тех людей, которые претендует на то, чтобы быть читателями высшего уровня, самым высоким статусом обладает классическая зарубежная литература. То есть если ты хочешь показать, что ты продвинутый читатель, то высший пилотаж — это, например, сказать, что ты читаешь «Фауста» Гете или редкую пьесу Шекспира. Это чтение воспринимается как очень сложное, но зато и самое престижное.
