«Быть атакующим игроком на прибыльном рынке Европы очень привлекательно»

В четверг, 17 марта внеочередное собрание акционеров Vimpelcom одобрило объединение компании с Wind Telecom египетского миллиардера Нагиба Савириса. «За» проголосовало достаточное для поддержки сделки число миноритариев, хотя примерно 60% высказалось «против». После завершения этой транзакции Vimpelcom превратится в шестого в мире сотового оператора по числу абонентов и первую по-настоящему глобальную компанию с российскими корнями. Число стран, в которых он работает, вырастет с 10 до 19, а количество клиентов — с 345 млн до 838 млн. Forbes попросил рассказать об истории сделки Александра Изосимова, гендиректора и президента Vimpelcom Ltd.

— Мечту о превращении «Вымпелкома» в глобальную компанию владельцы «Альфа-Групп» лелеяли с 2001 года. Они предполагали, что в какой-то момент произойдет обмен акциями с кем-то из глобальных игроков. Почему этого не произошло тогда, а происходит сейчас — и с Савирисом?

— Есть несколько причин. Одна из них в том, что в нашей индустрии было вообще мало подобных сделок. Компании работали с высоким возвратом на капитал, были очень привлекательны для инвесторов. С другой стороны, для такого акционера, как «Альфа», которая исповедует активное присутствие и активное влияние на бизнес «дочек», большое значение имел масштаб слияния. Иметь [в большой компании] 1-2% неинтересно.

— То есть ситуация Vodafone и China Mobile не устраивала бы?

— Доля Vodafone в China Mobile всего 3%, и влияние на компанию близко к нулю. Надо учитывать масштаб и то, есть ли у акционера контроль в своей компании или нет контроля (в Vimpelcom у телекоммуникационной «дочки» «Альфа-Групп» Altimo — 44,7% голосующих акций, после сделки станет 31%. — Forbes), что на что обменивается. Поменять миноритарный пакет в Vimpelcom на миноритарный пакет, например в Vodafone, — это достаточно сложная экономическая модель. Неудивительно, что этого не произошло.

— Когда начались переговоры с Нагибом Савирисом?

— Такие разговоры в полушутку идут все время, какие-то возможности и варианты слияний обсуждаются все время. Вопрос в том, когда они из гипотетических становятся конкретными. Шло несколько параллельных разговоров, но потом все это сложилось так, что разговор с Савирисом оказался наиболее продуктивным. К конкретике пришли прошлым летом. Это время тоже не случайно: мы видим все больше игроков, обладающих ресурсами для слияний, которые отсутствовали на международном рынке. Это и китайцы, и американцы. Они тоже начнут сейчас более активные действия.

— Много говорится о рисках, которые связаны с существованием у компании Савириса алжирской «дочки». Wind Telecom может потерять этот крупнейший актив, который грозится выкупить местное правительство.

— Мы как операционная компания максимально заинтересованы, чтобы алжирский актив остался в нашем портфеле и мы продолжали бы им управлять. Если не удастся и возникнет угроза национализации, то Wind будет нести все риски этого актива. Есть цена, о которой мы договорились с Савирисом, и, если цена выкупа компании алжирским правительством будет ниже, чем оговоренная, мы получим часть оговоренной цены в виде компенсации, а если выше — мы выплатим ему часть этих поступлений.

— Почему большинство ваших инвесторов голосовало все-таки против?

— Многие инвесторы, а это в основном фонды, инвестировали в нас как в Россию и еще несколько развивающихся рынков. Замечу, что в России не так много компаний, которые устойчиво, с хорошей историей отражают потребительский рынок. Еще меньше тех, которые были бы существенно представлены на Украине и в СНГ. Так что мы были для них уникальным инструментом для инвестиций в Россию и СНГ. Сейчас, когда мы разворачиваем свое присутствие и на развитых рынках, эта уникальность пропадает. Как сказала одна из инвесторов, которая была к нам очень лояльна с 1990-х годов, я вас, менеджмент, поддерживала все время, люблю и уважаю, но у меня мандат — Россия. Когда вы заявляете о подобной сделке, я должна вас продать. Так что те инвесторы, у которых мандат ограничен, сделку не поддержали.

— А если сравнивать Vimpelcom и активы Савириса, что у него есть такого, чего нет у вас, и наоборот?

— Положа руку на сердце мы до сих пор были региональным игроком, который успешно развивался только на постсоветском пространстве. У Савириса получилось гораздо лучше реализоваться в разных географиях. В итоге мы можем приобрести управленческую команду, которая умеет и знает, как это делать. В России создать подобную машину безумно сложно. Кроме того, вхождение в итальянский бизнес будет нашим первым опытом работы на таком зрелом и высоко регулируемом рынке. Быть на одном из самых прибыльных рынков Европы атакующим игроком очень привлекательно. Кроме того, итальянский рынок — один из первопроходцев перехода от голоса к преимущественной передаче данных. Там мы можем освоить будущее поведение российских потребителей и клиентов других наших рынков. При этом маржинальность российских и украинских операций гораздо выше, чем в компаниях Савириса. Так что мы высоко оцениваем возможный синергетический эффект.

Читайте статью об истории сделки Vimpelcom с Савирисом в апрельском номере журнала Forbes, который поступит в продажу в понедельник, 21 марта.