Искусство бесценно: как коллекционер из Ирана стал миллиардером и меценатом

До конца 2015 года во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства откроется самая крупная в мире выставка художественной эмали. Большую часть экспонатов для выставки предоставит Нассер Халили (Nasser D. Khalili), британский миллиардер иранского происхождения,  крупнейший коллекционер и меценат.

Собрание художественных эмалей мира — одна из восьми коллекций, объединенных в Khalili Family Trust и насчитывающих более 25 000 предметов. Все они по частям в разное время демонстрировались в Британском музее, Музее Виктории и Альберта, нью-йоркском Метрополитене, петербургском Эрмитаже и других. Интерес музеев понятен: каждая из коллекций, среди которых «Искусство исламского мира», «Японское искусство периода Мэйдзи», «Японское кимоно», «Шведский текстиль», «Испанские дамасские металлы» и др., является наиболее полной в своем сегменте.

Стоимость коллекции Халили предпочитает не озвучивать, прикрываясь стандартной фразой «искусство бесценно» и настаивая, что не зарабатывает на «бесценном» уже более 30 лет. Forbes поговорил с миллиардером-коллекционером о том, какую роль сегодня играет искусство и можно ли рассматривать арт-собрание как инвестиционный инструмент.

Миллиардер из трущоб

По данным Forbes, Халили занял 36-е место среди богатейших людей Великобритании в 2013 году. Происхождение состояния миллиардера до сих пор остается загадкой: на его счету и удачные коммерческие операции по продаже недвижимости, и девелоперские проекты, и даже фармацевтический бизнес. Он называет себя self-made billionaire и любит рассказывать о небогатом детстве и юности.

Нассер Халили родился в 1945 году в Иране в еврейской семье. Его отец был мелким арт-дилером. С детства Халили сопровождал его, когда тот ходил по домам, скупая и продавая антиквариат. В 1967 году, в возрасте 22 лет, имея в кармане лишь $800, амбициозный юноша уехал в Нью-Йорк и поступил в Квинс-колледж.

Параллельно с учебой Халили начал подрабатывать в сетевом ресторане Howard Johnson's, но вскоре понял, что лишь напрасно теряет там время. Тогда он пошел к известному манхэттенскому антиквару Алану Хартману и предложил свои услуги посредника в сделках с богатыми иранскими коллекционерами, с которыми уже тогда был знаком.

Первые продажи принесли юноше прибыль. А обширные знания, которые он приобрел, помогая отцу, любовь к прекрасному и феноменальная память довершили начатое.

«Я стал покупать предметы искусства на распродажах, аукционах. Пару-тройку лучших вещей оставлял себе, остальное продавал в два с половиной раза дороже», — поясняет Халили.

За несколько лет он стал миллионером. Халили одним из первых в 1970-х всерьез начал скупать исламское искусство. Конкурентов у него было немного, но все избранные, например королевская семья Кувейта. Тогда же он женился, встретив свою любовь — Марион Истон — в антикварном магазине по другую сторону прилавка. Вскоре после женитьбы коллекционер перебрался с семьей в Лондон и открыл магазин, специализирующийся на искусстве ислама. Не для того чтобы торговать, а чтобы выйти на дилеров, обзавестись связями и скупать искусство по более низким ценам. Параллельно он совершал сделки с коммерческой недвижимостью, покупая ее в Британии, Испании и Португалии. А все, что зарабатывал, опять вкладывал в искусство.

Так как происхождение своего состояния Халили держит в секрете, в западной прессе бытует мнение, что значительную часть денег он заработал, продавая искусство крупным покупателям, в том числе султану Брунея Хассаналу Болкиаху, и что даже сегодня ни одна крупная сделка в интересующих Халили сегментах не обходится без его участия. Миллиардер это отрицает и говорит, что достаточно зарабатывает на торговле недвижимостью и других видах бизнеса. Он действительно познакомился с Болкиахом в 1984 году, когда его как специалиста по исламскому искусству попросили проконсультировать последнего по поводу создания музея в Брунее. Халили признает, что помог султану в приобретении ряда вещей и даже продал кое-что из коллекции фонда, но категорически отрицает, что нажился на этих сделках.

Британские СМИ писали, что в 1980-е покупку предметов искусства Халили частично финансировали венчурные инвесторы, но их имена не раскрываются. В это же время коллекционер продолжал зарабатывать на продаже акций, операциях с недвижимостью и других видах бизнеса. В одном из интервью миллиардер упоминал об акциях компании, разрабатывающей технологии лечения рака, которые он купил в конце 1970-х.

В 1987 году, по словам Халили, он заработал $15 млн на продаже компании, производившей таблетки от расстройства желудка. В 1990-х он покупал и продавал торговые центры в Британии (в Ланкастере, Эдинбурге, Фарнборо), прибавляя к своему состоянию миллионы. В 2000-х стал инвестировать в строительство крупных  офисных центров. Девелоперская компания Favermead, где он с 1994 года числится  директором, была задействована в ряде крупных проектов. В частности, в создании крупного офисного центра в Холборне, получившем название «Волна».

Халили также вложил более £90 млн в перестройку двух ветхих особняков в Kensington Palace Gardens, где планировал жить сам. Однако жена миллиардера отказалась переселяться в такую роскошь, и один из особняков стал домом индийского стального магната Лакшми Миттала.

Только лучшее

В рейтинге консалтинговой компании Wealth-X «Топ-10 миллиардеров-коллекционеров искусства за 2013 год» Халили занял шестое место. Эта же компания утверждает, что почти все средства миллиардера вложены в его арт-фонд.

«Мы всегда покупали для себя только лучшее. 90% предметов в коллекции фонда в идеальном состоянии. Например, один из самых дорогих предметов собрания — уникальный стол с эмалью XVIII века, созданный для китайского императора, существует лишь в двух экземплярах. Один в музее Китая, в довольно плохом состоянии, а другой — в идеальном — у нас. И к тому же с подписью императора», — рассказывает сам Халили.

Сколько стоят предметы искусства и рукописи, входящие в коллекцию Khalili Family Trust, сказать сложно. Ведь многие лоты, купленные Халили в 1970-1980-е, сегодня, по мнению экспертов, выросли в цене в 10-50 раз, в том числе и потому, что исламским искусством увлеклось новое поколение бизнесменов стран Ближнего Востока. Влияние оказало и строительство новых музеев: Музея Абу-Даби и  Музея Исламского искусства в Дохе.

Недавний судебный процесс Халили против его бывшего делового партнера Фарбода Довлатшахи (Farbod Dowlatshahi) пролил свет на возможную стоимость коллекции Халили. Довлатшахи утверждает, что был посредником в сделке (которая, правда, не состоялась) по продаже значительной части коллекции Khalili Collection в Абу-Даби стоимостью  $2-4 млрд. Это похоже на истину, так как в начале 1990-х, когда Халили предложил свою коллекцию исламского искусства в дар Британии в обмен на создание музея его имени, ее оценили в £1 млрд. А цены на арт-рынке с тех пор сильно выросли.

«Все восемь коллекций бесценны. Одна стоит £2 млрд, другая £3 млрд, третья — £4 млрд», — рассказывает Халили. По словам миллиардера, фонд Khalili Family Trust он создал, чтобы защитить коллекцию и помешать ее распродаже  после своей смерти.

«У савана нет карманов, с собой на тот свет ничего не возьмешь, и эмаль в гроб тоже не положишь.  Я так и сказал папе римскому, когда с ним встречался. И, представляете, он использовал мои слова в своей речи, сказав, что в плащанице нет карманов».

И хотя собрание Халили, по мнению  экспертов арт-рынка, на редкость удачный пример инвестиций в искусство, он упорно это отрицает. «Мой фонд — это инвестиции? Нет, совсем нет! Инвестиции заключаются в том, что вы покупаете, а, когда продаете дороже, зарабатываете. Это бизнес-подход, но он мне не близок. Я, конечно, надеюсь дожить до 120 лет, но и после моей смерти коллекция будет жить», — уверяет коллекционер.

Сегодня Халили практически ничего не покупает на аукционах. Как правило, предметы искусства к нему попадают в результате частных сделок. Если миллиардер и бьется за лот, то тщательно маскирует свой интерес, выстраивая длинную цепочку, чтобы не взвинтить цену. Ведь его имя — гарант подлинности и ценности объекта. По его мнению, сколько бы коллекционер ни платил за предмет искусства, например увлекшись во время аукциона, он все равно останется в выигрыше, так как получает желаемое, в отличие от инвестора, который может эти деньги потерять.

По словам Халили, лучшая проверка для искусства — проверка временем. У него наметанный глаз: как признался сам коллекционер, ему продали подделку лишь однажды, и то потому, что у вещи было заключение подлинности от Оксфордского университета. Халили сильно сомневался, интуиция подсказывала ему: что-то не так. Почему, выяснилось довольно быстро: он погрузил старинный глиняный объект в горячую ванну, и тот распался на две части — старую и новую. В Оксфорд на экспертизу, как выяснилось, посылали оригинальную часть. За право безоговорочно доверять своей интуиции Халили заплатил $86 000.

Музей для музеев

Халили по праву называет свой фонд музеем, полноте его собрания могут позавидовать крупнейшие музеи мира. Чтобы его описать, искусствоведам потребовалось 40 томов, и 90% уже издано. Отсутствие музейного здания, где он мог бы объединить все свое уникальное собрание (большинство вещей содержится в хранилищах Англии и Швейцарии), компенсируется активной выставочной деятельностью фонда.

«Из каждого нашего собрания мы устраиваем выставки, иногда очень длительные. Но в отличие от музеев, которые сегодня берут деньги за предоставление своих экспонатов, мы, как правило, денег не берем. Если нам нравится то, что делает музей, возникает химия с людьми, которые в нем работают, мы предоставляем собрание бесплатно. Конечно, условия могут меняться, все зависит от того, полная это выставка или сборная», — поясняет Халили.

Так, выставка эмали, которая планируется в 2015 году в Москве, будет отличаться от выставки эмалей Эрмитажа 2007 года.

Это будет гигантская экспозиция, включающая около 5000 предметов, куда войдут также экспонаты российских музеев — Всероссийского  музея декоративно-прикладного и народного искусства, музеев Ростова Великого и Исторического музея.

«К тому, что уже видели в России, мы добавим ряд предметов, которые пополнили коллекцию за последние пять лет. В частности, огромное распятие, самое большое изделие из эмали. Стоимость страховки предметов, отданных на эрмитажную выставку, была £150 млн, новая будет значительно дороже», — рассказывает коллекционер.

Халили является соучредителем и председателем «Ассоциации Маймонида», деятельность которой направлена на содействие миру и пониманию между иудаизмом, христианством и исламом. Он один из основателей фонда Heritage, созданного, чтобы восстановить и сохранить культурное наследие Ирана. В 2012 году Халили был удостоен звания «Посла доброй воли ЮНЕСКО». В знак признания его межконфессиональной работы папа Иоанн Павел II удостоил его рыцарского  ордена  Святого Сильвестра (KSS), а папа Бенедикт XVI возвел его в кавалеры (KCSS). По словам мецената, много лет вкладывающего деньги в работу по примирению разных национальностей и религий, главным связующим звеном для всего человечества по-прежнему остается искусство: «У политики, религии – свои языки, а язык искусства универсален. Это и объединяет людей».