Владелец оренбургского хромового завода комментирует заявления Олега Шварцмана
Самая скандальная публикация последних месяцев — интервью главы ФПГ «Финансгрупп» Олега Шварцмана газете «Коммерсантъ» от 30 ноября 2007 года, где он рассказывал о «бархатной реприватизации» в России, которую в том числе осуществляет и возглавляемая им компания. После той публикации Шварцмана многие окрестили «хлестаковым», с ним разорвали контракты некоторые иностранные партнеры. Сам Шварцман заявил, что газета неправильно подала его слова.
Говоря о «бархатной реприватизации», Шварцман приводил пример: «На данный момент мы заняты поглощением предприятия, производящего хром в Оренбургской области… Это один из лучших производителей российского хрома, первый по EBITDA, второй по объему производства в мире». По его словам, завод планируется выкупить за $300 млн, а затем продать за $700–800 млн. «Мы не забираем предприятия, мы минимизируем рыночную стоимость разными инструментами. Как правило, это добровольно-принудительные инструменты», — объяснил суть бизнеса Шварцман.
Завод в публикации назван не был, но единственным производителем хрома в Оренбургской области и вторым по объему производителем этого металла в России является Новотроицкий завод хромовых соединений. Гендиректор и владелец контрольного пакета предприятия Василий Измалкин прокомментировал в интервью Forbes заявления Олега Шварцмана.
С вашим заводом действительно это происходит? Вас покупает «Финансгрупп» или какая-то другая компания?
Вокруг разные люди ходят, купить не предлагают, хотят забрать. Нас уже в течение восьми месяцев прессуют. Идут проверки всего на свете. И акции сейчас вот скупают у людей. В газетах дают объявления, звонят по квартирам. Всё еще в самом расцвете.
Шварцман озвучивал цену, за которую вас «покупают», — $300 млн.
Никаких предложений о покупке вообще не было, все хотят просто забрать.
И много таких людей?
(Смеется)
Вы не хотите называть их?
Я слишком долго уже работаю. Не в первый и не в последний раз такое. По сравнению с тем, что было в 1990-е годы, сейчас все просто хорошо. Тогда не разговаривали — стреляли, а сейчас разговаривают, кто боится разговаривать — присылает чиновников. Но смысл один и тот же: завод забрать. Только методы другие.
Фамилия Шварцман или название «Финансгрупп» вам знакомы?
Нет, прочитал в газете, как и все.
А государственные люди приходили к вам? Например, из «Рособоронэкспорта»?
Нет. [Приходят] все мальчики, ребята разные, которые хотят просто: есть завод — за рубль взял, за три продал. Вот и все. А более серьезных людей не было.
Вы намерены дальше бороться или, может быть, уже устали?
От чего ж уставать, это моя работа, за мной люди.