Тормоза электрокаров: почему не сбываются амбициозные прогнозы по росту продаж электромобилей?

В 2009 году Deutsche Bank.заявил, что к 2015 году десять процентов продаваемых автомобилей в мире будут электрическими. И прогноз этот был далеко не единственным, общий консенсус мировых предсказателей свято верил в скорейшее наступление светлого электрического будущего, в этакий план ГОЭЛРО мирового масштаба. Сегодня, в 2017, доля электромобилей в продажах не дотягивает даже до 1%, а в 2015 году она не дотянула даже до полпроцента. Что пошло не так? И ждать ли вообще светлое электрическое будущее? И если да, то когда?

Преамбула. Экспонента.

В любой презентации, посвященной новым технологиям, в обязательном порядке должна присутствовать экспонента. Пример экспоненты:

Первое правило рисования экспоненты: движение в светлое будущее должно начинаться с момента публикации обзора, прогноза или бизнес-плана. Длинный лаг в будущее, перед собственно ростом, будет восприниматься и читателями, и инвесторами, как откровенная слабость докладчика. Существенно правильнее, из всех соображений, повторно перерисовать ничем не отличающуюся экспоненту через год, просто слегка сдвинув временную шкалу, начав с точки на год позже.

Второе правило рисования экспоненты: наступление светлого будущего должно происходить на не менее чем десятилетней перспективе. Иначе кто-нибудь может её вспомнить и высказать авторам всё, что думает по поводу их таланта прогнозистов.

Приведем пару показательных примеров.

Экспонента Deutsche Bank из 2009 года.

А вот свежий прогноз, от Morgan Stanley, из 2016 года.

Экспоненты, как видно невооруженным глазом, практически идентичны, просто сроки в более свежем прогнозе сдвинуты вправо ровно на пять лет. С нетерпением ждем следующей громкой даты, 2020 года, когда шкала прогнозов будет в очередной раз сдвинута на пятилетку вправо, сценические презентаторы получат очередную порцию аплодисментов, а умные консультанты – очередные бонусы. За тот же самый перерисованный график, что и несколько лет назад.

Проблема же состоит в том, что в реальной жизни, к сожалению, экспонента встречается далеко не так часто, как в красивых презентациях.

Почему?

Причина номер раз. Техника.

Техника откровенно подвела.

Во-первых, аккумуляторы. Они, как водится, недешевы.

Сегодня единственным выбором для электромобилей являются аккумуляторы литий-ионные.

Цена конечно постепенно снижается. Заинтересованные лица старательно пытаются из графика снижения экстраполировать обратную экспоненту, но совершенно очевидно, что в ноль она не упрётся, а стабилизируется на некоем уровне. Возможно, уже даже на текущем или близком к нему.

Во-вторых, литий и прочие редкие ископаемые.

Запасы лития не то чтобы безграничны и не то чтобы много где в мире встречаются, его совершенно не зря его величают редкоземельным. Добыча металла фактически триополизирована: 90% лития в мире добывают Австралия, Чили и Аргентина, которые заключили, по факту, классический рыночный картель.

В итоге, с 2015 года цена лития выросла втрое и продолжает расти непрекращающимися темпами. И, мало того, уже в дне сегодняшнем, когда доля электромобилей исчисляется долями процента, начинает ощущаться дефицит лития. Сложно представить что будет, когда потребность в литии вырастет в десятки, а тем более сотни раз. Особенно если учесть, что помимо электромобилей внезапно обнаружатся дополнительные мощные потребители сопоставимого масштаба, например, индустрия промышленных и индивидуальных накопителей энергии.

Логичной инвестицией выглядит приобретение бумаг, завязанных на литий (индексные фонды, акции добывающих компаний), но спешу расстроить – экспонента уже в их цене.

Помимо лития, ключевым ископаемым сырьем для батареек является кобальт. Он, к всеобщему расстройству, тоже редкоземельный. А 60% мировой добычи принадлежит и вовсе одной лишь стране – Демократической Республике Конго. Спрос же, и цены тоже, растут аналогичными литию темпами.

В-третьих, научно-исследовательская разработки.

Стабильно, несколько раз в год, идет мощный вброс в медиа о новой, прорывной, супер технологичной технологии изготовления аккумуляторов. Отличаются как научные лаборатории под крылом серьезных институтов или корпораций, так и обыкновенные гаражные стартапы (создатели которых, порой, буквально вчера уволились из научных лабораторий). Обычно сообщается о повышении плотности хранимой энергии (в разы) или снижении массогабаритов (в разы). Обычно не сообщается о двух основных параметрах: готовности к серийному производству (многие годы или десятилетия) и ценообразовании (вряд ли будет ощутимо дешевле литиевых батарей, как минимум до производства многими миллиардами квтч в год).

Причина номер два. Автоиндустрия.

Традиционные автопроизводители на то и именуются традиционными, что чтят традиции. И в более чем вековых традициях индустрии черным по белому значится: автомобиль должен ездить на горючем топливе.

В реальной жизни это проявляется, например, так. Стоит первому лицу компании-производителя (обычно убеленный сединами почтенный гражданин возрастом сильно за 60, всей своей карьерой впитавший классические представления об автомобиле) принять решение о резком развороте, включающее как минимум инвестиции объемом в многие миллиарды в «твердой» валюте, как он вступает в зону очень высоких рисков. В случае весьма вероятного провала под угрозой вся многолетняя карьера, репутация, выслуги и золотые парашюты. Успех же может принести только и исключительно экспонента, которая седовласым СЕО сегодня не очевидна так же, как и нам.

Максимум на что способны традиционные производители – потратить некоторые, порой даже немалые, инвестиции в эксперименты. Которые обычно оборачиваются, как минимум в первом десятилетии экспериментирования, сплошными убытками и лишь благодаря серьезной господдержке не добавляют к сединам корпоративных мужей еще и проплешины.

Каноническим примером для всей индустрии является схватка двух йокодзун, Nissan и Toyota. Nissan Leaf долгое время был самым популярным «настоящим» электромобилем на рынке. Что, к слову, было не очень сложно, учитывая что он был по сути единственным электромобилем с нормальными характеристиками. Так вот, упомянутый Nissan Leaf продался за 6 лет, 2010-2016, в количестве аж 250 тысяч штук. И всё бы было хорошо, но чуть более консервативные йокодзуны из Toyota продали за то же время аж 3 миллиона своих гибридных Toyota Prius и убедительно ответили на вопрос, кто на рынке главный йокодзуна.

Главная же и по сути единственная надежда всея индустрии – всенародный любимец Илон Маск. К слову, тоже весьма увлекающийся рисованием экспонент. Однако, к чести кумира всей прогрессивной молодежи, он в предыдущих своих прогнозах был весьма успешен. Настоятельно рекомендуется к прочтению его потрясающий прогноз 2006 года, сбывшийся практически полностью и почти попавший в срок. Особенно рекомендую вспомнить, что в 2006 году электромобили считались натурально ненаучной фантастикой, а на имевшиеся прототипы невозможно было смотреть без слёз.

Но, при всём уважении к Илону Маску, сегодняшние его экспоненциальные прогнозы, в том числе выпускать уже буквально через год в разы больше электромобилей чем вся остальная индустрия вместе взятая, вызывают глубокие сомнения. Автор этих строк принимает риск собственного прогноза и готов публично съесть распечатку этой статьи, если экспонента имени Маска подтвердится на двухлетней перспективе.

И, вне зависимости от съеденной автором статьи, одним Илоном Маском сыты не будем. Необходима качественная трансформация всей автомобильной индустрии. Которую, будем объективны, ждать стоит далеко не скоро.

Ровно потому, что седовласые консервативные топ-менеджеры автоиндустрии гораздо ближе к сердцу воспринимают историю йокодзун из Тойоты-Ниссана, нежели идеи и мечты выскочек-айтишников из Кремниевой Долины.

Причина номер три. Государственное стимулирование. Вопрос цены вопроса.

В прошлой статье мы подробно разобрали стимулирование электроавтомобилизации самой прогрессивной, в этом плане, нацией, Норвегией.

Итоговый, даже весьма консервативно подсчитанный, стимул зашкалил за совершенно фантастические значения, порядка 0.2% ВВП в год. Это не просто много, это очень-очень много. К сравнению, весь годовой оборонный бюджет упомянутой Норвегии – примерно 1.5% ВВП, включая даже все закупки танков, самолетов и нарт на собачей упряжке.

Разумный вопрос – за чей счет банкет? За счет всех остальных, не электрифицирующихся, граждан этой небольшой скандинавской страны. Которые не то чтобы сильно этим фактом довольны, спасает лишь то, что страна пусть небольшая, но крайне зажиточная и тратит на стимул прежде всего накопленные за долгие годы нефтяные резервы.

И даже при столь пристальном внимании к электрификации транспорта, итоговый результат воображение не поражает. Да, треть рынка новых автомобилей – электрические, но лишь только половина этой трети – по-настоящему электрические. А остальные – это гибриды, которые совершенно спокойно можно эксплуатировать в бензиновом режиме (зачем их покупать и эксплуатировать – подробно разобрано в прошлом обзоре). Уверенная точка зрения автора данной статьи, основанная в том числе на собственном опыте эксплуатации гибридов, состоит в том, что единственная разумная причина для их приобретения – это экономия, по сравнению с бензином-дизелем, за счет различных форм госстимула (скидки при покупке, льготы при эксплуатации). И из статистики продаж «электрических» автомобилей гибриды должны быть исключены полностью.

Возвращаясь к банкету в Норвегии, мы видим, что даже там экспонента продаж не рисуется, точнее даже, график продаж более похож на линейный замедляющийся рост.

Вторая, после Норвегии, страна мира, столь же пристально стимулирующая электротранспорт, это Нидерланды. Но и объем стимула существенно ниже (грубо, по нашей методике, можно оценить его в 0.03-0.05% ВВП), и соответствующие результаты стимулирования тоже кратно ниже. Доля электромобилей в новых продажах в 2016 году всего лишь около 5%. И при этом подавляющее большинство продающихся «электрических» автомобилей это бензиновые гибриды, а доля «настоящих» электричек менее процента.

Прочие страны мира тоже занимаются стимулированием, но еще более расслабленно. Речь идет, максимум, об одной-двух сотых долях процента ВВП, а обычно лишь о нескольких тысячных. Соответствующий результат, доля продаж хотя бы частично электрических автомобилей, по развитому миру («золотой миллиард» плюс Китай), – менее полутора процентов. И, напомним, даже из этого весьма небольшого количества не меньше половины – это гибриды, то есть не «настоящие» электромобили. Без гибридов же картина совсем тосклива и безрадостна.

Экспонента еще даже не оттолкнулась от дна. И неизвестно, когда оттолкнется, если вообще оттолкнется.

Причина номер четыре. Пользователи.

Пользователи тоже подвели.

Даже в упомянутой прогрессивнейшей Норвегии, всего лишь треть покупателей электромобилей – это те, кто берет их единственной машиной. Только лишь каждый третий. И это при совершенно фантастических масштабов стимуле, при самой развитой в мире инфраструктуре, при том что ежедневная эксплуатация электромобиля в разы дешевле его бензиновых и дизельных аналогов. Тем не менее, даже при всём этом, два покупателя из трех все равно держат как минимум один обычный автомобиль про запас.

Да, пользователи постепенно привыкнут к тому, что электрический автомобиль может быть единственным. Автор этих строк за три года ни разу не испытывал острой необходимости пересесть с Теслы на бензин, и это в холодной и абсолютно без инфраструктуры Москве! Но даже и автор всё равно, на всякий случай, не избавляется от старого бензинового BMW.

А еще, по итогам многих сотен разговоров с потенциальными или уже фактическими владельцами электромобилей, автор готов уверенно сделать важный вывод.

Инерция мышления потребителей – это крайне, крайне медлительная штука.

Особенно при кардинальной смене парадигмы эксплуатации автомобиля. А переход с бензина на электро – это именно кардинальная смена всех накопленных годами привычек. Начиная с необходимости строить маршрут исходя из доступности точек зарядки и заканчивая невозможностью срочно дозаправиться за пять минут (процесс занимает от получаса в лучшем случае, до нескольких часов в худшем).

По глубоко субъективной оценке автора, именно инерция потребителей существенно даже более небыстра, нежели инерция упомянутых в прошлых пунктах государств, автопроизводителей или научно-технического прогресса.

Итоги. Ждать ли светлого будущего вообще?

Автор относит себя к достаточно редкой породе реалистов и советует если и ждать, то очень нескоро. Даже если очень хочется чтобы оно быстрее наступило, или же когда очередной Нострадамус рисует экспоненциальный рост начиная с завтрашнего дня, лучше все же вернуться на грешную землю к трезвому рассудку.

Фундаментальных предпосылок для перехода практически неотличимой от нижней оси графика прямой линии в экспоненту пока нет.

Параллельно не забываем, что даже в случае внезапного технологического скачка (изобретение прорывных аккумуляторных технологий; рост стоимости барреля нефти до невиданных значений; помутнение сознания значительной части топ-менеджмента автоиндустрии; серьезный прогресс в связанных сферах, вроде индустрии автопилотов; включение на полную мощность башен-излучателей) резкого роста не будет все равно.

По одной простой причине – стандартный путь от прототипа до серийного производства занимает не менее 3-5, а порой и 10 или даже больше лет. И в автомобильной индустрии, и в научно-технической. Стройка новых шахт, заводов, переоснащение конвейеров, это всё крайне и крайне небыстрые процессы.

При этом чрезмерный пессимизм тоже не совсем оправдан. В индустрию пришли серьезнейшие (по разным оценкам, от десятков до сотен миллиардов в твердой валюте) инвестиции, общий тренд на электрификацию транспорта в целом тоже за задан и системно поддерживается на уровне крупнейших государств. Сломать или замедлить его может, пожалуй, только либо серьезный мировой кризис, либо резкий разворот одного из крупнейших мировых игроков. В этой связи стоит внимательно следить за политикой Штатов, поскольку желание вернуть доминанту традиционной энергетики было одним из ключевых программных тезисов кандидата в президенты Дональда Трампа. И некоторые уже принимаемые его администрацией решения позволяют аккуратно считать, что он в своих идеях последователен и упорен.

Однако никто не мешает радоваться уже даже первым зеленым электрическим росткам. На рынке наконец-то появляются действительно достойные продукты, от пользования которыми можно даже получать удовольствие. Даже без весомой господдержки. А уж если есть и господдержка, бонусы, скидки... Главное просто помнить, строя планы, надежды и мечты, что мы живём в мире реальной реальности, а не экспонент.

В заключение заключим, что и удачных идей для инвестиций автор, к сожалению, не видит. Инвестиции в институты научно-технического прогресса требуют высочайшей квалификации и крайне рискованны. Литие-кобальтовые же активы уже включают в цене прогноз на экспоненту.

А в цену акций Тесла Моторс экспонента вложена уже, похоже, даже дважды.