Подготовка экономической программы на следующий электоральный цикл в самом разгаре. Споры о методах ускорения экономического роста и первоочередных реформах продолжаются. Президент получил несколько программ от правительственных и околоправительственных экспертов, и сейчас они обсуждаются в закрытом режиме. «Все программы президент смотрит по блокам. Наиболее востребованные блоки будут критически рассмотрены, переработаны, доработаны и лягут в основу президентской программы», — говорил первый вице-премьер Игорь Шувалов.
Что думают обиэкономической стратегии для России международные эксперты? В распоряжении Forbes оказались комментарии Герхарда Шнайдера из Loughborough University London к экономической программе «Стратегия роста», представленной президенту Столыпинским клубом. Шнайдер специализируется на институциональных реформах и последние восемь лет проработал профессором Королевского колледжа в Лондоне, до этого занимался исследованиями в Кембридже.
Экономический рост способен замаскировать проблемы в экономике, а темпы роста не должны становится самоцелью, считает Шнайдер.
России следует оставаться открытой экономикой, но в части многих мер экономической политики нужно проявлять осторожность: полезные рецепты иногда становятся вредными и способны давать разный результат в зависимости от специфики ситуации и комбинации других факторов, предупреждает он. Так, затопление рынка деньгами (например, через количественное смягчение) не приведет к устойчивому росту (с этим тезисом согласен Банк России). Субсидирование потребления может дать хороший краткосрочный эффект, но в долгосрочном плане способно снизить мотивацию бизнеса и стать препятствием для наращивания производства с высокой добавленной стоимостью, полагает Шнайдер. Ставка правительства на крупные инфраструктурные проекты – это палка о двух концах, предупреждает он: это может стать главной проблемой используемой модели.
Один из вопросов, которым задается Шнайдер, — насколько реформы востребованы населением в России? В «Стратегии роста» приводятся данные о падении реальных располагаемых доходов населения на 13% в период с 2013 по 2016 год. «Это указывает на то, что требуется принимать меры, - рассуждает Шнайдер. — Однако ВВП на душу населения в России в настоящее время составляет около $8500. Согласно международным исследованиям, запрос населения на радикальные реформы остается весьма ограниченным до тех пор, пока ВВП на душу населения не упадет до $6000».
Аргументы Шнайдера Forbes публикует в сокращенном виде.
Проблемы экономики и стратегия преобразований: правильный план и качественный рост
Добиться экономического роста можно разными способами — особенно в стране, богатой природными ресурсами, но темпы роста способны иногда замаскировать реальные проблемы в экономике вместо того, чтобы помочь решить их.
России требуется повысить уровень жизни граждан, а не только увеличить объем ВВП. Рост без создания рабочих мест не приведет страну к решению текущих проблем. Любая стратегия развития должна давать ответ на главный вопрос, как достичь правильного типа роста (то есть в наукоемких, высокопрофессиональных отраслях с высокой добавленной стоимостью), который был бы устойчивым в долгосрочной перспективе.
В «Стратегии роста» подчеркивается необходимость комплексного подхода к реформам. Ни одна из них реформ не должна проводиться в отрыве от остальных: все реформы нужно внедрять в рамках общего пакета.
Например, для стимулирования роста высокотехнологичных компаний-стартапов недостаточно просто предоставить финансовый капитал посредством развития рынков венчурного инвестирования, ведь компаниям также потребуются высококвалифицированные специалисты, технологии и развитие навыков управления. В данном контексте представляется полезным опыт других стран, в частности стран Вышеградской группы (Чехия, Словакия, Польша и Венгрия) и Швеции, которым в 1990-е годы удалось успешно перейти от низкотехнологичного производства к высокотехнологичной промышленности.
Внедрение: правомерность реформ и реформаторов
В «Стратегии роста» подчеркивается важность ее поддержки со стороны всех социальных групп. Насколько реформы приветствуются россиянами — это открытый вопрос. В «Стратегии роста» приводятся данные о падении реальных располагаемых доходов населения на 13% в период с 2013 по 2016 год, что явно свидетельствует от необходимости принятия мер. Однако ВВП на душу населения в России составляет около $8 500. Согласно международным исследованиям, стремление народа к радикальным реформам остается очень ограниченным, пока ВВП на душу населения не упадет до $6 000. Если верить данным оценкам, можно предположить, что в настоящий период времени маловероятно, чтобы радикальные реформы в России были поддержаны населением, и будет довольно сложно убедить соответствующие органы власти в разумности подобной стратегии. Востребованность реформ населением и органами власти в России, вероятнее всего, будет колебаться в зависимости от цен на нефть и связанных с ними доходов от экспорта углеводородов, как это происходит во многих странах, пораженных «ресурсным проклятием».
Необходимо учесть, какие именно элементы ресурсозависимой модели в России выступают препятствиями для успешных реформ.
Так, в «Стратегии роста» содержатся верные указания на важность модернизации инфраструктуры, однако расходы на поддержание инфраструктуры как раз и представляют собой часть проблемы используемой модели, так как дают правительству возможность полагаться на мегапроекты для создания рабочих мест и роста ради самого роста. Развитие инфраструктуры будет способствовать достижению целей, обозначенных в документе, только если оно будет направлено на развитие предпринимательской и производственной активности. В этом смысле снижение расходов по статьям экономического роста в 2017-2019 годах, предусмотренного бюджетом, не является отрицательным фактом по отношению к инфраструктурным инвестициям, которые напрямую не направлены на удовлетворение потребностей реального частного сектора экономики.
«Стратегия роста» предполагает продолжение государственного субсидирования потребления для малоимущих слоев населения России и стимулирование определенных отраслей. Отмечу, между тем, что субсидирование потребления может привести к замедлению внедрения новой стратегии. Эта мера способна стимулировать производство в краткосрочной перспективе, в долгосрочной — снижает мотивацию компаний на переход к деятельности, предполагающей более высокую добавленную стоимость. Это в свою очередь будет препятствовать созданию продукции, высококонкурентной на международных рынках, которая могла бы стать локомотивом экспортно ориентированного роста. В данном случае необходимо найти баланс между поддержкой определенных категорий населения, не создавая при этом препятствий для реформ.
Правовые реформы и бюрократия
В отчете сделан акцент на необходимости правовых реформ. Роль социальных институтов и примат закона являются основополагающими в успешной экономической модели, в частности, когда одна из основных целей — стимулирование создания международных совместных предприятий и передачи технологий в Россию («двери, открытые внутрь»).
Исследования развивающихся рынков показали, что одним из ключевых элементов успешной индустриализации и экономического роста является существование «вросшей, однако автономной» бюрократии, руководствующейся скорее технократическими и меритократическими принципами, нежели политической лояльностью или слишком тесными связями с бизнесом. Существование чиновничества и госслужащих, не зависящих от политики и не вовлеченных в интересы бизнеса, — это ключ для реализации успешной политики.
Реформирование финансовой системы
В «Стратегии роста» намечен ряд важных путей стимулирования финансовых капиталовложений. Реформа банковской системы здесь представляется важной и приоритетной, и наиболее значимую роль в ней может сыграть Центробанк. Также представляется многообещающим учреждение «Банка проблемных активов» для работы с проблемной кредитной задолженностью как шаг к отказу от отзыва лицензий у банков.
Однако недавний опыт западных стран показал, что стимулирование инвестиций имеет положительный эффект только при условии создания спроса на них в «правильных» отраслях экономики. Затопление рынка деньгами (например, через количественное смягчение) само по себе не приведет к устойчивому росту, его необходимо сочетать с сопутствующими мерами стимулирования предпринимательской активности, вместо вброса «дешевых денег» спекулянтам.
Так, Банк развития и внешнеэкономической деятельности (ВЭБ) и подобные ему институты представляются потенциально более ориентированными на стимулирование определенных отраслей экономики. Действительно, существуют примеры очень успешных случаев учреждения государственных банков развития (например, Бразильский банк развития BNDES, германский KfW). В Великобритании в 2014 году на основе успешной модели KfW был учрежден банк развития — British Business Bank. Укрепление роли ВЭБ и институтов, направленных на развитие, действительно представляет собой очень разумное решение в рамках реформ.
Однако я хотел бы подчеркнуть, что реформу коммерческого финансирования необходимо проводить в сочетании с изменениями в других сферах, например, в той же подготовке профессиональных кадров. Более того, различные виды производства и отрасли промышленности требуют разных видов финансирования: в то время, как физическое капиталоемкое производство часто нуждается в долгосрочном капитале (например, долгосрочных банковских кредитах), наукоемким компаниям-стартапам потребуются инвесторы, готовые предоставить средства без обеспечения (венчурное инвестирование). Следовательно, одной из важнейших составляющих успешной стратегии роста является не только стимулирование размера рынков капитала и объема кредитования, а обеспечение необходимого типа финансирования в зависимости от потребностей конкретных отраслей.
Экономическая открытость и зависимость
Успешная стратегия роста в обязательном порядке предполагает успешную интеграцию экономики страны в международную экономику. Двухэтапный план интеграции российской экономики составлен весьма разумно и во многом успешно повторяет опыт индустриализации других стран. Так, выборочная либерализация с применением «принципа умных тарифов», приведенная в описании стадии «двери, открытые внутрь», подтвердила свою эффективность во многих случаях, например, в случае новых индустриальных экономик Восточной Азии.
Также весьма разумным и реалистичным представляется изначальный акцент на отраслях, традиционно являющихся сильными в России (ВПК, сельское хозяйство, IT). Даже на первой стадии необходимо сконцентрировать промышленную политику на деятельности с наивысшей добавленной стоимостью в каждой из этих отраслей. Например, в сельскохозяйственной сфере ориентация на органическое производство в противовес традиционному сможет создать для России сильное конкурентное преимущество, в особенности, при условии экспорта в страны Евросоюза с высоким уровнем дохода.
В связи с экономической открытостью встает вопрос о роли иностранного капитала в новой индустриальной политике — как в виде прямых иностранных инвестиций, так и портфельного инвестирования. После распада СССР некоторые страны бывшего соцлагеря успешно провели реиндустриализацию своих экономик, используя промышленную стратегию привлечения иностранных инвестиций в достаточно сложное производство товаров (Венгрия, Польша и другие страны Вышеградской группы). Другие сосредоточились на (финансовых) услугах, например страны Балтии. Обе стратегии позволили данным странам до определенной степени приблизиться к западным по уровню жизни, однако недавний опыт показал, что чрезмерная зависимость от иностранного капитала, технологий и ноу-хау несет в себе определенные риски.