Сэндвич и виски: как Трампу бороться с вредными привычками американского бизнеса
В знаковом для современной цивилизации 1776 году вышла в свет знаменитая книга Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов», где основоположник современной экономической теории указал, что «все налоги и всякий основанный на них доход в конечном счете получаются от того или другого из этих трех первоначальных источников и выплачиваются непосредственно или посредственно из заработной платы, из прибыли с капитала или из ренты с земли». В том же самом году Великобритания потеряла 13 колоний в Северной Америке, и основной причиной войны за независимость США стала избыточная налоговая нагрузка на американских колонистов и их бизнес, а также запрет производить ряд промышленных товаров и торговать с другими странами.
Вопрос о налогах на американский бизнес становится сейчас лейтмотивом новой администрации Трампа, но тема налоговых убежищ поднималась и при Обаме почти ежегодно (начиная с 2009 года), а особую остроту проблема глобальной налоговой оптимизации приобрела весной 2016 года, когда были опубликованы материалы «панамского досье», содержащие внутреннюю информацию юридической компании Mossack Fonseca & Cо. Скандал, получивший название «Панамагейт», так или иначе затронул бизнесменов и чиновников из 59 стран мира, но, правда, обошел стороной США. Эксперты объясняли это тем, что Панама американскому бизнесу была не нужна, так как в самих Штатах существуют свои внутренние офшоры. Так, например, законы в штатах Делавэр, Невада и Вайоминг позволяют корпорациям создать там на законных основаниях, по сути, фиктивные компании, чтобы избежать высоких налогов. Газета «Нью-Йорк Таймс» даже сравнивала штат Делавэр с Каймановыми островами.
В первой половине ХХ века «налоговым укрытием №1» стала нейтральная Швейцария. Когда после окончания Первой мировой войны европейские страны резко подняли налоги, чтобы собрать средства на восстановление разрушенных войной городов, невоевавшая и непострадавшая Швейцария, смогла предложить европейцам не только надежные банковские счета, но весьма мягкие налоги. Организация Tax Justice Network составила рейтинг стран, где имеются собственные или поддерживаются офшорные налоговые гавани. Список 2016 года возглавили Швейцария, Гонконг, США и Сингапур. Каймановы острова оказались на пятом месте.
Дискуссия об оптимальном уровне налоговой нагрузки в США (и в других государствах) длится десятилетиями, но всегда есть и будут компании, которые вместо смиренного ожидания снижения налогов возьмут и выберут для своего бизнеса страны с благоприятным налоговым климатом. Как правило, это осколки Британской империи – малые островные государства, которые готовы предоставлять льготные налоговые условия с упрощенными правилами бизнеса всем нерезидентам, чтобы привлечь к себе иностранные деньги.
И поскольку объемы финансовых услуг для нерезидентов в таких государствах на несколько порядков превышают размеры их внутренних экономик, то даже крайне низкие налоги, которые там платит иностранный бизнес, переместивший юрисдикцию, оказываются более чем достаточными для обеспечения безбедного существования этих территорий. И пресечь подобную налоговую практику крупные державы не спешат — малые островные государства обладают либо полным суверенитетом, либо входят как независимые страны в британское Содружество наций, а значит, находятся в юридическом поле современного международного права.
Именно в этом, а также в неоптимальной фискальной политике крупных государств как раз и заключается основной секрет успеха офшоров. И никакой протекционистской политикой вроде той, что сейчас озвучивается Дональдом Трампом и его командой, ситуацию не изменить.
Офшорные финансовые центры с совокупными активами, превышающими, по некоторым оценкам, $30 трлн, играют важную роль в сфере финансов для прямых иностранных инвестиций в развивающиеся страны; для индустрии хедж-фондов; в страховании и перестраховании; при трансграничных движениях денежных средств в международной торговле, при фрахте судов и в лизинге самолетов.
Но, несмотря на то что офшоры, возможно, уже незаменимы для действующей модели глобальной экономики, у них достаточно много влиятельных противников. Больше всего от деятельности офшорных центров страдают основоположники схем — США (в силу эффекта масштаба их экономики). Естественно, что там главная претензия к офшорным компаниям — это массовое уклонение американских компаний от уплаты налогов, а также манипулирование финансовой отчетностью.
Для противодействия схемам ухода от налогов в США в 2010 году был принят закон о налогообложении иностранных счетов – FATCA, по которому зарубежные финансовые институты должны устанавливать владельцев счетов — американских граждан, а также юрлица, находящиеся под контролем граждан, и сообщать Налоговому управлению США (IRS) информацию об активах и оборотах по счетам. В ответ на это крупные компании, чтобы уменьшить налоговые платежи, стали использовать сразу несколько налоговых убежищ. Самые популярные до недавнего времени схемы с комбинациями офшорных юрисдикций получили названия «двойной ирландский виски» и «ирландско-голландский сэндвич».
Ирландская схема позволяла корпорациям минимизировать налоги на доходы от дивидендов или лицензионных платежей. Поскольку до 1 января 2015 года по ирландскому законодательству компания считалась резидентом той страны, где расположена ее штаб-квартира и находятся органы управления, Facebook, Apple, Microsoft, Amazon, Cocа Cola, Google и сотни других американских компаний начали открывать в Ирландии по две дочерние компании, одна из которых получала от американской корпорации права на интеллектуальную собственность, но при этом являлась резидентом офшорной юрисдикции (Бермуды, Каймановы острова) и налогов в Ирландии не платила. После чего офшорная компания передавала права в пользование второй компании, которая была уже налоговым резидентом Ирландии и вела там основную деятельность, но при этом большую часть доходов передавала правообладателю в безналоговый офшор. Оставшаяся небольшая прибыль облагалась в Ирландии по ставке 12,5%, что намного ниже американского корпоративного налога.
В «голландском сэндвиче» использовались две дочерние ирландские компании, которых называют «кусками хлеба», и одна голландская, находящаяся посередине, как сыр в этом «бутерброде». Сублицензирование не облагается налогами в Нидерландах, поэтому одна ирландская дочка с офшорной юрисдикцией предоставляла лицензионные права голландской дочке этой же корпорации, которая затем передавала сублицензионные права второй ирландской дочке, которая, являясь налоговым резидентом Ирландии, вела основной бизнес оказывая услуги клиентам по всему миру. Получаемые от пользователей лицензионные сборы и платежи за услуги передавались через голландскую компанию как роялти за сублицензии дальше в ирландскую компанию с головным офисом в офшорной юрисдикции. Одна из крупнейших компаний мира по рыночной капитализации Google (сейчас это холдинг Alphabet) пользовалась схемой «голландского сэндвича» в течение 10 лет и платила налоги за пределами США по ставке 6%. У Yahoo! Inc. получилось уменьшить налог вообще до уровня 1,35%. Объемы платежей, проходивших до недавнего времени через дочерние компании транснациональных корпораций в Нидерландах, составляли $12-13 трлн ежегодно. Ирландский писатель Джеймс Джойс в знаменитом романе «Улисс» писал: «Мысль, что не ты платишь, — лучший соус к обеду».
Вопрос уклонения крупных корпораций из экономического превратился в политический и обсуждался на уровне парламентов и правительств. И хотя Ирландия и Нидерланды, уступая критике и международному давлению, изменили свое законодательство в налоговой области с 1 января 2015 года, в Ирландии для компаний, зарегистрированных до 2013 года, будет действовать переходный период до конца 2020 года.
У желающих сэкономить на налогах с дивидендов сейчас популярна схема «Мальтийский сокол» с дочерней компанией на Мальте, куда сначала переводятся дивиденды из компании, зарегистрированной в льготной налоговой юрисдикции, а затем дивидендные выплаты направляются дальше в полном объеме, поскольку на Мальте нет налога на дивиденды и лицензионные платежи у источника распределения доходов вне зависимости от налоговой резиденции их получателей. В налоговом законодательстве Мальты предусмотрена возможность возврата акционерам 6/7 средств от уплаченного мальтийской компанией корпоративного налога в случае распределения дивидендов.
При местном уровне налога на прибыль в 35% полная эффективная ставка налога по дивидендам от мальтийской компании составляет всего 5% из-за таких возвратов и льгот. Не так давно в Европарламенте было озвучено, что Мальта в период с 2012 по 2015 год помогла транснациональным корпорациям не платить налогов в европейские юрисдикции на сумму €14 млрд. По показателям «агрессивного налогового планирования», принятым в ЕС для оценки уклонения от уплаты налогов, Мальта обошла Люксембург и приблизилась к Кипру. Вероятно, Мальта в ближайшие несколько лет будет самой популярной налоговой гаванью Европы, если «правеющая» Европа не закроет ей эти возможности.
Налоговая конкуренция между странами и вывод средств транснациональных корпораций в офшоры, вероятно, еще долго будут предметом обсуждения политиков и правительств большинства государств. Но, возможно, самым оптимальным решением проблемы «налоговых гаваней» могло бы стать общее снижение налоговой нагрузки на бизнес и проведение стимулирующей фискальной политики. Такие предложения уже прозвучали из уст президента Трампа. Посмотрим, получится ли у него изменить налоговую систему в США и воспользуется ли подобными механизмами стимулирования остальной мир.