К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего браузера.
Теперь Forbes можно слушать

Всё более ценные металлы


Сергей Гильварг ждал роста цен на ферросплавы больше десяти лет. 
Чтобы продать или чтобы расширить свой бизнес?

Для российского бизнесмена, пережившего 1990-е, вести бизнес в Африке несложно: аналогий очень много, считает почетный консул Конго в Екатеринбурге и владелец нескольких металлургических заводов Сергей Гильварг. Главное — уметь договариваться с людьми, говорит он, а в Конго к тому же можно договориться по-русски. «На одной деловой встрече из десяти человек за столом шестеро были выпускниками МГУ», — рассказывает бизнесмен. С позапрошлого года его специалисты реконструируют в Конго горно-обогатительную фабрику, построенную еще бельгийскими колонизаторами. Месяц назад с африканской фабрики в уральский поселок Двуреченск, где у Гильварга ферросплавный завод, прибыла партия сырья, которое нужно предпринимателю, чтобы разрушить одну из мировых монополий.

В молодости Сергей Гильварг не стремился стать металлургом. Выпускник физико-технического факультета Уральского государственного технического университета, специалист по ядерной энергетике, он начал трудовую карьеру в конце 1980-х на екатеринбургском заводе «Уралхиммаш». В 1991 году появилась возможность продолжить обучение — немецкая фирма Сarl Zeiss пригласила нескольких выпускников советских технических вузов на стажировку в Германию. «Я учился по разделу «лазерная техника и космическое оборудование», предполагалось, что потом я буду работать представителем Сarl Zeiss в России, но в начале 1990-х у нас все было сложно, и бизнес у них здесь не пошел», — вспоминает Гильварг.

Зато в это время начал активно развиваться другой бизнес, связанный с вывозом в Европу российского сырья. Молодого специалиста после стажировки в Сarl Zeiss пригласила на работу небольшая металлотрейдерская фирма OstWind Metallhandels, которой нужен был человек со знанием немецкого языка и российских реалий. В 1992 году Гильварг стал представителем OstWind Metallhandels, и за год оборот ее торговли с российскими компаниями увеличился в 10 раз. «А у меня была бонусная программа, я получал процент от оборота и тогда заработал свой первый капитал», — вспоминает Гильварг. Заработав серьезные деньги, он задумался, не поехать ли в Англию, чтобы продолжить образование. «Но потом позвонили друзья и сказали: давай еще раз сыграем!» — вспоминает предприниматель. Он остался в России и продолжил работать на рынке металлов, в 1993 году учредил вместе с несколькими партнерами свою первую компанию, названную по созвучию с немецкой — «Ост Винд Групп» (эта фирма, переименованная в «Русхром Трейдинг», принадлежит Гильваргу и сейчас). В числе предприятий, продукция которых проходила через Гильварга, был небольшой завод в поселке Двуреченск в 70 км от Екатеринбурга — Ключевский завод ферросплавов (КЗФ).

 

Ферросплавы — это сплавы железа с другими химическими элементами, например с кремнием, марганцем, хромом, ванадием. Они используются металлургическими предприятиями для улучшения механических (прочность, износостойкость) или химических (коррозионная стойкость) свойств стали. Наиболее востребованные ферросплавы — ферросилиций и ферромарганец, крупнейшими производителями которых в СССР были украинские Никопольский и Запорожский ферросплавные заводы, а в России — Челябинский электрометаллургический комбинат (ЧЭМК). Построенный в 1941 году Ключевский завод был в России самым маленьким производителем ферросплавов.

Весь российский рынок потребления ферросплавов сегодня оценивается примерно в $5 млрд, из них $2 млрд — импорт. Лидеры внутреннего производства — все тот же Челябинский электрометаллургический комбинат (40%), а также «Кузнецкие ферросплавы» (30%), Серовский ферросплавный завод (12%). КЗФ выпускает 2% ферросплавов в России. В советское время он специализировался на выпуске небольших партий узкоспециальных сплавов и лигатур (присадок) для производства сталей с особыми свойствами, используемых главным образом в оборонной промышленности, энергетическом машиностроении, авиационной и космической промышленности.

 

Из-за падения производства в этих отраслях в 1990-е годы Ключевский завод переживал тяжелые времена. В середине 1990-х Гильварг стал покупать акции завода. «Я даже не знаю, как выглядели ваучеры. Все, что я приобрел, я купил на заработанные деньги на вторичном рынке», — говорит он. Но действовал он уже не в одиночку, а в компании с человеком, который на протяжении следующих 10 лет был его старшим партнером по бизнесу, — Александром Бронштейном.

Уроженец Ленинграда Александр Бронштейн — одна из легендарных фигур российского металлургического бизнеса 1990-х. Начинал он, как и большинство заметных в отрасли бизнесменов, с металлотрейдинга. Точно оценить масштаб бизнеса Бронштейна сложно: в тот период, чтобы контролировать предприятие, необязательно было владеть контрольным пакетом акций. Достоверно известно лишь, что с середины 1990-х по середину нынешнего десятилетия Бронштейн контролировал Волгоградский алюминиевый завод, КЗФ и волгоградский металлургический завод «Красный Октябрь». Но его бизнес не ограничивался этими предприятиями, если принять во внимание активы его партнеров — питерских предпринимателей Алексея Шмаргуненко и Михаила Шлосберга, а также владельцев московского Флора-Банка во главе с Михаилом Отдельновым. «Это была группа людей, которые участвовали в совместных проектах кто деньгами, кто работой, кто идеями», — рассказывает Гильварг. В сферу интересов этой бизнес-группы в разные годы входил целый ряд небольших металлургических предприятий, в том числе Волховский алюминиевый завод, «Пикалевский глинозем», Медногорский медно-серный комбинат, а общий «неформальный» оборот группы исчислялся сотнями миллионов долларов.

Возможно из-за того, что у этой группы было слишком много владельцев, с начала 2000-х годов она начала реструктурироваться. Самые ценные, алюминиевые, активы объединились в компанию «СевЗапПром», которая в 2002 году слилась с СУАЛом, получив в обмен 18% акций СУАЛ-холдинга, а остальные металлургические предприятия постепенно распродавались. Сейчас Бронштейн, Шлосберг и Шмаргуненко не являются акционерами СУАЛ-холдинга: в 2005 году они продали свои доли компаниям Виктора Вексельберга. Примерно тогда же Бронштейн продал контрольный пакет Ключевского завода ферросплавов Гильваргу и сейчас, по данным Forbes, став портфельным инвестором, живет в основном в Лондоне.

 

Гильварг, на протяжении нескольких лет занимавший управленческие посты в компаниях Бронштейна (например, гендиректора «Красного Октября» или главы совета директоров Уралпромстройбанка), вместе с акциями КЗФ приобрел и все проблемы завода. Главная из них — низкий спрос на продукцию комбината со стороны отечественных потребителей и полная зависимость от сторонних источников сырья. Даже в 2005 году, когда «большие» российские металлурги уже получали сверхприбыли за счет растущих цен на металл, ферросплавная отрасль в целом и Ключевский завод в частности прозябали на положении «бедных родственников».

«И в 1990-е, и в первой половине 2000-х мы ни самолетов не строили, ни энергетику не обновляли, и оборонка себя неважно чувствовала, то есть ферросплавщики еле выживали», — поясняет Forbes глава совета директоров КЗФ Игорь Ткаченко. Специальные ферросплавы в каждой стране имеют свои особенности, поэтому пробиться на западные рынки со сплавами, разработанными по советским и российским технологиям, — задача неосуществимая. Ключевский завод, способный выпускать несколько десятков видов сплавов и лигатур, специализируется сейчас в основном на трех видах продукции: так называемом ферротитане–35, феррохроме и металлическом хроме, причем последнего КЗФ выпускает больше всех в мире. Продукцию завод делает из импортного сырья — казахстанского и украинского.

Собственные источники хромового сырья были КЗФ жизненно необходимы, и Гильварг нацелился на покупку небольшого завода «Русский хром–1915» (город Первоуральск Свердловской области), производившего окись хрома, из которой и получают металлический хром. После того как регулирующие органы пригрозили «Русскому хрому» многомиллионными штрафами, обвинив его в загрязнении окружающей среды, владелец 50% завода хорват Данко Кончар продал свою долю предприятия с годовой выручкой $36 млн Гильваргу — за $1 млн. Правда, Гильварг пообещал областным властям за четыре года потратить на экологию $13 млн. С Кончаром Forbes поговорить не удалось: распродав российские активы, он покинул страну. Покупка «Русского хрома» (Гильварг ведет переговоры о выкупе оставшейся доли завода у итальянских инвесторов), хотя и сократила для КЗФ «пищевую цепь», но не полностью: в окись хрома «Русский хром» перерабатывает хромитовую руду, добываемую в Казахстане.

Сразу после покупки «Рус-ского хрома–1915» в начале 2006 года Гильварг объявил о создании холдинга «Российские специальные сплавы» («Росспецсплав»), основной которого стал Ключевский завод. Участники рынка не восприняли этот холдинг всерьез. «Это как если бы у вас была трехкомнатная квартира, вы ее поделили на три комнаты, а потом снова объединили и сказали, что это холдинг», — шутит один из конкурентов Гильварга. «Сырья у них нет, а без сырья все это стоит миллионы, ну максимум десятки миллионов долларов, не больше», — добавляет представитель другой ферросплавной компании.

Гильварг ищет сырье и на Урале, и в Африке. В Конго он получил у местных властей 65% акций горно-обогатительной фабрики в обмен на обязательство наладить обогащение местной ниобиевой руды. Сырье, произведенное СП Congo Russia, позволит КЗФ выпустить в этом году 1500 т феррониобия — легирующей добавки, используемой при производстве устойчивых к коррозии и морозу труб. «В России сейчас потребляется около 150 т феррониобия в месяц, и он весь бразильский, у Бразилии вообще мировая монополия на этот продукт», — поясняет Forbes гендиректор компании «Единые ферросплавные системы» Александр Кошкин. А в конце прошлого года «Росспецсплав» выиграл конкурс на разведку и разработку хромитового месторождения в Свердловской области, которое должно дать компании собственное хромовое сырье. Но денег на разработку нового месторождения у КЗФ, лишь недавно выбравшегося из убытков, нет. Гильварг уверен, что средства дадут инвесторы.

 

Деньги ищет зарегистрированная в Люксембурге компания MidUral Industrials, владеющая всеми предприятиями «Росспецсплава». Структура ее собственников доподлинно не известна. «Целиком структуру акционеров пока нельзя называть, она еще меняется», — говорит Гильварг. MidUral, по его словам, в течение ближайших трех лет должна будет привлечь на развитие около $500 млн — огромные деньги для холдинга, центром прибыли которого выступает КЗФ с 200-миллионной выручкой. Часть этих денег, говорит Гильварг, займут на рынке, разместив в этом году в России облигационный заем на несколько десятков миллионов долларов. Откуда возьмется остальная сумма, глава «Росспецсплава» не уточняет.

Участники рынка склонны видеть в его действиях (в том числе в создании компании — владельца российских предприятий за рубежом) скорее предпродажную подготовку. «Момент сейчас удачный, цены на феррохром за последний год выросли более чем вдвое, а скоро может быть и падение», — рассуждает один из них. Рост цен на ферросплавы, начавшийся четыре года назад и ставший особенно заметным в 2006–2007 годах, привлек интерес к отрасли, в которой прежде практически не наблюдалось сторонних поглощений со стороны «больших» металлургов. В прошлом году группа «Мечел» купила Братский завод ферросплавов у группы «ИСТ» и заявила о своем интересе к британской Oriel Resources, владеющей Тихвинским ферросплавным заводом, а в январе 2007-го казахстанский сырьевой холдинг Eurasian Natural Resources Corporation завершил покупку Серовского завода ферросплавов.

«Сейчас нам не очень интересно продавать: мы так долго ждали, а самое интересное в отрасли будет происходить только через два-три года», — настаивает Гильварг. Станет ли MidUral Industrials крупным игроком на растущем рынке или будет поглощена одним из металлургических гигантов, он предсказывать не берется.

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2025
16+
Наш канал в Telegram
Самое важное о финансах, инвестициях, бизнесе и технологиях
Подписаться

Новости

19.02.2025