У богатых свои разводы

После развода на каждый новый год, Рождество, 8 Марта и свой день рождения бывшая жена будет получать от бывшего мужа подарки строго определенной стоимости. Фантастика? Как утверждает Валерий Волков, глава коллегии адвокатов «Клишин и партнеры», вовсе нет: такое условие нередко выставляется при бракоразводном процессе в российских семьях с высоким уровнем достатка.

Разводы богатых, известных и публичных людей — излюбленная тема светской хроники и «желтой» прессы. Причины и подробности громких бракоразводных процессов могут долго обсуждаться, обрастая все новыми и новыми деталями. В массовом сознании сформировались даже базовые модели описания развода богатых семей. Первая, условно «женская»: достигнув финансового успеха, бизнесмен средних лет вероломно бросает преданную жену, которая отдала ему лучшие годы, скромно вела домашнее хозяйство, воспитывала детей и поддерживала супруга в трудные минуты. Потерявшую былую привлекательность супругу оставляют ради юной длинноногой модели. Богатый муж — злодей, жена — жертва.

Вторая, условно «мужская» модель: расчетливая и холодная хищница выходит замуж за обеспеченного человека, живет на полном его содержании, бездельничает, проводя время в дорогих магазинах и косметических салонах, обирает его до нитки и уходит к следующей жертве. Здесь герои меняются местами: злодейкой становится жена, а муж выступает в роли жертвы.

В основе этой мифологии лежат реальные случаи. Хотя в жизни, конечно, далеко не все соответствует шаблону. Разводы богатых семей примечательны рядом особенностей, отличающих их от разводов семей «обычных». Например, социологи утверждают, что до 80% всех браков расторгаются по инициативе женщин. Но в богатых семьях ситуация противоположная, говорит психолог Марина Мелия, консультирующая как крупнейших российских бизнесменов, так и их жен (интервью с Мариной Мелией читайте на стр. 164). «Женщины — инициаторы разводов в бедных семьях, они уходят от неудачников. В богатых, наоборот, «удачники» уходят от тех, кого считают гирями на своих ногах», — поясняет Мелия.

Что движет мужчиной? «Возьмем человека 40–45 лет, активного, энергичного, имеющего статус, цели в жизни, стремящегося к чему-то, — объясняет Мелия. — Он может вступить в новый брак, еще раз «родить» детей и довести их до совершеннолетия. Фактически человек может прожить вторую жизнь». Трудно отказаться от подобного соблазна. Но дело не только в соблазне.

По словам Мелии, в семьи российских предпринимателей глубокий конфликт приходит одновременно с успехом. Пятнадцать — двадцать лет назад юная студентка выходила за парня, который был душой компании, играл на гитаре, разгружал по ночам вагоны и исповедовал принцип «не в деньгах счастье». Сейчас рядом с ней жесткий и целеустремленный человек, ценящий свой успех и, главное, искренне гордящийся этим успехом. А жена по-прежнему любит того бессребреника из стройотряда и равнодушна к его нынешним достижениям. Подобный конфликт ценностей неизбежно ведет к распаду семьи.

Кстати, в семьях чиновников рост благосостояния становится причиной развода значительно чаще, чем в семьях бизнесменов. Даже в российских условиях коммерсанты богатеют постепенно, годами, а для чиновника граница между «средним уровнем жизни» и богатством часто лишь одна ступень перемещения по службе. «Переезжая в Москву, человек значительно повышает свой социальный и экономический статус, а его супруга как была служащей в какой-нибудь провинциальной конторе, так на этом уровне и осталась. Возникает диссонанс, и обычно такой брак разваливается», — говорит адвокат Валерий Волков.

Для государственного служащего развод куда менее желателен, чем для предпринимателя, — из-за боязни огласки. Но, несмотря ни на что, именно семьи чиновников в последнее время распадаются все чаще. «Мы их [чиновников] обычно разводим бесплатно. Это не то чтобы взятка, а, скажем, форма взаимовыгодного сотрудничества, — на условиях анонимности признался Forbes партнер одной крупной юридической фирмы. — Но вот в минувший год мы подсчитали, сколько денег на этом потеряли, — ужаснулись».

Как утверждают юристы, в вопросах раздела имущества чиновники намного сговорчивее бизнесменов — именно потому, что хотят исключить малейшую возможность огласки и скандала. Например, недавно завершился бракоразводный процесс «одного масштабного государственного деятеля», рассказывает адвокат Елена Царан, наотрез отказавшаяся даже намекнуть на имя или должность своего клиента. «Он был заинтересован в том, чтобы ничего от своей супруги не скрыть, показал буквально все, что у него есть. Настолько был заинтересован в том, чтобы остаться чистым в случае чего», — рассказывает она.

А вот обладающий статусом и состоянием предприниматель в большинстве случаев старается скрыть активы, на которые может претендовать бывшая жена. И тогда в дело вступают команды адвокатов с обеих сторон: одни прячут имущество, другие ищут.

«Когда к нам приходит супруга, мы сразу начинаем составлять список: где вы были, в какие банки заходили, в каких компаниях могут быть доли, начинаем наращивать и наращивать информацию. Дальше идут органы милиции, прокуратуры, следственные бригады, частные сыщики, — рассказывает партнер крупной юридической компании. — А когда приходит супруг, наша задача — до бракоразводного процесса скрыть, спрятать, вывести, переоформить на другие компании имущество, которым он владеет».

Например, вспоминает Валерий Волков, в середине 1990-х годов была целая детективная история, связанная с бракоразводным процессом «одного известного шахматиста», который старался скрыть информацию о своих банковских вкладах в США. «Мы начали получать выписки со счетов в банках только благодаря работникам спецслужб, которые помогали супруге, через платных агентов. Но когда мы нашли эти счета, а там было несколько миллионов долларов, в конечном итоге бывшая жена согласилась только на «маленький шалаш» в центре Москвы. Сказала: больше я от него ничего не хочу», — рассказывает Волков. Эмоции, эмоции и еще раз эмоции — главная черта всех бракоразводных процессов, и из-за этого многие юристы откровенно недолюбливают такие дела.

«Там права — чуть, а эмоций — через край. Мы стараемся не заниматься такими делами, только если уж клиент очень попросит, хоть дело в принципе и денежное», — признался Forbes юрист одной из крупнейших российских юридических фирм. Впрочем, разводы обеспеченных семей юристам выгодны: если речь идет о разделе «серьезного» имущества, помимо обычной почасовой оплаты, адвокаты могут оговорить выплату так называемой премии успеха. Сумма ее может быть зафиксирована заранее, а может составлять 10–20% от «отбитого» у супруга имущества.

Самое нашумевшее дело такого рода — иск бывшей жены Алексея Мордашова, пытавшейся в 2001 году заявить свои права на 32,5% акций «Северстали», рыночная стоимость которых сейчас составляет примерно $2,5 млрд. Пусть попытка не удалась, пусть, по общему мнению, инициатором иска была не сама бывшая жена, а конкуренты Мордашова, но многие бизнесмены именно тогда осознали реальность получения такого иска. И всерьез задумались о заключении брачных договоров, утверждают специалисты по семейному праву.

Согласно Семейному кодексу РФ, все имущество супругов, нажитое во время брака, является их совместной собственностью и при разводе делится поровну, если брачным договором не оговорено иное. Совместным имуществом считаются также и «приобретенные за счет общих доходов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или иные коммерческие организации». Закон оговаривает, что право на долю в совместном имуществе имеет и тот супруг, который по уважительной причине не работал, не получал своих доходов, — под это определение идеально подходит типичная жена предпринимателя, домохозяйка, занимающаяся воспитанием детей.

Брачным договором можно изменить установленный законом режим раздела совместной собственности, а сам договор можно заключить и после регистрации брака. Однако понятно, как отнесется супруга к предложению подписать договор, в котором будет оговорен ее отказ от законного права на половину компании стоимостью в несколько миллиардов долларов. Опрошенные Forbes юристы утверждают, что жены воспринимают такое предложение как однозначный сигнал о скором разводе. Но, как говорят те же юристы, даже в этом случае жены, как правило, выбирают «синицу в руке».

«Умные супруги требуют [не доли в бизнесе, а] денег. Умный человек не станет резать курочку, несущую золотые яйца», — говорит адвокат Михаил Смирнов. Отступные бывают весьма солидными — и вызвано это стремлением обезопасить свой бизнес от возможных притязаний со стороны бывшей супруги.

Идеальный и довольно часто достижимый в такой ситуации компромисс — это отказ жены по брачному договору от активов и прибылей в обмен на гарантированное пожизненное обеспечение, рассказывает Валерий Волков. Жены обеспеченных мужей подходят к составлению таких договоров дотошно и требовательно. «Она хочет оставить за собой материальную возможность жить в тех же условиях, в которых она существовала до разлада: квартиру, машину с водителем, дом за границей, фитнес-клуб, чтобы дети имели нянек, воспитателей, достойное обучение и так далее. То есть жить так же, как она жила, но уже без мужа», — объясняет юрист. Оговариваются суммы на оплату каждой из потребностей, порядок и способ перечисления этих сумм, а часто регламентируются и подарки.

Жен, получивших значительные отступные, становится в России все больше. «Это целый новый класс клиентов для нас», — говорит Forbes представитель одного из швейцарских банков, работающий в Москве.

[pagebreak]

Но что если дело все-таки доходит до суда? Сможет ли жена в современных российских условиях отсудить часть бизнеса мужа? Последняя ставшая известной попытка была предпринята несколько месяцев назад Лидией Исайкиной, женой совладельца авиакомпании «Волга-Днепр» Алексея Исайкина. Не согласившись на предложенные 60 000 рублей ежемесячно, госпожа Исайкина попыталась отсудить половину акций мужа в «Волге-Днепр», рыночная стоимость которых исчисляется десятками миллионов долларов. По некоторым данным, стороны в итоге договорились полюбовно — Алексей Исайкин согласился отдать жене особняк в Лондоне и существенно увеличить денежное содержание.

Юристы говорят, что случаи, когда супруги требуют не деньги, но долю в бизнесе, в последнее время участились. «У нас был обыкновенный развод, взрослая женщина, 38 лет, они делили бизнес — строительство коттеджей на Рублевском шоссе. Она реально говорила: этот дом я буду заканчивать, этот — ты», — рассказывает Волков. Она не собиралась продавать свою часть бизнеса, она собиралась им заниматься. Этот случай завершился мировым соглашением, по которому женщина получила свою долю.

Кстати, бракоразводный процесс с дележом состояния — серьезное испытание не только для мужа с женой и их адвокатов, но и для судьи. В практике адвоката Михаила Смирнова было разбирательство, во время которого судья-женщина закричала: ««Стороны! Вы что тут делаете? Вы знаете, сколько я получаю?» Ее можно было понять: перед ее глазами лежал брачный договор с перечнем имущества, каждый пункт которого содержал суммы с шестью нолями.