Александр Овечкин: «Путин хорошо играет в хоккей»

Александр Овечкин — самый знаменитый и богатый российский хоккеист в мире. На счету Ови (так его называют фанаты) 525 шайб, заброшенных в матчах НХЛ, 14 призов лиги за индивидуальные достижения, три золотых медали чемпиона мира в составе российской сборной. Подписанное в 2008 году рекордное соглашение с клубом Washington Capitals (на $124 млн за 13 лет) и многочисленные контракты с рекламодателями сделали из талантливого парня, игравшего до переезда в США за московское «Динамо», мультимиллионера. Овечкин редко бывает в России, но Forbes удалось встретиться с ним в Москве и поговорить о его финансовой стратегии, игре в хоккей с Путиным, дружбе с высокопоставленными чиновниками и планах на будущее.

Я всегда хотел быть первым во всем

— Александр, вы, когда в Москву на каникулы приезжаете, играете здесь в хоккей в свое удовольствие?

— Да, бывает.

— В Ночной хоккейной лиге?

— Нет, просто с друзьями.

— Вы самый знаменитый русский хоккеист в мире сейчас. Как вам кажется, кто и что вам помогло до этой вершины добраться?

— Помогли родители и брат. Они меня поддерживали с самого начала. Еще мне помогали тренеры, они принимали участие в моем хоккейном воспитании. Ну а дальше было много удачных стечений обстоятельств в ситуациях «получится — не получится», благодаря любви и уважению к хоккею, целеустремленности многое у меня получилось.

— Были ли какие-нибудь сложности у вас на пути, о которых вы не рассказывали до сих пор?

— Сложности и преграды были всегда, их можно очень долго вспоминать. Например, в 16 лет я в первый раз попал в сборную, Виктор Васильевич Тихонов взял. Было непросто. Потом нужно было в команду мастеров пробиваться, потому что там свои требования к молодым игрокам. На драфте в НХЛ тоже сложилась ситуация, когда непонятно было, кого выберут первым номером — меня или Малкина. И каждый раз нужно было доказывать, доказывать, доказывать.

— А это было так важно – кого выберут первым на драфте – вас или Малкина? Если бы вас выбрали вторым, это сильно отразилось бы на вашей судьбе?

— Не знаю, отразилось бы или нет, я просто всегда хотел быть первым во всем. Понятное дело, разницы особой нет, первый ты или второй на драфте, но для игрока стать в 18 лет первым номером во всем мире в своем возрасте — это дорогого стоит. Это значит, что в тебя верят, тебе доверяют и на тебя возложена определенная ответственность.

Пока я не хочу заниматься российскими облигациями

— Вы зарабатываете благодаря игре в хоккей и рекламным контрактам. У вас есть какая-то финансовая стратегия, как вы распоряжаетесь заработанными деньгами? Вы сами этим занимаетесь или доверяете своему финансовому менеджеру?

— Да, у меня есть финансовый менеджер Игорь Ленда, и я ему доверяю. Он с первого года моей карьеры в США со мной работает. Я вкладываю в американские облигации, которые по чуть-чуть, но все-таки принесут доход. Деньги зарабатываются потом и кровью, поэтому рисковать ими не очень охота.

— Финансовый менеджер дает вам советы или вы сами в это обычно погружаетесь, чтобы принять решение?

— Конечно, он дает советы, подсказывает, куда лучше вкладывать деньги, куда не стоит, но в конечном итоге это все-таки мое решение.

— Это облигации только на американском рынке или на российском тоже?

— На американском, в российском пока…

— Нет нерискованных?

— Ну не то что нет, но пока я не хочу ими заниматься, потому что нахожусь почти все время в США и мой финансист тоже в Америке, а я сейчас доверяю в таких вопросах только ему. Когда закончится спортивная карьера, когда я вернусь в Россию, будет видно, как действовать дальше, буду разговаривать, находить знакомых, которые могли бы посоветовать, куда, в какие облигации, вкладывать деньги.

— Вы можете раскрыть секрет, что именно это за облигации?

— Это инвестиции, приносящие определенный процент. Но какой именно и что его приносит, я не буду говорить.

— Мы правильно понимаем, что вы инвестируете не все заработанные деньги, а лишь какую-то часть?

— Да, примерно 20 процентов.

— Есть ли у вас желание открыть в будущем собственное дело? Мария Шарапова, например, запустила несколько лет назад бизнес под брендом Sugarpova. Сейчас, насколько мы понимаем, он развивается и, возможно, после того, как большая часть спонсоров не продлила с Марией контракты из-за скандала с мельдонием, он ей поможет и дальше преумножать свои доходы. У вас есть какая-то идея на этот счет?

— Думаю, что Шарапова себя хорошо чувствует в финансовом смысле независимо от того, отказали ей спонсоры или нет. А вообще тут многое зависит от окружения, от того, с кем ты общаешься, какие советы тебе дают. Но самое главное, чтобы ты принимал решения, потому что это твои деньги, никто тебе не может сказать: «Давай рубль, мы из него сделаем два рубля». Ты должен сам это понимать, хочешь ты этого или не хочешь. Как будет дальше, когда закончу играть в хоккей? Понятно, что нужно будет что-то придумать, какие-то шаги или в России, или в Америке предпринимать, но в принципе я пока не жалуюсь, мне нормально и так.

— Мы знаем, что вы занимаетесь благотворительностью и помогаете детям. Есть ли у вас идея в будущем открыть благотворительный фонд?

— Да, конечно, такие мысли есть. Но опять же для этого нужно находиться в России, нужно, чтобы это было под твоим контролем и контролем тех людей, которым ты доверяешь. Это все будет обязательно. В принципе я всегда говорю: если тебе Бог дал что-то, значит нужно делиться с другими людьми, которые в этом нуждаются. Пока стараюсь помогать детям, которые хотят заниматься спортом, но у них нет такой возможности. Мои рекламодатели в этом помогают, они тоже этого хотят. К примеру, я говорю представителю Bauer или Nike: «У нас будет благотворительный вечер с детьми, нужно столько-то комплектов формы». Они уточняют размеры и привозят ее.

Путин хорошо играет в хоккей

— Вы хотите вернуться в Россию, когда закончите карьеру игрока?

— Все будет зависеть от семьи, от того, где будет она. Но да, конечно, я хочу вернуться.

— А есть мысли после завершения игровой карьеры стать тренером или спортивным функционером, как Вячеслав Фетисов, например?

— Опять же все будет зависеть от советов, которые будут давать мне мои друзья, знакомые, семья. Пока мыслей по этому поводу не возникает, потому что есть силы и желание играть в хоккей. А когда будешь понимать, что все уже, сил больше нет, нужно будет думать, кем ты хочешь стать и как развиваться дальше.

— Вы как-то играли в хоккей с Владимиром Путиным.

— Да, это в Сочи было.

— Как вам вообще его манера игры?

— Он хорошо играет, особенно если учесть, какой он занятой человек и сколько он проводит времени на льду. Конечно, приятно, что наш президент занимается моим любимым делом — хоккеем. Это большой плюс.

— Есть мнение, что в последнее время хоккей стал в России популярнее, чем раньше. Как вам кажется, благодаря чему это произошло: победам российских спортсменов, крупным событиям вроде Олимпиады и чемпионата мира, интересу к хоккею со стороны российских миллиардеров и политиков, которые его теперь не только смотрят, они и сами начали играть?

— Я думаю, это все вместе помогло. Сейчас ведь для молодежи что самое главное? Сидеть дома с гаджетами, играть в компьютерные игры. И даже если ты занимаешься спортом, ты все равно приходишь домой, играешь в приставку или сидишь в интернете. Это не их вина, время такое просто. И мне кажется, правильно, что люди с большими возможностями показывают своим примером, что нужно заниматься спортом: футболом, хоккеем, баскетболом, без разницы чем.

— Мы знаем, что Аркадий Дворкович с вами дружен. Вы тут недавно с ним на флайборде летали, кажется.

— Да, летал. В первый раз.

— Сложно? Не падали?

— Падал, конечно, но вроде жив-здоров, разговариваю с вами (Улыбается).

— Еще один ваш друг – Роман Ротенберг. Вы когда говорили о друзьях и знакомых, с которыми играете в хоккей, их имели в виду?

— Да. Еще с Андреем Юрьевичем Воробьевым (губернатором Московской области – прим. Forbes) играем. Есть очень много людей, которые любят хоккей и хотят, чтобы он развивался. Вообще все мои знакомые очень спортивные люди, не только бизнесмены и политики. Они приходят и играют, видно, что глаза горят, всем интересно. Проводят благотворительные матчи — хоккейные, футбольные, баскетбольные. Для популяризации спорта это очень важно.

В каждом ролике есть свой прикол

— Ваш маркетинговый агент Дэвид Абрутин рассказывал, что вам важно понимать, в какой рекламе вы снимаетесь. Как вы для себя решаете, что рекламировать, а что нет?

— Если ты популярный человек, ты же не будешь рекламировать просто шнурки от кроссовок, ты будешь рекламировать бренд. Я думаю, что нужно всегда рекламировать комфортные и топовые бренды. Допустим, тот же Nike, тот же Bauer, наушники Doctor Dre. И они, и я от этого получаем удовольствие.

— Многие рекламные ролики, в которых вы снимались, очень веселые.

— Да, в каждом ролике есть свой прикол, но это не мы придумываем, а креативщики. Они нам предлагают идеи, а мы их обсуждаем.

— Была ли какая-то реклама, которая вам особенно понравилась?

— Да все рекламы, даже тех брендов, с которыми я сейчас не сотрудничаю, были интересными, живыми. Я получаю удовольствие от съемок обычно. Конечно, когда ты приходишь на съемочную площадку, бывает иногда думаешь: «Ох, пять часов сниматься». Но на площадке люди к тебе хорошо относятся и все эти мысли быстро проходят в такой атмосфере.

— А были ли какие-то курьезные или сложные моменты, связанные с тем, что вам нужно было в спешке сниматься в какой-нибудь рекламе и ради этого бросать все и куда-то бежать, ехать, лететь?

— Нет. Обо всем этом заранее договаривается мой агент. Сначала идут переговоры, и только через месяц-полтора я снимаюсь.

— Наши американские коллеги из Forbes оценили ваши доходы от рекламных контрактов в $2-3 млн в год. Как вам кажется, это верная оценка?

— Не могу сказать. Это вопрос к моему агенту (агент Овечкина Дэвид Абрутин отказался уточнить сумму рекламных контрактов хоккеиста – прим. Forbes).

Пока в моей жизни главное — играть

— Не можем не задать вопрос про мельдоний. Есть мнение, что допинговый скандал — это атака на российских спортсменов. Как вам кажется, так ли это? Вам пришлось с этим как-то столкнуться? Не стали ли в последнее время проверять Александра Овечкина на употребление допинга только потому, что он русский?

— Да нет, а что меня проверять? Если ты не употребляешь, то проверяйте, не проверяйте. Не знаю, возможно, это какая-то политическая игра. Жалко ребят. Жалко, что они не участвуют в соревнованиях, потому что для спортсмена соревнования – это самое главное. Я о мельдонии вообще не знал, не считал, что это какой-то допинг. Повторю, возможно, это политика или в голову кому-то что-то такое взбрело. Но наше дело играть и двигаться только вперед, есть другие люди, которые на эти темы говорят, пишут, интервью дают.

— У вас какие планы на каникулы и вообще на будущее, что уже успели сделать?

— Провел неделю в Греции, побывал на Афоне, скоро опять поеду отдыхать. Ну а вообще главное пока в моей жизни – играть. Кубок Стэнли и золото Олимпиады — две главные вершины, которые нужно покорить.