Санкции не болеют. Почему санкционный режим переживет пандемию коронавируса

Президент Трамп вознамерился договориться с Путиным о ребалансировке рынка нефти (де-факто, спасению американского сланца), что вернуло в повестку дня вопрос об отмене санкций. Может ли это привести к каким-либо последствиям?

Начнем с простого вопроса: возможно ли, что в условиях глобального гуманитарного и экономического кризиса удастся забыть все политические разногласия и «под шумок» снять санкции с России? Ответ: конечно, нет. В предвыборный год в США и с контролирующими Конгресс демократами у Трампа не будет ни желания, ни смелости пойти на такой риск даже ради спасения столь ценной для него нефтяной промышленности Штатов. Единственное, что нам могут предложить, — это снять санкции с торговых компаний «Роснефти» по аналогии со смягчением санкционного режима для «Русала». Этого должно хватить, чтобы посадить Россию за стол переговоров с техасскими сланцевиками, а дальше уже будет честная торговля за сделку по снижению добычи и созданию ОПЕК++.

Более сложный, хотя и гипотетический, вопрос: поможет ли отмена санкций российской экономике быстрее справиться с последствиями коронавируса? С одной стороны, любые ограничения в движении капитала ведут к негативным последствиям для экономики. С другой — Россия в этом состоянии находится уже давно и до наступления вирусного шока практически полностью смогла с этим справиться. Так, инвестиции иностранцев в российские акции и облигации (особенно ОФЗ) больше коррелировали с ценами на нефть и курсом рубля, чем с санкционным режимом.

Но еще важнее, что чистая инвестиционная позиция России как государства в целом значительно улучшилась как по сравнению с 2014 годом, так и особенно с 2008-м, когда эффект глобального кризиса оказался самым тяжелым для российской экономики. Таким образом, российская экономика смогла заместить внешние источники финансирования на внутренние и теперь не так зависит от масштабного оттока капитала с развивающихся рынков.

Тем не менее при выходе из кризиса фактор санкционной закрытости России снова будет ограничивать восстановительный рост экономики, как в 2015-2019 годах. При этом более значительным сдерживающим фактором роста были не внешние санкции западного мира, а ультражесткая политика «макроэкономической стабилизации» ценой экономической стагнации. В нынешний глобальный кризис есть основания полагать, что ЦБ РФ скорее последует примеру остальных центробанков мира и пойдет на смену парадигмы в пользу экономического роста даже ценой роста инфляции выше 5-6%. Тогда даже сохранение внешних санкций не ограничит иностранных инвесторов от поиска прибыльных возможностей в российской экономике

С контрсанкциями еще проще: их снятие в текущих условиях не только маловероятно, но и контрпродуктивно. За 6 лет государственной самоизоляции отечественная экономика смогла достаточно нарастить уровень импортозамещения в пищевой промышленности, который помог достичь продуктовой самодостаточности. Научились делать — или как-то завозить — хамон, пармезан и устрицы, не сильно уступающие «досанкционным» оригиналам, хотя  потребителям и приходится за них переплачивать.

Отменив сейчас ограничения на импорт продовольственных товаров, мы не только подвергнем риску и без того страдающих от карантинов отечественных производителей, но и не получим выгоды для потребителей. Девальвация рубля и логистические и производственные проблемы в большинстве стран мира не позволят получить экономию на ценах импортируемых сыров и мяса. Так что ограничения останутся — как минимум до возникновения шанса на заключение «большой сделки» с Западом.

Единственное, чего хотелось бы для поддержки населения — это не ужесточать таможенные ограничения и тарифы для покупок в иностранных интернет-магазинах. Это особенно важно, поскольку россияне лишились шанса на покупки отсутствующих или переоцененных в России потребительских товаров во время туристических поездок.