«Проблема только в том, что мы из России», — говорит предприниматель, лишившийся бизнеса в Польше
Анатолий Лейрих, президент группы компаний «Химэкс», — единственный российский бизнесмен, открывший в Восточной Европе завод по производству автомобилей. В 2002 году предприниматель, производивший до этого компоненты для АвтоВАЗа, узнал, что в Польше продается завод, на котором раньше делали грузовики Daewoo. Двумя годами ранее эта южнокорейская компания объявила о банкротстве — финансовый аудит показал, что в отчетности не были указаны долги на сумму $20 млрд. Под процедуру банкротства попали и заграничные заводы, в том числе предприятие в польском Люблине.
Производство грузовиков было налажено там еще в 1950-х годах с помощью ГАЗа. Узнав об аукционе в Польше, Анатолий с партнером решили принять в нем участие — хотели недорого купить оборудование, демонтировать его и перевезти в Россию. Но, приехав на завод и посмотрев на производство и рабочих, Лейрих понял, что завод разбирать не надо. «В автомобильном производстве очень много ноу-хау, носителями которых являются люди, а перевезти их в Россию мы не могли, — рассказывает он. — Мы решили превратить завод в европейский центр разработки, опытно-промышленное производство и школу для русских специалистов». Завод в Люблине становился важным звеном в проекте, главной целью которого было создание массового производства качественных машин в России, при этом 30–40% выпускаемых автомобилей Лейрих рассчитывал экспортировать в Европу через собственную сбытовую сеть.
Интересы Лейриха на аукционе представляла компания, зарегистрированная в Великобритании, — работа с русскими в Польше не поощрялась. После победы на аукционе предприниматель быстро оценил преимущества работы в зоне ЕС. «Европейцы намеренно повышают требования к продукции, прежде всего экологические, таким образом, чтобы другие производители не могли их легко достичь, — говорит он. — А для поддержки местных производителей существует масса институтов, которые помогают компаниям, не обладающим исследовательскими ресурсами, доводить свою продукцию до необходимых стандартов. Начинаем мы, например, делать новые тормоза и узнаем, что существует соответствующая программа поддержки: вот вам 800 000 злотых, проводите исследовательские работы, внедряйте». Уже в первый год удалось создать научно–технический центр для проектирования новых моделей. Туда были откомандированы и несколько специалистов из России, которых Лейрих переманил с АвтоВАЗа.
«Проектировать европейский продукт, находясь в Европе, внутри процесса, гораздо легче, чем в России: там ты автоматически и сразу получаешь сведения об обновлениях в стандартах и нормах, — рассказывает Лейрих. — Если мы хотим поставлять продукцию на какой-либо внешний рынок, то желательно иметь центр разработки любого продукта именно на том самом рынке».
Все эти годы предприниматель каждый понедельник вылетал в Люблин, а по пятницам возвращался в Москву. Грузовики неплохо продавались — в первый же год завод начал приносить прибыль. Компания заняла 11% польского рынка, ее оборот превысил $150 млн в год. Работники завода, деморализованные предыдущими банкротствами, воспрянули духом. Лейрих рассказывает, что на третий год работы сотрудники предприятия обратились к нему с просьбой открыть курсы русского языка. «Люди видят, как ты относишься к делу, их обмануть нельзя. Главное, что нам удалось, — это увлечь их работой», — отмечает Лейрих. Российские менеджеры также многому учились — в Польше и производственная, и бытовая культура выше, чем в России. На заводе не было даже охраны, поскольку сотрудники не воруют: человек, имеющий работу, может купить себе квартиру, дом, автомобиль, получив кредит. Потеряв работу, он потеряет все.
Поначалу под маркой Intrall выпускали грузовики на базе моделей Daewoo, но уже к сентябрю 2006 года появились прототипы новых моделей, разработанных компанией. Это были автомобили разной грузоподъемности и назначения: фургоны, самосвалы, внедорожники, бортовые машины. Новое семейство назвали Lubo, в честь Люблина. На Ганноверской выставке коммерческого транспорта, где Intrall российских предпринимателей была единственным представителем польского автопрома, новинки заметили — конструкторы, например, создали грузовик без переднего крыла, с длинными фарами, которые эффектно отделяли бампер от капота. Сейчас, по словам Лейриха, этот дизайн начинает появляться и в легковых автомобилях.
А сразу после выставки началась черная полоса. По словам Лейриха, местный банк, где компания была самым крупным клиентом, закрыл кредитную линию, директора перестали выходить на связь. Хотя до этого Intrall была надежным заемщиком: фирма на протяжении всех трех лет признавалась самой динамично растущей компанией Польши, в качестве консультантов работали известные немецкие фирмы, а для ежегодного аудита Лейрих нанял Pricewaterhouse- Coopers, хотя это было в 10 раз дороже, чем услуги польских аудиторов.
Владелец цехов, с которым был заключен долгосрочный договор аренды с правом выкупа (цеха по условиям аукциона на продажу не выставлялись), в одностороннем порядке удвоил ставку, сделав аренду неприемлемой, а затем и вообще расторг договор. Компания готовилась подать иски и против банка, и против арендодателя, но тут прокуратура изъяла у нее все документы, необходимые для этого. «На каких основаниях, мы не знаем до сих пор», — негодует Лейрих. Он считает, что дело было не «экономическое», ведь многие участники этой акции — банки, арендатор, власти — теряли реальные деньги от прекращения деятельности компании (проценты за кредит, арендные платежи, налоги, рабочие места и т. п.). Вся интеллектуальная собственность, права на производство и марка принадлежат российской компании. Так что новый собственник, получив оборудование и оснастку, ничего не смог делать.
Я слушаю Анатолия и поражаюсь: его рассказ один в один совпадает с описанием любого рейдерского захвата в России. Неужели в европейской стране такое возможно? Я читала, что поляки проделали большую работу по искоренению коррупции: чистка в правоохранительных органах, замена старых кадров на молодежь, повышение уровня зарплат. Все это в совокупности дало результат. Казалось, что к старому нет возврата. Что же произошло? Анатолий объясняет свои неурядицы антироссийской политикой братьев Качиньских, правивших тогда в Польше и поощрявших все выпады против России, в том числе и против российского бизнеса. Intrall была крупнейшим работодателем и налогоплательщиком города, но когда у компании начались проблемы, никто из представителей местных властей не захотел разговаривать с предпринимателями. Хотя до этого, по словам Лейриха, инвестиционные планы обсуждали со многими польскими министрами. «Проблема была только в том, что мы из России. С немецкими или американскими инвесторами подобного не случилось бы», — считает Лейрих.
Предприятие в Люблине не работает уже третий год. Но Лейрих надеется вернуться — отношения Польши и России начали улучшаться, к тому же российские чиновники поставили вопрос о проблемах Intrall на заседании межправительственной российско-польской комиссии в мае этого года. «Полякам урегулировать эту проблему гораздо дешевле, чем постоянно о нее спотыкаться», — говорит Лейрих.
Автор — совладелец компании «Софэкс», председатель некоммерческого партнерства «Бизнес Солидарность»