Страховое прикрытие. Как анонимно хранить деньги за рубежом

Полис иностранного страховщика стал для состоятельных клиентов альтернативой налоговой гавани

Спрятать активы за рубежом становится для состоятельных россиян все более нетривиальной задачей. В конце мая 2018 года стало известно о массовом закрытии счетов российских клиентов в банках на Кипре — традиционно дружественной для русских денег юрисдикции, а еще зимой они потеряли другую привычную гавань — страны Балтии. Проблемы состоятельных россиян, усугубленные западными санкциями и присоединением России к Системе автоматического обмена налоговой информацией между странами (CRS), не ограничиваются потерей счетов в зарубежных банках. Еще раньше от сотрудничества с российскими клиентами начали массово отказываться брокерские и инвестиционные компании. Из-за повышенного внимания надзорных органов российские клиенты, желающие инвестировать средства за рубежом и при этом сохранить анонимность, все чаще обращаются за страховыми продуктами — в частности, полисами unit-linked insurance plan (ULIP), которые продают иностранные страховщики, рассказали Forbes участники рынка управления благосостоянием. Чем привлекают такие программы инвесторов и с какими рисками они сталкиваются?

Некуда бежать

В июне 2018-го ЦБ Кипра разослал местным банкам письмо, где потребовал избавиться от счетов офшорных компаний, учрежденных на Сейшелах, в Белизе, на Британских Виргинских островах. В директиве ЦБ Кипра содержались и новые требования к обслуживанию физических и юридических лиц. Отныне кипрские компании должны раскрывать местным банкам конечного бенефициара, предоставляя информацию в том числе о его доходах и источнике состояния. Банки вправе требовать от потенциального клиента любые документы — от копии паспорта бенефициара до его выписки по НДФЛ, а также ссылки на публичные источники, подтверждающие, что компания не является пустышкой и действительно занимается бизнесом. В отношении иностранцев действуют еще более жесткие правила: иностранное юрлицо не сможет открыть счет без наличия реальных активов, бухгалтерской отчетности и аффилированности с кипрской компанией. Письмо Центробанка Кипра, по сути, разрушило многолетнюю любовь российских миллионеров к банковской системе этого средиземноморского острова.

На севере не лучше. Еще в феврале 2018 года финансовая разведка США FinCEN выпустила доклад об отмывании денег и коррупционных схемах в банках Латвии, сделав особый акцент на деятельности второго по размеру банка в стране — ABLV. Американцы обвинили этот латвийский банк в обслуживании операций с Северной Кореей и легализации сомнительного капитала из России, Азербайджана и Украины. Угроза санкций со стороны США против ABLV привела к бегству вкладчиков, они вывели из банка порядка €600 млн. Впоследствии Европейский центробанк принял решение о его ликвидации. Разгром одного из крупнейших банков региона вынудил власти Латвии и Эстонии объявить крестовый поход против серых капиталов из России. Страны прорабатывали возможность конфискации активов у подозрительных клиентов и введения запрета на использование фиктивных компаний.

Отказываются от работы с русскими и брокерские дома. Как выяснил Forbes, в рейтинге лучших брокеров США в 2018 году, составленном порталом Barron’s, только три компании из 19 готовы открыть счет резиденту России — Interactive Brokers, Lightspeed Trading и принадлежащая ГК «Финам» Just2Trade. В отличие от российских брокеров они не берут на себя бремя налогового агента — вопросы уплаты налогов всецело ложатся на плечи клиентов. Вместе с тем все эти компании участвуют в обмене налоговой информацией, а значит, ФНС будет знать об активах их клиентов из России. К тому же сохраняются риски принудительного закрытия действующих счетов у этих брокеров (так в свое время поступил с российскими клиентами один из лидеров рынка TD Ameritrade).

Анонимные инвестиции

Спрос на ULIP, по оценке финансовых консультантов, за последний год вырос в 3–5 раз. Речь идет об аналоге инвестиционного страхования жизни (ИСЖ) — инструменте, объединяющем страховку и инвестиционную программу. Правда, в отличие от российского ИСЖ, в рамках полиса unit-linked клиент может самостоятельно выбирать содержание инвестиционного портфеля. Владелец такой страховки ежемесячно платит взносы или вкладывает крупную сумму единовременно. Меньшая часть этих средств уходит на накопительную страховку, а большая — в финансовые активы (от акций и облигаций до взаимных и индексных фондов). При этом клиенту не надо открывать брокерский счет. Вложения посредством полисов unit-linked часто называют «английским способом инвестирования», поскольку считается, что этот инструмент придумали британские страховщики в 1960-е годы. Однако подлинной родиной unit-linked insurance и основным регионом его распространения является Индия, утверждает аналитик УК «Ингосстрах-Инвестиции» Валентин Журба.

Спрос на зарубежные полисы unit-linked со стороны богатых россиян сформировался еще в 2015–2016 годах, когда ужесточились требования к отчетности по зарубежным банковским счетам и контролируемым иностранным компаниям российских резидентов. После закрытия привычных юрисдикций и введения жестких ограничительных мер со стороны США в апреле 2018 года клиенты стали чаще интересоваться этим продуктом, хотя резкого роста продаж уже не было, говорит эксперт финансового департамента UFG Wealth Management Наталья Смит.

«Банки, которые обслуживают полис unit-linked, не знают, кто является его владельцем, поэтому клиент не участвует в автоматическом обмене информацией, — отмечает она. — Если клиент недоволен сервисом банка, где хранятся активы, купленные в рамках страхового полиса, он может сменить его в любой момент, и это будет гораздо быстрее, чем открыть новый банковский счет на свое имя».

Кроме того, в отличие от банка, который имеет право в одностороннем порядке закрыть счет после очередной проверки, страховая компания не вправе отказать существующему клиенту в дальнейшем обслуживании, даже если у него изменились личные обстоятельства (смена резидентства, получение должности, в связи с которой клиент стал политически значимым лицом). Как отмечает генеральный директор компании «Эмкварта. Персональный советник» Наталья Смирнова, бывали случаи, когда компании, которые занимаются unit-linked, прекращали работать с новыми клиентами из России, но от действующих российских клиентов они не отказывались.

Открыть полис unit-linked россияне могут сейчас в двух страховых компаниях — Investors Trust Assurance SPC и Наnsard International, рассказали Forbes финсоветники. Ранее с клиентами из России работали и страховщики RL360, Generali и Old Mutual, но не так давно они перестали принимать заявления от российских инвесторов.

Анонимность вложений и низкие риски потери счета не единственные преимущества зарубежных страховок. По словам независимого финансового консультанта, партнера Logic Planning Group Ильи Пантелеймонова, полис unit-linked и активы, приобретенные с его помощью, нельзя поделить при разводе либо взыскать по решению суда, на них не могут претендовать кредиторы в случае банкротства заемщика. Этот инструмент также позволяет решить вопрос наследования — при оформлении полиса указываются бенефициары, которым достанется весь капитал, привязанный к страховке, в случае смерти владельца. При этом наследникам не придется платить налог на полученные активы.

Также для таких страховок действует система отложенного налогообложения: владельцу полиса не нужно каждый год уплачивать налог на инвестиционный доход — он сделает это уже после закрытия ULIP. Наконец, покупатель полиса unit-linked защищен от банкротства страховой компании, поскольку активы клиента отделены от активов страховщика, добавляет основатель и генеральный директор компании «Личный капитал» Владимир Савенок. «Зарубежные страховые компании действительно являются сегодня некой отдушиной — резидент России может открыть счет и перевести туда деньги без разрешения ФНС или ЦБ. После этого ему не нужно отчитываться о своих инвестициях. Полис бессрочный, и инвестор может пересидеть в нем времена неопределенности с валютным и налоговым законодательством», — отмечает он.

Цена вопроса

Теоретически страховой полис unit-linked не ограничивает покупателя в выборе объема взносов, но россияне предпочитают вкладывать в них крупные суммы. «Наши клиенты, приобретающие страховой полис, придерживаются более консервативной стратегии и инвестируют порядка $5–15 млн», — рассказывает Наталья Смит из UFG Wealth Management. Гендиректор General Invest Алексей Ищенко отмечает, что сами страховые компании предпочитают продавать этот полис клиентам с чеком от $5 млн.

От объема взносов в рамках unit-linked зависит класс инструментов для инвестиций. У покупателя полиса есть возможность выбрать умеренно агрессивный и агрессивный портфель активов, впоследствии стратегию можно менять. Если суммы инвестирования небольшие (до $1000–1500 в месяц), клиент может составить портфель из взаимных фондов акций и облигаций, рассказывает Илья Пантелеймонов. Если же инвестор вносит единовременно больше $75 000–80 000, то ему позволят вкладывать деньги в любые активы, точечно выбирая эмитентов и бумаги.

Однако и тут не все безоблачно. Привлекательность unit-linked сильно снижают высокие комиссии за обслуживание. «Если человек неправильно подберет программу, срок и порог входа, комиссии, особенно у консервативного инвестора, могут съесть весь доход», — предупреждает Наталья Смирнова из «Эмкварта». Она убеждена, что в случае с единовременным взносом нет смысла покупать полис ULIP менее чем на пять лет. Если речь идет о регулярных взносах, то программа должна длиться не менее 10 лет.

По словам Владимира Савенка, независимо от суммы инвестирования страховщики взимают с клиента ежеквартальную комиссию в размере около $180, или $720 в год. Вдобавок клиент в течение пяти-восьми лет должен платить комиссию за администрирование. Для пятилетнего периода она составляет 0,45% в квартал, или 1,8% в год. По истечении пяти лет комиссия исчезает. Для восьмилетнего периода предусмотрена комиссия в 0,3% в квартал, или 1,2% в год. Для сравнения: среднее значение комиссии для ETF на мировом рынке составляет 0,2–0,25% в год.

«Так что если клиент решает инвестировать через unit-linked, мы советуем вкладываться в течение восьми лет», — заключает Савенок. Он предупреждает, что пять и восемь лет — это периоды, в течение которых страховщик может оштрафовать клиента, если тот решит расторгнуть договор. Максимальный штраф при полном закрытии полиса составляет 8% — он начисляется, если владелец полиса практически сразу после покупки от него откажется. Чем дольше инвестор продержит свои средства в unit-linked, тем меньше будет штраф за их изъятие. Ближе к концу действия полиса он и вовсе может составить порядка 1%. При этом во время действия страховки можно снимать средства со счета. И штрафом эта операция не облагается. Клиент может снять любую сумму, но на счете должно остаться минимум 2% от первоначального взноса.

У «английского метода инвестирования» немало противников. В интернете можно обнаружить ресурсы с критикой в адрес зарубежной версии инвестиционного страхования жизни. Например, портал Anti-Unit-Linked из-за высоких комиссий называет этот инструмент «убийством долгосрочных инвестиций». Аналитик Валентин Журба отмечает, что страховые полисы не имеют законодательной базы в России, продают их только зарубежные страховые компании и их отношения с клиентами в случае спорных ситуаций регулируются зарубежным законодательством. «Покупка полисов у иностранного страховщика, который не зарегистрирован в России, вероятно, создаст проблемы с налогообложением при погашении инструмента, так как по российскому законодательству льготного налогообложения для ULIP не существует», — говорит Журба.

Партнер, руководитель направления по работе с ключевыми клиентами «Атона» Равиль Мифтяхетдинов напоминает, что, несмотря на анонимность вложений посредством полисов ULIP, российскому инвестору для покупки этого продукта необходимо проходить довольно сложный процесс проверки иностранными страховыми компаниями. «Санкции не способствуют, а скорее мешают работать с такими инструментами, так как к российским клиентам отношение в данный момент особое», — отмечает финансист. Труднее всего приобрести полис ULIP юридическому лицу из России, указывает Савенок. Страховые компании требуют от таких клиентов множество документов, объясняющих, как устроен бизнес заявителя и каковы источники его доходов. «Для открытия полиса компании придется приложить немало усилий, и они могут привести к нулевому результату. Особенно это актуально для офшорных фирм», — поясняет финансовый советник.